Гуров, не торгуясь, выложил Ашоту сумму, которую тот запросил, – она оказалась не то что нескромной, а даже совершенно неприличной – и, не обращая внимания на его торжествующую плотоядную улыбку, поспешил к выходу.
Снаружи его уже ждали. Стоявший на верхней ступеньке смуглый красавчик в белом пиджаке вдруг пружинисто подпрыгнул и попытался нанести Гурову удар ботинком в лицо. Но Гуров тоже был наготове. Он вскинул руки, поймал лодыжку прыгуна и резко повернул ее, словно закрывая задвижку на газовой трубе. Противник издал горлом натужный гортанный крик и со всего размаху рухнул на ступеньки. Гуров не дал ему опомниться и тут же навалился сверху, заломив парню руку за спину. Шипя от боли, тот попытался вырваться, но Гуров безжалостно вывертывал его сустав до тех пор, пока пижон не затих. Свободной рукой Гуров наскоро обыскал его карманы, достал какое-то удостоверение и пистолет. Удостоверение Гуров спрятал и с пистолетом в руке выскочил на тротуар. Поверженный соперник приходил в себя, нелепо распластавшись на ступеньках.
Положение Гуров оценил в одну секунду. Улица, на которой располагался ресторанчик, сейчас была пуста, и только в стороне, где возле сквера были припаркованы несколько автомобилей, происходила какая-то свалка. Полковник Крячко, окруженный со всех сторон белыми пиджаками, яростно отбивался от сыплющихся на него со всех сторон ударов. Ему приходилось нелегко, но один из нападавших уже лежал на асфальте, приняв позу зародыша, из чего Гуров заключил, что громила получил хороший удар в живот.
Однако оставшихся это нисколько не смущало, и они наседали на Крячко с удвоенной энергией. Все происходило в удивительной тишине – ни криков, ни стонов никто не издавал – лишь мелькали кулаки и раздавались смачные шлепки ударов. Гуров понял, что в любой момент в дело может быть пущен нож или еще что-нибудь похуже, и решил взять инициативу в свои руки. Он поднял руку с пистолетом вверх и дал предупредительный выстрел в синее небо, а потом бросился к дерущимся.
На людей в белом выстрел особого впечатления не произвел – отступать они не собирались, но Гурову удалось отвлечь на себя часть сил, и Крячко стало немного полегче.
Против Гурова оказалось трое. Они пошли на него с бесстрастными лицами, не обращая внимания на оружие в его руке, пытаясь взять Гурова в полукольцо.
– Спокойно! – предупредил Гуров, поводя перед собой стволом пистолета. – Вы напали на работников МВД, ребята! Это серьезное правонарушение – может, стоит подумать об этом?
Троица продолжала надвигаться на него, не говоря ни слова и внимательно отслеживая каждое его движение. Похоже, они были уверены, что Гуров ни при каких обстоятельствах не станет стрелять на поражение, и только ждали удобного момента, чтобы наброситься на него. Особенно не понравился Гурову тот тип, что стоял в центре. Он выглядел постарше остальных, имел шрам на правой щеке и, кажется, играл здесь роль главаря. У него были совершенно жуткие неживые глаза застарелого наркомана. «Этот человек ни перед чем не остановится, – понял Гуров. – Если ему дали задание нас прикончить, он сделает это не задумываясь. Вряд ли, конечно, они будут начинать с таких крайних мер, но и личную инициативу этих ублюдков исключать нельзя».
Он еще раз попытался вразумить эту дикую компанию и громко произнес:
– Я – полковник МВД. Призываю вас прекратить безобразие! Вся ответственность за последствия…
Договорить он не успел – все трое бросились на него одновременно, словно изголодавшаяся волчья стая. Гуров успел отступить назад и выстрелил, наскоро прицелившись, главарю в колено. Попал он или нет, Гуров проверить не успел, потому что другие двое уже насели на него.
Одному Гуров двинул рукояткой пистолета в челюсть и отбросил его на тротуар, но другой повис на нем, пытаясь пережать шею и одновременно выхватить из руки оружие. Они покатились по асфальту, свирепо рыча и стараясь выломать друг другу суставы. Противник Гурова был не слишком силен, но гибок, как кошка, и прилипчив, как кусок жвачки. Вцепившись Гурову в шею, он упорно тянулся за его пистолетом, перехватывая запястье Гурова, теряя его и снова перехватывая. Они несколько секунд возились на асфальте, нанеся непоправимый ущерб своим одеждам, а потом Гурову все-таки удалось высвободить руку и подмять прилипалу под себя. Под весом Гурова тот попытался еще раз дернуться, но вдруг охнул и затих.
Гуров недоверчиво посмотрел на него, но парень не шевелился, сделавшись вдруг вялым и плоским, как тряпичная кукла. Гуров взял его на мушку и поднялся. Ситуация в переулке уже немного изменилась. После того как выбыл из строя главарь, получивший-таки пулю в колено, остальные сразу умерили свой пыл. Крячко уже никто не бил. Противостояние перешло в ту фазу, когда расходящиеся, но не вполне еще остывшие соперники осыпают друг друга проклятиями и обещают разобраться по полной программе – но уже при следующей встрече. Примерно в том же положении находился сейчас и Крячко, которому двое парней уже в не очень белых костюмах серьезно обещали оторвать голову и скормить свиньям. При этом они с большим достоинством отходили назад, успевая при этом поглядывать и на Гурова, вернее, на пистолет в его руке. Теперь они уже знали, что оружие он пускает в ход не задумываясь, и второй раз испытывать судьбу не хотели.
Крячко, сжав кулаки и по-звериному оскалив зубы, смотрел на эту парочку, прижавшись спиной к решетке сквера и не двигаясь с места. Еще двое парней, которых Гуров немного помял, теперь пришли в себя и заботливо суетились вокруг раненого главаря. Тот никак не мог встать на ноги, оглашая воздух непотребными ругательствами. Последний противник все еще лежал пластом у Гурова под ногами – видимо получив серьезное повреждение.
Главный при поддержке своих приятелей сумел все-таки подняться и, опираясь на их крепкие локти, заковылял на одной ноге к машине. Это был большой черный джип, солидная вместительная машина, которая сразу бросалась в глаза. Гуров так и предполагал, что белая компания прибыла сюда на этом роскошном чудовище. Теперь он в этом убедился и даже начинал догадываться, кому может принадлежать эта машина с явно не российскими номерными знаками.
Держа компанию на прицеле, Гуров стал медленно смещаться в сторону Крячко. Парни в белых костюмах подобрали раненых, сгруппировались и окончательно отступили к машине. Через минуту они скрылись в салоне джипа, и лишь в самый последний момент, когда уже зарычал мотор и машина медленно двинулась с места, в окошко высунулось бледное злое лицо, и хриплый голос выкрикнул с угрозой:
– Ты еще за все ответишь, козел! Лучше убирай свою задницу из этого города! Здесь я тебя все равно достану!
Глава 9
– О чем вы все время думаете, Валентин Сергеевич? – с затаенной досадой спросила Глория, выключая маленький телевизор, по которому пыталась смотреть какой-то сериал.
Телевизор был никудышный и ловил практически один только звук. Вместо изображения большую часть времени на экране проскакивали змеящиеся полосы, которые иногда складывались в туманную картинку. Но другого телевизора в дачном домике журналиста Виктора не было. Как, впрочем, и многого другого. Например, не было нормальной еды, и Дудкин с Глорией уже вторые сутки питались только рыбными консервами, которыми их снабдил хозяин. Он же дал им и пару буханок хлеба, но все это уже подходило к концу. Подходило к концу и терпение Глории, которая, кажется, совершенно разочаровалась в окружавших ее мужчинах. Впрочем, последние давали для этого довольно веские поводы.
