Когда Стас зашел к ним с лыжами, он поохал для вежливости,
но Надя вдруг ему подмигнула, и он вконец растерялся.
– Ну, чего рот разинул? – сказала Надя. –
Бери подружку и вперед! Я вам мешать не стану!
– Что это с ней? – спросил Стас, когда они вышли
за калитку.
– Я вчера случайно слышала, как Карло уговаривал ее нам
не мешать.
– Он вообще клевый мужик, да?
– Да! – с гордостью отвечала Даша. – Ну и
куда мы теперь?
– Есть тут у меня адресок…
– Чей? Откуда?
– Одного старика, а дала мне его Люба, они вчера
вернулись.
– Что за старик? – быстро спросила Даша.
– Бывший школьный сторож и истопник. Да, кстати, Марью
Семеновну завтра выписывают!
– Хорошо! А Люба ничего в библиотеке не заметила?
– Представь себе, заметила, но только сказала, что
обои, видимо, сами от стены отошли…
– Блеск! Вот только на черта нам эти лыжи?
– А давай на лыжах пойдем! Разве плохо?
– По улицам?
– А что такого! Запросто!
– Да ну их! Давай лучше в школе оставим!
– Ну, как хочешь!
Они действительно оставили лыжи и не спеша направились по
данному Любой адресу. По дороге Стас спросил:
– Слушай, а что у вас за школа, я все хотел спросить,
но забывал.
– Школа как школа! Что там может быть интересного?
– Хулиганья много?
– Да нет, в этом смысле порядок. У нас директор очень
строгий, мальчишек так муштрует, что не похулиганишь!
– А как его звать?
– Как Достоевского, Федор Михайлович.
– А фамилия?
– О! Фамилия у него та еще! Сыворот!
– Сыворот? – переспросил Стас. – А кликуха
небось – Сыворотка?
– Нет, Сыворот-навыворот!
– А завуч?
– Завуч у нас баба, зовут Татьяна Климентьевна. Фамилия
– Кукушонкина. Кликуха – Кука.
– Вот мы и пришли, – сказал Стас, открывая
калитку.
Дом был старый, но ладный. Залаяла собака на цепи. На
крыльцо выглянул мрачного вида немолодой мужчина.
– Здравствуйте! – сказал Стас. – Нам бы
Николая Филипповича!
– Здравствуй, коли не шутишь. Зачем тебе Коля
понадобился?
Дашу он словно бы и не замечал.
– У нас к Николаю Филипповичу разговор!
– Об чем?
– О прошлом.
– Тогда ищите его в Москве!
– Как? Почему? Мне сказали, что он здесь живет! –
заволновался Стас.
– Точно, проживает! Только он, Коля, нынче барин!
Ветеран! А мы, прости Господи, по малолетству в войне не участвовали, так нам,
значит, фига, а ему все! И прибавка к пенсии, и льготы разные, да вот еще
лечат его теперича в военном госпитале! Одно слово, барин! – ворчал
мужчина.
– А вы не скажете, в каком именно гостпитале он
лечится? – спросил Стас.
– Не знаю, мне без надобности. Что я, навещать его
поеду, что ли? Больно надо!
– Извините, – подала вдруг голос до сих пор
молчавшая Даша, – а Николай Филиппович вам кем приходится?
– Брат он мне, старший!
– Так почему же вы о нем так? Он ведь инвалид!
– Во-во! Защитница нашлась! Я, может, всю жизнь жилы из
себя тянул, а что имею? Я инвалид, но не военный, а трудовой! Так мне фиг на
постном масле, а ему все? Он в молодости повоевал маненько, потом всю жизнь на
легкой работе, сторожем, а я… Все, пошли отсюда, всю душу опять разбередили…
Тимуровцы сраные!
Даша и Стас с удовольствием покинули ворчливого старика.
– До чего противный! – поджала губки Даша. –
Злющий, как сто чертей!
– Да, милым его не назовешь!
– А ты представляешь, каково брату с ним жить?
– Прямо скажем, удовольствие ниже среднего! Ну что,
сестренка, по всему выходит, пора домой! Все пути ведут в Рим, то есть в
Москву! Тем более завтра мой папа возвращается, так что я, пожалуй, сегодня
уеду.
– А как же я? – обиженно сдвинула брови Даша.
– А ты завтра приезжай! Скажи все как есть Надежде
Васильевне, думаю, она все поймет!
– Она-то поймет! Но что я маме скажу?
– Скажешь, что тебе в глуши надоело! И потом, я обещаю
до твоего возвращения ничего не предпринимать!
– А что ты собираешься делать?
– Ну, для начала попробую разыскать этого сторожа!
Придется объезжать все военные госпитали…
– Ты спятил? Зачем? Пошли в поликлинику сходим, там
наверняка знают, где старик лечится.
В поликлинике у окошка регистратуры никого из больных не
было.
– Извините, девушка, – начал Стас, – вы не
скажете, где проходит лечение ветеран войны Николай Филиппович Крутов?
– Дядя Коля? А зачем он вам?
– Да мы разыскиваем ветеранов… – просительно
проговорила Даша.
– Да? А зачем? – удивленно вскинула голову
девушка.
– Как зачем? – хотел что-то еще сказать Стас, но
девушка совершенно равнодушно заявила:
– Дядя Коля в институте Бурденко! У него
черепно-мозговая травма, и он туда попал по блату!
– То есть как травма? И почему по блату? Он же ветеран!
– А вы думаете всех ветеранов у Бурденко лечат? Как бы
не так! Дядя Коля с одним ихним врачом воевал.
– Скажите, пожалуйста, а какая травма у него? –
вдруг всполошилась Даша.
– Я ж говорю – черепно-мозговая!
– А что это значит? Он упал?
– Может, упал, а может, треснули его по голове…
– Что? Кто? Когда? – воскликнул Стас.
– А кто его знает, скорее всего брат… Он у него с
характером!
– Неужели милиция даже этого не выяснила?
– И так все ясно… Брат у него – псих со справкой!
– С какой справкой? – не поняла Даша. Девушка не
успела ответить, как ее вдруг куда-то позвали. Она закрыла окошко и ушла.
– Дашка, скорее, уматываем! – шепнул Стас и
потащил девочку за собой.
– Ты чего? – удивилась Даша.
– Незачем нам тут светиться! Отойдя от поликлиники на
приличное расстояние, Стас сказал:
– Понимаешь, я подозреваю, что старика стукнул наш
дружок, Лжеусатый!
