— Степан Антонов? — спросила я в телефонную трубку.
— Да, я здесь, — откликнулся он.
— Извините, у меня чуть печенье не пригорело, но, кажется, я знаю, как именно попал пузырек в Маринино ведро. Она была права, это служащий из Газэнерго.
— Да, она что-то говорила об этом, — подхватил он. — Но вы ведь сами сказали, что он был у всех жильцов…
— Да, это так, — подтвердила я. — Но именно так он и должен был сделать, если действительно хотел, чтобы его приняли за служащего Газэнерго. Мне следовало это понять раньше, впрочем, завтра я постараюсь это выяснить.
— Хорошо бы, — произнес адвокат.
— Что-нибудь еще? — поинтересовалась я. — Ну, у вас-то какие-нибудь соображения на этот счет имеются?
— Ну, как сказать, я довольно хорошо знал Игоря, поэтому даже представить не могу, кому могло такое прийти в голову и кто его мог отравить, — он снова вздохнул.
— Однако вы полагаете, что кто бы ни был этот человек, это не Марина.
— Нет, на Марину я вообще не мог бы подумать, я знаю, как они друг к другу относились.
— Но ведь остальные друзья Игоря, насколько мне известно, придерживаются другого мнения?
— Не знаю, вон и Евгения Александровна тоже другого мнения придерживается, на мой взгляд, тут речь просто о том, кто и как относился к Марине при жизни Игоря. Многие из его приятелей, из наших общих приятелей, так, наверное, было бы сказать точнее, мне кажется, завидовали Игорю: рядом с ним такая красивая женщина. Тем более что Марина всегда вела себя так, что для нее никого, кроме Игоря, не существовало, и это было заметно невооруженным глазом. Возможно, кое-кому из наших общих знакомых самому хотелось бы иметь рядом такую женщину и они были бы не прочь, как это… отбить ее, скажем так, но Марина с самого начала вела себя так, что никаких попыток на эту тему и быть не могло. Я ее за это очень уважаю, она никогда не позволяла кокетничать с кем-то из нас и так вела себя с Игорьком, что всем вокруг было понятно: он для нее номер один, и никого, кроме него, просто нет. А сейчас… Думаю, это, конечно, мое частное мнение, что кое-кто из бывших друзей отвернулся от Марины именно потому, что она в свое время их не замечала и не собирается замечать теперь. Это такая мелкая месть, но думаю, что пройдет немного времени, и они одумаются.
— А вы? — спросила я.
— Что я? Мне Марина всегда нравилась, если вы хотите знать, разве она может не нравиться человеку, который хорошо видит? Но у меня есть жена и ребенок, и потом, Марина для меня — это в первую очередь подруга друга. Я ее очень уважаю, она всегда вела себя так, что Игорю не за что было стыдиться. Она — отличный парень, если можно так выразиться. Для нее превыше всего долг, наверное, в этом мы с ней немного похожи… Но я что-то разоткровенничался, извините.
— Нет-нет, ничего страшного, — запротестовала я. — Все, что вы сказали, — это очень важно. Я понимаю, что Марина не зря доверяет вам, и надеюсь, что если она доверяет нам обоим, то мы сможем как-то вытащить ее из этой передряги.
— Да, я тоже надеюсь, — произнес Степан Антонов.
— Оставьте мне свой номер телефона, — попросила я. — Я перезвоню вам завтра, после того как попробую выяснить насчет того самого сотрудника, который приходил к нам в дом с проверкой. Я, конечно, разговаривала с соседями, и знаете, что интересно? Как я поняла, внешность у парня была самая заурядная, такая, что его толком никто и не запомнил.
— Что ж, будет хорошо, если вы что-то сможете узнать, тогда мы попробуем подключить к этому следователя. Пока он, увы, не на нашей стороне. То есть я хочу сказать, он стопроцентно уверен, что убийца Марина. Может, это тоже его маленькая месть чужой, небедной и очень красивой женщине. Такое, как я понимаю, не редкость.
Мы немного помолчали. Я вспомнила народное выражение, уж не знаю, насколько к месту, о том, что не родись красивой, а родись счастливой, и вздохнула.
— Да, кстати, номер телефона, — напомнила я.
Степан Антонов продиктовал мне номера своего рабочего, домашнего и сотового телефонов, я их записала.
— Так вы говорите, что, возможно, завтра она будет выпущена под залог? — спросила я.
— Да, завтра после обеда или в крайнем случае послезавтра, — подтвердил он.
— А что насчет завещания? — спросила я. — Что-нибудь известно?
— Оно будет вскрыто только через неделю, — сообщил адвокат.
Мы снова немного помолчали. Тут я услышала звук поворачивающегося в замочной скважине ключа и пробормотала:
— Степан, вы меня извините, но мне сейчас некогда, давайте созвонимся завтра.
— Хорошо, — только и успел вымолвить Антонов, как я уже положила трубку и поскакала опять на кухню.
Следовало накрыть на стол, чтобы план мой вполне удался. Я задвинула дверь на задвижку и принялась хлопотать по кухне, пока Володька переодевался. Он деликатно постучал в дверь и спросил:
— Ира, ты что там закрылась?
— У меня сюрприз, — ответила я, накрывая на стол. — Ты иди пока мой руки, минут через пять все будет готово.
— Сюрприз? — переспросил муж. — Надеюсь, приятный? — и пошел в ванную.
Когда он вернулся к кухонной двери, переодетый и умытый, у меня уже все было готово. Я открыла перед ним дверь, внимательно наблюдая за довольно забавным удивленным и радостным одновременно выражением его лица.
— Вот это сюрприз, — произнес муж, подходя ближе к столу. — Баклажаны? Суп-харчо и мои любимые печенья? Ира, что все это значит? — Он посмотрел на меня довольно проницательно. — Ты что, что-то хочешь попросить или в чем-то признаться?
Да уж, моего мужа не так-то просто было провести. Я вздохнула, понимая, что ни за что не смогу ему признаться сейчас, иначе он будет считать, что только в качестве взятки и могу приготовить полноценный ужин, только затем, чтобы что-то получить взамен, а вовсе не для того, чтобы побаловать своего любимого мужа. Поэтому я решила ни в чем не признаваться — не стоит портить ему аппетит и вечер, не следует его разочаровывать. Я улыбнулась, подошла к нему и, прижавшись щекой к его плечу, сказала:
— Нет, я ничего не хочу у тебя просить, может, только поцелуй… И ни в чем не хочу тебе признаваться, может, только в любви.
Я подняла на него глаза и получила желаемое.
— Нет, нет, нет, — произнесла я, переводя дыхание и немного отступая от Володьки, — сначала ужин, а потом все остальное. Я так готовила, так старалась. Я соврала тебе, что хочу услышать похвалы в свой адрес по поводу того, какая я прекрасная хозяйка.
— Уговорила, — произнес муж и сел за стол.
Похвалы я, конечно, услышала, да еще столько, да еще какой! Но когда мой муж, утомившийся выражать эту похвалу, задремал, уткнувшись носом в мою шею и щекоча своим дыханием, я уснула не сразу, а тщательнейшим образом обдумывала план действий на предстоящий день. Итак, первое, что мне предстояло выяснить, был ли этот дяденька в самом деле из Газэнерго. А потом я планировала познакомиться кое с кем из делового окружения Игоря Смеловского. Мне нужно было созвониться с Валерием Гурьевым, обещавшим кое-что узнать о компаньоне Игоря, а также сообщить все, что станет известно о таинственном сотруднике Газэнерго, если он, конечно, действительно таинствен.
