— А что же вы у самого Кремера не спросили, как он провел тот вечер? — поинтересовалась Галина Сергеевна.
— Борис Яковлевич недавно рассказывал, что он после концерта пошел домой, потому что очень устал, — вспомнила я первый разговор с Кремером.
— Вот и надо с ним встретиться еще раз и узнать истину: с кем он на самом деле провел тот вечер, — предложила Галина Сергеевна.
— Боюсь, он сейчас в таком состоянии, что и слова вымолвить не сможет, — хохотнул Валерка.
Я же последовала совету Галины Сергеевны. После того как мы расстались с Борисом Яковлевичем, прошло больше четырех часов, и может быть, он уже пришел в себя — в наше время существует множество медикаментов… Информацию от Кремера нужно было получить как можно скорее. Расследование убийства Азаровой и без того уже затянулось, а я чувствовала, что осталось сделать всего несколько шагов. Набрав домашний телефон Кремера, я вслушалась в длинные гудки. После третьего зуммера трубку сняла хозяйка дома. Я узнала ее по голосу, впрочем, как и она меня.
— Бориса Яковлевича можно к телефону? — попросила я.
— Вы же знаете, в каком он состоянии, — напомнила мне женщина. — Боюсь, что он не сможет подойти. Он как вернулся, сразу лег спать, до сих пор еще не вставал.
— У меня к нему серьезный разговор, — в надежде, что жена разбудит его, сказала я. Но она молчала.
— Спроси телефон друга, — прошептал мне в свободное ухо Валерка.
И как это я не сообразила, что сам Борис Яковлевич нам в принципе и не нужен? Достаточно связаться с другом Кремера, который просто прикрывал Бориса Яковлевича в тот вечер.
— А вы не можете дать мне телефон того друга, у которого был ваш муж в тот вечер? — попросила я.
— Да, конечно, — не смутившись, ответила собеседница.
В трубке послышался щелчок. Наверное, она положила трубку, а сама пошла за телефонной книжкой, подумала я.
— Ты с кем болтала? Что такое? — послышался приглушенный мужской голос в трубке. Я узнала Бориса Яковлевича, наверное, он проснулся.
— Уйди отсюда, алкаш проклятый! Один позор с тобой! — в сердцах воскликнула жена и подняла трубку. — Ирина Анатольевна, записывайте…
Я записала номер, имя, отчество и фамилию друга Кремера. В трубке слышался мужской крик, хозяйка дома не решалась прекратить его. Было слышно, как Борис Яковлевич прикрикнул на жену.
— Можно вас попросить пригласить к телефону мужа? — повторила я свою просьбу к ней. — Я слышала, что он проснулся.
— Проснуться-то проснулся, только толку мало, — пробормотала женщина и тут же обратилась к супругу: — Иди, это тебя!
— Что там такое? Кто это? — через несколько секунд я услышала еще не совсем трезвый голос звукорежиссера.
— Это Ирина Анатольевна Лебедева, — представилась я на всякий случай. — Борис Яковлевич, что-то не сходится в ваших рассказах… Вы сказали, что были в ночь убийства дома, ваша жена — что вы провели время с другом, по другим же данным, вы были с любовницей.
— Что? С любовницей? Да у меня отродясь никого не было! — набросился на меня Борис Яковлевич. — С Мишкой я был в тот вечер. У него можете спросить.
— Значит, вы отрицаете, что Изюмова — ваша любовница? — поразилась я тому, как напористо возражает Кремер.
— Изюмова? Галка, что ли? — промычал он в трубку. — Врет она все!
На этом наш разговор с Борисом Яковлевичем прервался. Кремер первым бросил трубку, предпочитая дальше не продолжать. А я еще раз набрала номер, но на сей раз в трубке послышались короткие гудки. Ничего не понимая, посмотрела на коллег. Получается, Галина нам пудрила мозги своими слезными историями. Не зря ведь предупредила, что никто в студии не должен знать об этом! А с другой стороны, зачем ей было врать?.. Затем, чтобы обеспечить себе алиби! Вывод напрашивается сам собой. Я поделилась своими соображениями с коллегами.
— А ты думала, Ирина, что он тут же при жене признается, что был у любовницы? — ухмыльнулся Валерка.
— Ну, мог хотя бы намекнуть, а то так резко ответил, что Изюмова врет!
— В его состоянии только намекать и можно, — заметил Гурьев. — Он разговаривать-то нормально при жене не может.
— И что ты думаешь делать дальше? — отозвалась я, не ожидая, что Гурьев обратит должное внимание на мои выводы.
— Надо поговорить с другом Кремера, — предложил Валерка. — Если тот расколется и скажет, что Борис Яковлевич провел тот вечер с Изюмовой, тогда можно будет брать всю банду, как выразилась Галина Сергеевна. Ну а пока мы с Костиком этим и займемся!
Я ничего не имела против планов Валерки. К тому же мне уже не терпелось поехать наконец домой, где меня ждал мой обожаемый супруг. После ухода Гурьева Лера рассказала мне, что ее поиски туфель по каблуку затягиваются. Казаринова обошла несколько дорогих бутиков, но ни один продавец не признал, что именно к ним в магазин была завезена подобная обувь. Лера, однако, решила продолжить поиски. Список магазинов сокращался, поэтому работы теперь предстояло меньше, а следовательно, и шансы на исход поисков увеличились.
Зато Павлик выполнил мое недавнее поручение блестяще. Всего за час он подтвердил алиби Худяковой. Павлик поговорил с родителями Валентины, которые рассказали, что дочь пришла домой в начале одиннадцатого. Потом Старовойтов связался с подругой, и та рассказала, что действительно проболтала с Валентиной тем вечером по телефону около часа обо всякой ерунде, которая совершенно неинтересна Павлику. Таким образом, эта бэк-вокалистка осталась вне подозрений.
Я склонялась к мысли, что гример Орленко тоже не была замешана в убийстве Азаровой, но ее алиби мы проверить не могли, и приходилось верить на слово этой несчастной хромоногой девушке.
* * *
Володька заглаживал свою вину передо мной за то, что отключил на ночь телефон. Я на мужа, честно говоря, не очень-то и сердилась, принимая во внимание его заботу обо мне. После ванны с ароматной пенкой меня ждал вкуснейший ужин. Володька перемыл всю посуду после вечерней трапезы и только к десяти вечера освободился от домашних хлопот, заглянув ко мне в спальню и надеясь, наверное, на повторение вчерашней ночи, которая была просто потрясающей. Но очередной звонок помешал его планам. Трубку сняла я.
— Ира, ты? — послышался возбужденный голос Гурьева. — Мы с Костиком только что вышли от Михаила, друга Кремера.
— Ну и что там? — нетерпеливо спросила я, поняв по тону Гурьева, что ему что-то удалось выяснить.
— Михаил — скользкий типчик. Он сначала вообще не хотел с нами разговаривать, даже дверь нам не открывал.
— Как же вам удалось с ним поговорить?
— Пусть это останется нашей с Шиловым тайной. Зато какие результаты! Борис Яковлевич в тот вечер и в самом деле был с ним в одном баре, Михаил признался. Хотя сам не понимаю, что в этом такого? С другом же можно посидеть за кружкой пива? Ты поняла, что все это значит?
