Когда со всеми формальностями было покончено, мы с Валеркой углубились в изучение уголовного дела Калмыкова-Севостьянова. Нам потребовалось около двух часов, чтобы более или менее тщательно познакомиться с ним. Наконец прочли все от корки до корки, и Валера передал папку с делом Игорю со словами:
— Спасибо, брат. Родина тебя не забудет!
— На него будет заведено уголовное дело — новое, по вашему факту. — Игорь посмотрел на меня. — Калмыков будет объявлен в разыск, так что имейте в виду, скоро вас могут вызвать для опознания.
— Да, понимаю. Вы записали мои координаты?
— Конечно! В случае чего, узнаю у Валерия.
Мужчины попрощались, и мы втроем вышли из кабинета Игоря. Сев в машину, принялись делиться впечатлениями.
— Надо же! — вырвалось у меня. — Я так и знала! — Эмоции переполняли до краев, и от этого я не могла сразу сформулировать все, что хотела сказать, но мужчины и так меня прекрасно поняли.
— Сволочь! — коротко констатировал Костя.
— Да не то слово! — поддакнул Валерка.
— А ты вообще молчи! — цыкнула я на него. — Кто тебя за язык тянул? Я же сказала, что сама во всем разберусь! Зачем ляпнул про похищение? У, змей!..
— Во благо ваше, Ирина Анатольевна, единственно во благо, — раболепно залепетал Гурьев. — А то не ровен час еще какая историйка с вами приключится. А тут уж, чтоб окончательно вас обезопасить…
— Ладно. Только впредь смотри у меня! — пригрозила я кулаком.
— Не велите казнить, Ирина Анатольевна… — комично забормотал Валерка.
— Куда? — Костя развернулся к нам.
— Ирину, наверное, домой. А меня, уж будь добр, друг любезный, на работу доставь, — проговорил Валера.
— Что значит домой? — грозно вопросила я. — Нет. Я домой не поеду. Сначала — на работу.
— Зачем? — спросил Костя. — Ведь все сделали, что запланировали, езжайте отдыхайте.
— Как же вы все меня достали своим «отдыхайте», — нахмурила я брови. — Сказала на работу, — подытожила я, — значит, на работу.
Валерка с Костей хитро переглянулись, и Гурьев кивнул.
— И не думайте ничего затевать! — прикрикнула я на обоих. — На студию!
— Да мы завсегда пожалуйста, — расплылся Гурьев и торжественно скомандовал Косте: — На студию!
Мы покатили на телевидение, но, к несчастью, неподалеку от него застряли в пробке. Я вздохнула, приготовившись к долгому ожиданию. Валерка сразу же принялся травить анекдоты, дабы как-то сгладить время пребывания в вынужденном застое. Даже выход из машины превратился в проблему. Со всех сторон нас окружали автомобили, и дверцу можно было лишь приоткрыть.
Костя настроил радио на какую-то незатейливую волну, и в салоне зазвучала веселенькая песенка в исполнении популярного певца.
Я сидела на заднем сиденье и смотрела в окно. Тарасовцы, наконец-то дождавшись теплых деньков, высыпали на улицу, народ так и валил, хотя время было самое что ни на есть рабочее. Но, несмотря на это, толпы пешеходов заполонили тротуары. Я по привычке вглядывалась в лица прохожих, как вдруг в толпе — или мне показалось — мелькнуло знакомое лицо. Я поискала его глазами, но нет, наверное, и в самом деле показалось. Я даже не могла понять, кого именно увидела — мой мозг просто отметил этот факт.
Я опять принялась всматриваться в толпу прохожих… Нет, никого… Может, показалось? И тут я увидела ее! Это была женщина. Немолодая. Ее лицо тоже было мне знакомо, я уверена, что совсем недавно я ее где-то видела. Только вот где и при каких обстоятельствах?.. Никак не вспомню!.. А рядом с ней мужчина… О боже! Меня даже передернуло от неожиданности и от испуга! Это же… это же Калмыков! Собственной персоной! Никаких сомнений, это он!
Я едва не вывалилась в открытое окно машины. Костя и Валера заметили это.
— Ирина, что случилось? — встревоженно спросил Гурьев.
— Там… — Я от волнения не могла выговорить ни слова. — Там… они…
— Кто они? — Костя тоже принялся всматриваться в толпу прохожих.
— Вон, вон там… — Я показывала в направлении, где увидела их обоих.
Костя тоже напряженно всматривался в проходящих мимо.
— Там Калмыков! — крикнула я, видя, что мои провожатые так и не увидели его. — Он с женщиной.
— Вижу, вижу! — воскликнул Валерий. — Вон они!
Костя тоже наконец заметил Калмыкова со спутницей: ею оказалась не кто иная, как бывшая домработница Осиповых. Все-таки я узнала ее! Лицо этой женщины показалось сразу знакомым, но я никак не могла вспомнить откуда. И вот теперь все стало ясно.
— Черт, эта пробка! — выругался Костя.
— Нельзя упускать их из виду! — Валера попытался выбраться из машины, но тщетно.
— Нет! — Костя дернул его за рукав куртки. — Так они нас заметят. Надо на машине.
— Интересно, каким образом это сделать? — Костя крутил головой вправо и влево, пытаясь высмотреть свободное местечко, чтобы продвинуться вперед хоть чуть-чуть, но пробка была все еще довольно плотной, поэтому нам ни за что не удалось бы выскочить из нее, если бы снова не счастливый случай.
Я высунулась из окна по пояс, чтобы посмотреть, куда же направляются Калмыков с женщиной. Они шли по тротуару в ту же сторону, куда ехали и мы. Надо же! Ничего люди не боятся. Настолько привыкли чувствовать свою безнаказанность. Особенно Калмыков. Ну да ничего, теперь его песенка спета!
Мы внимательно наблюдали за каждым их шагом. Но вот эти двое свернули, и я заметила, как Калмыков стал переходить дорогу.
— Уйдут! — Валерий метался по машине, не в силах что-то предпринять. — Надо выходить. И за ними!
— Подождите! — крикнула я. — Смотрите, они, кажется, идут к машине.
Теперь мы все не спускали глаз с лобового стекла, чтобы получше видеть, куда направляются Калмыков со спутницей. Я оказалась права: в потоке автомобилей, немного впереди нас, на обочине, стояла машина Калмыкова, та самая, на котором меня увезли вчера вечером, — темная «девятка». Вот так удача! Выходит, они застрянут в той же пробке, что и мы, и никуда от нас не денутся.
— Повезло! — констатировал Гурьев, довольно потирая ладони.
— Разгуливают преспокойненько себе как ни в чем не бывало, — добавил Костя.
— А чего ему бояться? Внешность он изменил, у ментов на него ничего нет, так полагает… Кроме того, после похищения ему тоже вроде нечего бояться. Он ведь уверен, что Ирина не видела его лица.
— Надо же! А почему с ним осиповская домработница? — удивилась я. — Неужели и она причастна?
— Выходит, причастна… — сделал вывод Костя. — Теперь понятно, кто открыл дверь преступнику и кем был преступник.
— Да… — задумчиво протянула я. — Кто бы мог подумать?
