— Но откуда? Почему? — растерянно шептала Анна
Борисовна. — Почему вы так решили?
— Клиническая картина, знаете ли…
— Значит, воспаления легких у нее нет? — спросил
Константин Михайлович.
— Определенно нет! — отвечал доктор.
— И это не менингит?
— Боже упаси!
— Но что же делать? Чем лечить эту нервную горячку?
— Я сейчас сделаю все назначения и надеюсь, что самое
позднее к завтрашнему вечеру девочка очнется, температура спадет.
— Может быть, стоит сбить температуру? — осторожно
спросил Константин Михайлович.
— Нет, милейший, я считаю, чему должно перегореть,
пусть перегорит! А все эти новые средства… честно скажу, я их уже не знаю, лечу
по старинке, а я был очень неплохой диагност!
— Хорошо, доктор, я доверяю вам свою дочку.
Единственную! — с пафосом произнесла Анна Борисовна.
— Ну и отлично! Итак, для начала…
Доктор написал все назначения на большом листе бумаги,
подробно все растолковав, выписал рецепт на какую-то микстуру и сказал:
— Если к утру температура не спадет, непременно
позвоните мне, я к вам подымусь, впрочем, если она спадет, все равно позвоните
мне! Я поднимусь к вам в любом случае!
Наконец доктор ушел.
— Костя, откуда у Виктоши нервная горячка?
— Понятия не имею!
— Необходимо это выяснить! — решительно заявила
Анна Борисовна.
— Интересно, как ты собираешься это выяснять? Если бы
ты лучше за ней следила…
— Ты считаешь, что я уделяю ей мало внимания? —
взвилась Анна Борисовна.
— Разумеется!
— Костя, побойся Бога! Что ты говоришь?
— Я говорю правду! Девочка предоставлена самой себе,
она постоянно одна! Ты хотя бы знаешь, с кем она дружит?
— Конечно, знаю! Сейчас она ближе всего с Мусей
Лушкевич, на редкость милой и воспитанной девочкой. А нравится ей Леня!
— Исчерпывающие сведения!'
— Костя, утром я позвоню Лушкевичам и поговорю с Мусей!
Слышишь, Костя, Виктошенька зовет Мусю!
В самом деле, Виктоша в бреду звала Муську.
— Какой ужас! У девочки ее лет нервная горячка! —
хватался за голову Константин Михайлович. — Нет, в этой стране невозможно
жить!
— При чем тут страна? По-твоему, нервные срывы бывают
только в нашей стране? — возмутилась патриотически настроенная Анна
Борисовна.
— Мама! — вдруг вскрикнула Виктоша. —
Мамочка!
— Что, доченька? — бросилась к ней Анна Борисовна,
забыв обо всем. — Что?
— Мама! — кричала в бреду Виктоша. — Мама,
Муська жива, жива?
— Вика, детка, о чем ты? Что-то случилось с Мусей?
Виктоша посмотрела на мать безумными глазами и прошептала:
— Она пропала!
И бессильно откинулась на подушки.
— Костя, я, кажется, догадываюсь, в чем дело — что-то
случилось с Мусей Лушкевич. И Вика знает об этом. Она девочка впечатлительная,
и вот результат…
— Надо позвонить Лушкевичам…
— Сейчас уже поздно, второй час ночи! — напомнила
Анна Борисовна. — Знаешь, Костя, тебе завтра на работу, иди, ложись, а я
посижу с девочкой.
— Нет, Анюта, я не пойду!
— Костя, ты все равно уснешь в кресле и не выспишься!
Иди, иди! Видишь, она затихла, и мне даже кажется, что у нее немного спала
температура!
Константин Михайлович испуганно дотронулся до Виктошиного
лба.
— В самом деле, Анюточка, она уже не такая горячая!
Наверное, этот старый доктор прав!
К утру Виктоша уже не металась в бреду, а тихо спала.
Пришедший без звонка старый доктор остался доволен осмотром пациентки.
— Кризис миновал, — констатировал он. —
Теперь ей надо набраться сил. На это уйдет не один день…
— Но теперь ей уже ничто не грозит? — дрожащим
голосом спросил Константин Михайлович.
— Будем надеяться, голубчик, будем надеяться!
* * *
Даша вернулась от Маргариты Валерьяновны и первым делом
позвонила Стасу.
— Ты куда запропастилась? — накинулся он на нее.
— У меня есть новость.
— И у меня!
— Жду! — коротко сказал Стас.
Даша бросилась к нему.
— Привет!
— Привет, сестренка!
— Ну, какая у тебя новость? Что-нибудь про Муську?
— К сожалению, нет. Эта новость касается только нас с
тобой!
— Нас с тобой? И что это за новость?
— А у тебя какая новость? Она кого касается?
— Только тебя!
— Вот с нее и начнем!
— Стас! Приготовься! — торжественно начала
Даша. — К чему? — встревожился Стас.
— Я все узнала! Все! Про клад!
— Иди ты! Откуда?
— От Маргариты! Я была у нее! И она раскололась! Я
знаю, что там было…
— Что? Да говори же, наконец. Не тяни кота за хвост!
— Четыре рисунка Гойи!
— И все?
— А тебе мало?
— Четыре рисунка Гойи? Где же они? Неужто у этой крысы
Ларисы?
— Нет! Они где-то на Западе!
И Даша поведала другу все, что узнала от Маргариты
Валерьяновны.
— Представляю, как взбесилась генеральша! Она же не
понимала, какая это ценность. Еще бы, столько усилий из-за каких-то рисунков.
Они долго обсуждали неожиданное известие.
— Ой, Стас, а у тебя какая новость? — вспомнила
Даша.
— А, да! Новость вот какая: вчера отец помогал твоей
маме чинить машину.
— Ну и что?
— А то, что он пригласил ее в ресторан!
— Он ее?
— А что тебя удивляет?
— Если бы она его за помощь пригласила в ресторан, это
было бы нормально. А вот если он ее пригласил… Стас, ты думаешь, у них что-то
может быть?
— А я почем знаю. Но факт — он пригласил ее в ресторан.
— В какой?
— Не знаю, какая разница?
— А ты откуда узнал?
— Случайно слышал!
— Что ты слышал, повтори! — потребовала Даша.
— Твоя мама позвонила, позвала отца к телефону, я ее по
голосу сразу узнал. Они что-то говорили про шипованную резину, а потом вдруг
слышу: Сашенька, я проиграл спор и посему приглашаю вас в ресторан.
