Соню чуть не стошнило от такой откровенной пошлости. Неужели все мужики говорят о сексе в таком тоне?
На Игоря, однако, откровения Никиты не произвели никакого впечатления, он продолжал пялиться на экран телевизора, словно был в комнате один.
— Выпьешь? — предложил Никита, старясь завести разговор. — У Анжелки коньяк хороший, люблю «Хеннесси», особенно после этого дела. Восстанавливает лучше любой «Виагры», — заржал он. — А у тебя как с этим делом? Анжелка тебя все еще динамит или уже допустила к телу? — поинтересовался он, присаживаясь на диван. — Динамит, скорее всего, — хмыкнул он. — Ну ты не расстраивайся, Дианка вон с тебя глаз не сводит. Мамаша ее считает, что ты жених перспективный. А дочурка как тебя видит, сразу пуговки на платье расстегивать начинает.
— Отвали, — оборвал его Игорь, — а то не посмотрю, что ты бывший спортсмен, по морде дам.
— Брось, — миролюбиво отозвался Никита, — это же я так… Давай лучше выпьем.
— Нет, у меня завтра совещание важное, с утра, а тут, как назло, голова разболелась и бессонница замучила.
— Ага, при воздержании так всегда бывает, — заметил Никита, снова хихикнув.
— Придурок, — отозвался Игорь, потирая виски. — В этом доме полно идиотов! Бедная Анжелика скоро сойдет с ума! Какой-то урод глухой у меня за стенкой всю ночь телевизор смотрит. Звук на полную катушку, так что я каждый вздох слышу. И смотрит какую-то индийскую ерунду, сплошные песни и мордобой.
— «Танцуй, Джимми, танцуй. Джмими-Джимми, а-ча, а-ча», — промычал Никита, вильнув бедрами, как заправская индийская танцовщица. — Ничего ты в искусстве не понимаешь, Игорек! Выпей лучше — и голова пройдет, и бессонницу как рукой снимет, — предложил он.
Тот, вероятно, решил воспользоваться советом собеседника, поднялся с кресла и открыл дверцу бара.
Соне пришлось отскочить, чтобы ее не заметили. Нужно было убираться отсюда поскорее, пока не застукали за подслушиванием. Она на цыпочках прокралась через прихожую и нырнула в коридор, ведущий к ее комнате. Через пять минут она уже принимала ванну, стараясь смыть с себя вместе с запахом воспоминания о пережитом ужасе. Господи, что будет завтра, когда выяснится, что Михаил Каширский убит. Милиция понаедет, будут снимать отпечатки пальцев… Косынка! Господи, она же не уничтожила косынку, хотела сжечь ее на кухне и совсем забыла.
Воспоминание об улике заставило Соню подскочить с кровати, она накинула халат и выскользнула из комнаты. Что делать? Куда деть улику? Вдруг Никита или Игорь почувствуют запах гари… Что делать? Закопать косынку на улице? Ее может кто-нибудь заметить. В доме полно народу, и нет никакой гарантии, что абсолютно все спят.
Соня нервно зашагала по комнате, то и дело натыкаясь на стул, стол, шкаф. Наконец пришло верное решение. Нужно выстирать косынку! Никаких следов не останется. Главное — пробраться в прачечную, просторную комнату рядом с сушилкой, где хранилось грязное белье и стояла стиральная машинка. Постельное белье всегда отвозили в городскую прачечную, а мелочи типа фартуков, кухонных полотенец, униформы стирали дома. Соня вошла туда, заперлась изнутри на шпингалет и включила свет. В корзинке для грязного белья она отыскала еще парочку косынок, комплект салфеток с вензелем Анжелики, несколько белых фартуков. Все это она загрузила в машинку. Процесс стирки займет часа два, машинка и постирает, и прополоскает, и отожмет, все сама сделает. Соня нажала нужные кнопки и вышла. Главное теперь — успеть вытащить отжатое белье из машинки и развесить его до того, как начнется обыск.
Соня вернулась в комнату, забралась под одеяло и заснула, едва ее голова коснулась подушки. Во сне ей снились кошмары: Дракониха в купальном костюме «а-ля бикини» танцевала у наряженной елки с покойным Мишей Каширским. Вдруг Миша открыл глаза и протянул Соне кружевную косынку, которой его удавили.
— Зачем ты это со мной сделала? — жалобно спросил он, протягивая к Сониному горлу длинные зеленоватые пальцы.
Софья хотела позвать кого-нибудь на помощь, но вместо крика из горла вырвался хрип.
От своего собственного хрипа она и проснулась. Судя по розоватому отсвету, было раннее утро. Соня накинула халат и высунула голову в коридор. Никакого движения, никакого шума, все еще спали. Она быстро натянула на себя форму, повязала косынку. Еще накануне она вытащила ее из стопки косынок в Антонинином шкафу. У Тони их было штук десять, вряд ли она заметит пропажу. Соня вытащила выстиранное белье из машинки и развесила. Теперь ее душа была спокойна: отпечатки пальцев, следы преступления, надежно смыты порошком, никакой криминалист ничего не раскопает.
Соня, мурлыкая себе под нос шедевр двух тинейджерок «Нас не догонят», отправилась на кухню что-нибудь перекусить.
— Так, что тут у нас вкусненького, — пробормотала она себе под нос, раскрывая холодильник. На полочках стараниями Антонины аккуратными рядами расположились упаковки с нарезанной тоненькими, почти прозрачными ломтиками ветчиной, колбаска, карбонадик, тушки каких-то копченых морских обитателей, сыры разных видов. От представленного изобилия Сонин желудок обрадованно заурчал, как щенок, получивший сахарную косточку.
— А не сделать ли нам омлетик по-королевски? — произнесла она вслух и тут же добавила: — Сделать, сделать.
Софья взбила в миксере парочку яиц с огромными яркими желтками, добавила стакан жирных сливок, натерла тоненькой стружечкой ароматнейший остренький сыр, бросила специй. Настругала на сковородку ветчину, колбаску и карбонадик всех мастей, добавила тоненькие кружочки помидорчиков и залила все это великолепие взбитыми яйцами с сыром. Накрыла омлет крышкой и, убавив огонь, принялась варить кофе. Честно говоря, готовить Соня не любила. Вечно у нее все выходило не так: то пережарит, то недожарит, то пересолит, то спутает муку с крахмалом. Хорошо, что мама взяла на себя кулинарные заботы, а то пришлось бы им худо. Зато омлеты во всех вариациях были Сониным коронным блюдом. И кофе, конечно же. Как же без этого божественного напитка!
Соня выложила готовый омлет на тарелку темно-синего фарфора с тонким рисунком, налила огромную чашку кофе и оглядела стол. Не хватало бутерброда. Она достала из холодильника баночку с красной икрой, намазала хлеб тоненьким слоем сливочного масла и столовой ложкой, в палец толщиной, выложила слой икры. Наверное, если бы ее сейчас увидела Антонина или хозяйка дома, они бы не одобрили такого поведения.
— Ничего, — успокоила свою совесть Соня, — моему измученному стрессами организму необходимы калории. И еще неизвестно, как дело обернется! Может, больше и не придется поесть по-человечески.
Она была права. В доме никто, за исключением убийцы, пока не знал о трупе в раздевалке на пруду. Как отреагируют Анжеликины гости? Может, милиция потребует, чтобы ни один человек до выяснения обстоятельств не покидал дом. Продукты перестанут привозить, из-за переполоха будет не до обедов и ужинов.
Соня вздохнула и принялась поглощать свой завтрак, отправляя в рот маленькие кусочки омлета, заедая бутербродом с икрой.
