Особняк был трехэтажный, и на первом располагалась столовая, как я разглядела в огромном окне-витрине, которое заменяло половину стены. Гузанов, по-видимому, следил за веяниями моды, а в последнее время такая открытость личной жизни постороннему глазу пользовалась популярностью.
Во дворе дома располагался небольшой палисадник, а также крытый гараж. Клумба просто пестрила на солнечном свете разнообразием оттенков, и невольно я загляделась на эту красоту.
— Домофон! — сообщил Валерий, первый подошедший к воротам.
— Ну и что, жми на кнопку, — поторопила я Гурьева. — Только мне кажется, что хозяина нет дома.
— Почему? — поинтересовался Шилов.
— Машины нет, — заметила я.
— Ну и что, может быть, он ее в гараж загнал, — предположил Валера и нажал на кнопку домофона.
Несколько секунд длилось молчание, а затем женский голос спросил:
— Кто? — Голос был писклявый, очевидно, принадлежащий жене.
— Ирина Анатольевна Лебедева, — представилась я, намеренно не изменяя своей фамилии. — Я хотела бы поговорить с Виктором Анатольевичем Гузановым.
В ответ молчание, и мы с Валеркой как бараны застыли у двери.
— Не хотят нас видеть, — сообразил Валерий.
Но тут голос отозвался, мы услышали щелчок, и ворота автоматически открылись.
— Заходите, — пригласили нас.
Дверь нам открыла не жена Гузанова, а молоденькая девушка в простеньком цветастом платье. Худенькая, стройная, подростковая фигура девушки бросалась в глаза, хотя нельзя было сказать, что она блистала женской красотой. По-видимому, ей было не больше двадцати.
— Здравствуйте, — дружелюбно улыбнулась она, широко распахнув дверь.
— Ирина Анатольевна Лебедева, — представилась я.
— А я вас сразу узнала, как только у ворот увидела, — смутилась девушка и опять улыбнулась. — Но вы, наверное, зря пришли. Виктор Анатольевич сейчас на работе, его нет дома. Он должен возвратиться через час. Если есть желание, вы можете расположиться в столовой и подождать его.
— Марина, кто там? — громко крикнули откуда-то сверху, и мы увидели хозяйку дома, спускающуюся по лестнице.
Екатерина Дмитриевна выглядела по-домашнему, в простеньком халатике, на голове махровое полотенце, туго закрученное в узел. Домашний вид завершали мягкие тапочки на ногах хозяйки дома.
Заметив нас, она приветливо улыбнулась:
— Я могу вам в чем-нибудь содействовать?
— Вообще-то нам хотелось бы поговорить с вашим мужем, — сообщила я, рассматривая хозяйку дома.
— Его нет, — опять улыбнулась Гузанова. — Разве Мариночка вам не сказала?
— Сказала, — кивнула я.
— Если вы не против, мы хотели бы его подождать. — Валерка явно напрашивался на чашку кофе.
— Витя вернется поздно, — сообщила Екатерина Дмитриевна. — Вечером!
— Тогда, наверное, нам лучше разыскать его на работе. — Я посмотрела на часы.
— А вы знаете, как его найти? Главный офис компании «Мобилайн»? — участливо поинтересовалась Екатерина Дмитриевна.
— Да кто же это не знает! — хмыкнул Гурьев. — Уж как-нибудь найдем!
— Виктор должен быть там, он буквально полчаса назад звонил с работы, поэтому вы его, возможно, еще застанете там, — предположила Екатерина Дмитриевна.
Мы попрощались, вышли во двор и направились к «Волге», которую оставили около ворот, не заезжая во двор.
— Интересно, а кто такая Марина? — спросила я у своих спутников, усаживаясь в автомобиль.
— Уборщица, — уверенно ответил Валерка.
— Почему ты так решил? — удивилась я.
— Потому что я ее сразу заметил в столовой, как только мы подъехали. У них же окно вон какое! — Валерка кивнул на стекло, за которым стояла Марина, наблюдая, как мы отъезжаем. — Она там цветы протирала, а потом, когда открыла нам дверь с тряпкой в руках, все за спиной ее прятала. И вообще, если бы она была родственницей Гузановых, ее обязательно бы пригласили на банкет, а я что-то этого скелета там не видел.
— Валерка, выбирай выражения, — остановила я Гурьева.
* * *
До офиса компании «Мобилайн» мы доехали за четверть часа — Шилов хорошо ориентировался в городе. Машину он припарковал недалеко от стоянки компании, которая была полностью занята. Я сразу же обратила внимание на огромный рекламный щит сотовой компании. Здание, где располагался офис, занимающий оба этажа двухэтажного дома, стояло довольно далеко от дороги. На окнах его были установлены решетки, за белыми жалюзи ничего не было видно. У входа нас встретил высокий широкоплечий молодой человек, покосившийся было в нашу сторону, но потом, заметив, что мы в растерянности остановились у двери, подошел к нам. Надпись на его бейджике говорила о том, что он охранник офиса. Наметанным взглядом он, очевидно, сразу определил, что мы не являемся клиентами фирмы, поэтому вежливо поинтересовался о цели нашего прихода. Мы сказали, что хотели бы поговорить с самим Гузановым, и после традиционного осмотра документов широкоплечий охранник сказал, что Шилова он не пропустит, так как у него нет журналистского удостоверения, и что водитель может подождать у машины.
Шилов вышел из офиса, а охранник проводил нас на второй этаж, где мы остановились у двери с табличкой генерального директора.
В приемной сидела молоденькая симпатичная секретарша, которая варила кофе. Запах его распространился по всему кабинету. Девушка отвлеклась от своего занятия и с интересом посмотрела на нас с Валерием.
— Вы к Виктору Анатольевичу? — наконец спросила она.
Я кивнула и представилась, но на сей раз предъявлять своего удостоверения не стала.
— Он вам назначал, или вы первый раз? — спросила секретарша, придвинув к себе телефонный аппарат.
— Можно сказать, что первый, — призналась я. — Виктор Анатольевич не занят?
— Сейчас спрошу!
От встречи с нами Виктор Анатольевич, видимо, не отказался, поэтому секретарша после звонка сразу же указала нам на дверь его кабинета. Валерий постучался, и мы вошли. Кабинет Гузанова занимал, вероятно, треть всего второго этажа особняка, как я смогла предположить по его размерам. У одной стены стоял высокий длинный шкаф, дверцы которого были закрыты. На большом рабочем столе умещался не только компьютер, но и несколько телефонных аппаратов, стопки бумаг. В кабинете был и сейф, который располагался рядом со столом Гузанова. Виктор Анатольевич встал нам навстречу и протянул Валерию руку для приветствия.
Сегодня он выглядел намного лучше, чем в первый день нашей встречи с ним на банкете. Так мне показалось. Очевидно, из-за того, что был спокоен и даже улыбался. Это сразу же навело меня на мысль о том, что он чувствовал себя нормально и к тому же скорее всего не узнал ни меня, ни Гурьева.
