— А с чего ты взял, что я с Севера?
— Ну, — замялся Пантор, пытаясь сообразить, как вывернуться из неловкой ситуации, и понять, чем он обидел девушку. — Тебя привел тот человек, который должен перевести нас через границу. Он живет тем, что возит оттуда сюда, отсюда туда…
Взгляд Ивы снова потеплел и Пантор успокоился.
— Расскажи о себе, — попросил он.
— А что рассказывать?
— Все, — горячо выпалил ученик Мессера.
Ива улыбнулась вновь, своей светлой очаровательной улыбкой.
— Я родилась в Веролле…
Она родилась в Веролле. Когда была еще совсем маленькой, ее отец, занимавшийся магией по лицензии, превысил полномочия. Незначительно. Но всем было ясно, чем это чревато. Отцу тоже. Тогда он собрал свое семейство и, не дожидаясь, когда за ним приедут, побежал на Север. Лучше с семьей на свободу, чем одному на острова. Как сказала Ива, он ошибался. Но тему эту развивать не стала, пошла дальше. А Пантор не рискнул перебить.
Детство девушки прошло на Диком Севере. Сама она к магии не имела никакого отношения, хотя ей всегда были интересны люди, владеющие подобными навыками. И сам процесс. Откуда берется магия?
С этим вопросом она долго приставала к отцу. Тот обычно отбрехивался ничего не значащими фразами: «Спроси у художника, откуда берется картина» или «Спроси у писателя, как рождается роман». Ива не понимала этого. Разве можно сравнивать картину и магию?
Но отец ничего подробнее не объяснял.
Они жили трудно, часто переезжали. В одном городишке отец подцепил какую-то странную болезнь. Они застряли в очередной дыре. И застряли там навсегда. Отцу становилось все хуже и хуже. Пока однажды утром он просто не проснулся. Так и лежал с закрытыми глазами холодный. Его похоронили и они с матерью остались вдвоем. Переезжать куда-то сил уже не было. Мать без отца зачахла, и месяц назад Ива обзавелась в мерзком городишке второй могилой. Тогда она решила вернуться. Ее-то в ОТК никто не преследует. А вместе с ней поехала Лана. Единственная подруга.
Они разговаривали еще очень долго. Много пили. Потом Ива снова стала вспоминать родителей. Заплакала. Пантор не успел заметить, как ее рука оказалась в его ладонях. А сам он говорил какие-то глупости, утешал неумело.
Хотя уже неважно было, кто и что говорит.
Винсент так и не вернулся. Лана тоже не появилась.
Было уже глубоко за полночь, когда Пантор рассчитался с официантом и вместе с Ивой вышел в коридор. По коридору он шел, смутно соображая, что происходит. Мысли перепутались. Все казались трезвыми, но поверх них болталась главная мысль: «Как же ты пьян, Пантей».
Что-то внутри недовольно всколыхнулось, хотело заорать: «Не называй меня так», и только тогда он понял, насколько на самом деле пьян. Стараясь идти ровно, топая по ромбикам, которыми была вышита ковровая дорожка, он кое-как добрался до лестницы. На лестнице оказалось свежо. Сквозило. Пантор поежился. Мысли вроде бы пришли в порядок, хотя оставалось сомнение насчет верности этого самого порядка. На верхней ступеньке споткнулся. Чуть не грохнулся. Заметил, что Ива все это время что-то говорила. Заметил только потому, что она оборвала рассказ и вскрикнула: «Осторожно!».
Зачем он так набрался? Наверное, он был мерзок, так ему показалось, но Ива этого, кажется, нисколько не замечала. Выходит, он хорошо держался.
— Где твой номер? — спросил Пантор, уже оказавшись на этаже.
— В конце коридора, — ответила Ива.
Она стояла перед ним. Удивительно красивая. Чудесная. Она улыбалась. Повинуясь какой-то пьяной бесшабашности, Пантор приобнял ее, потянул к себе и поцеловал. Будь он трезв, наверное, никогда бы не позволил себе такого. Это было скорее в духе Винсента. Губы обожгло. От каждого прикосновения его словно потряхивало. Это было настолько необыкновенно, настолько удивительно. Так у него не было ни с одной женщиной. Он ждал пощечины, но она ответила на поцелуй.
— Я тебя провожу, — хрипло выдохнул он, когда смог оторваться от нее.
Но девушка не дала закончить. С неожиданной страстью обняла молодого мага, впилась в него еще более горячим поцелуем…
Как они оказались в номере, Пантор потом так и не вспомнил.
11
— Здравствуйте, господа. Рад приветствовать вас в Дредстауне.
Градоначальник светился улыбкой и протягивал руку. Ниро ответил на рукопожатие с очень большой неохотой. Улыбка была мерзкой, рука мягкой, ладонь потной и вообще местный мэр приставу не понравился. Ему вообще здесь не нравилось все. За грязными стенами вросших в землю домов прятались сверкающие лакированной чистотой апартаменты. А за этим лаковым блеском и такой же улыбкой градоначальника скрывалось что-то гнилое и противное. Все это, видимо, было написано у пристава на лице здоровенными буквами. Зато по лицу журналиста нельзя было прочесть ничего.
Пожимая руку мэра, Санчес сверкнул зубами так, что Ниро на мгновение показалось, будто градоначальник глянул в зеркало.
— Что за глупое название у вашего городишки? — проворчал Ниро.
— Историческое, — заговорил мэр с той интонацией, с какой обещают все сокровища земные и вечную жизнь. — Вы правы, название режет ухо. Тут дело в том, что по легенде наш город принадлежал раньше Северянам, а потом по итогам последней войны отошел к ОТК. Но город так никто и не переименовывал. А вы к нам надолго, или...
Все это было проговорено вкрадчиво, на одной ноте и безо всяких переходов. Мэр просто спросил и замолчал в ожидании ответа. Ниро не сразу даже сообразил, что его о чем-то спрашивают. Зато журналист отреагировал молниеносно.
— Все зависит от вашего гостеприимства.
Санчес говорил так, будто закончил школу имитаторов и сейчас сдавал выпускной экзамен. Тембр, интонация, улыбка — все у него выходило совершенно идентично. Словно перед мэром и впрямь поставили зеркало.
Градоначальник, мило улыбаясь, бросил злющий взгляд на журналиста. Но вида не подал. Повернулся к приставу.
— То есть вы, господин старший пристав, приставлены теперь к нашему городку?
Ниро мрачно поглядел на мэра. Мэр ждал. Пристав скрежетнул зубами. Разговор его раздражал. Вообще его раздражало все. Злил жирный, скользкий, как налим, градоначальник. Злил мрачный, вросший в приграничную землю городишко с грязными улочками и противным названием. Ниро не выспался. Спать не пришлось. Девочку они довезли до близлежащей деревушки, там выяснили, в каком месте надо было повернуть, чтобы въехать в Дредстаун, а не в лес, и поехали обратно.
Судя по тому, что рассказывали в деревушке, один местный пару дней назад повел двоих пришлых в город. И эти двое по описанию очень походили на тех, которых искал пристав. Вот только если это было пару дней назад, шансы на то, что ученик проклятого мага уже за границей, увеличивались в разы. Они были на верном пути, это радовало. Но возможность поражения злила. И Ниро уже всерьез думал о том, чтобы и самому махнуть через границу, если они не поймают Пантора. Мысль была подлой и гадкой, потому что самого пристава ставила вне закона. А он всю жизнь прожил честно и, если уж и становился нарушителем, то ему полагалось вернуться с повинной, а не бежать от закона. Слуги закона от закона не бегают.
