— Подумай, Стас, ведь это какая возможность!
— Но, послушай, чтобы ходить на работу, надо жить в
Москве, а мама тебе этого просто не позволит!
— Несколько дней позволит! Ради тебя! Я ее уговорю! Сам
посуди, ведь из-за Эльги тебе даже в сортир невозможно будет сходить! И потом,
это экстремальная ситуация, о какой даче может идти речь?
— И ты собираешься сказать маме, что нанялась на
работу?
— Еще чего! Что я, совсем дурная? Этого она мне уж
точно не разрешит. Зато красочно расскажу про бдительную Эльгу.
— Но она ведь тоже может остаться ночевать в городе? И
что ты скажешь, куда это тебя несет к восьми утра?
— В бассейн, — не моргнув глазом, ответила
Даша. — У Петькиной мамы пропадает абонемент, вот она мне его и отдала!
— Да, Лавря, а ты здорова врать! — восхитился
Петька. — Еще и мою мать приплела!
— Ну, если хочешь, я чью-нибудь другую мать
приплету, — пожала плечами Даша.
— Да нет, — рассмеялся Петька. — Пусть уж
будет моя, по крайней мере, они в ближайшее время с твоей маманей не
встретятся. Ее хлебом не корми, дай на даче пожить.
— Эй, вы, кажется, что-то попить принесли? У меня в
горле пересохло! — напомнил о себе Стас.
— Сейчас, Стасик! Мы тебе квас купили!
— Хреновый, — добавил Петька.
— С хреном не значит хреновый! — уточнила Даша,
вытаскивая из сумки бутылку.
— Кайф! — обрадовался Стас. — Это я люблю!
Только он же теплый.
— Ничего, мы сейчас лед достанем.
— Даша вынула из морозилки мешочек с овальчиками льда,
насыпала его в три больших стакана и хотела уже открыть бутылку, но Петька ей
не позволил.
— Нет, Лавря, это не женское дело, — заявил он,
отбирая у нее бутылку.
— Молодец, Петро! — одобрил его Стас.
— Белый квас пенился и шипел. Но когда через несколько
мгновений Петька осторожно поднес стакан ко рту и пригубил, на лице его
отразилось блаженство.
— Ой, какой квас! Блеск. Все! Теперь я квасной патриот!
Какая там пепси-кола? Девчоночий напиток! А это — настоящий мужской! И не
вздумай, Лавря, разбавлять его сладким!
— Насладившись квасом, Даша взялась за готовку.
— Даш, а ты не забыла, что идешь сегодня на день
рождения? — напомнил ей Стас.
— Нет, не забыла! Но это же в семь часов!
— А там много народу будет?
— Понятия не имею!
— Ты там не очень засиживайся, ладно? — как-то
робко попросил Стас.
— У Даши сжалось сердце.
— Конечно, чего мне там делать? Посижу часа два и
смотаюсь!
— А это удобно?
— Удобно, удобно. Я вообще не люблю там долго торчать,
у меня от папиной жены скулы сводит!
— Она что, кислая? — поинтересовался Петька.
— Наоборот, сладкая, как… сироп. Дашенька то, Дашенька
это…
— А ты ее не любишь! — констатировал Петька.
— Чего мне ее любить?
— Зазвонил телефон. Даша схватила трубку. Звонила
Петькина мама. Она потребовала, чтобы он немедленно шел домой, они уезжают на
дачу. Петька сказал, что будет через четверть часа.
— Я побежал! Не знал, что она тоже приехала! Пока,
братцы! Придется уехать, нельзя напрягать отношения!
— Правильно! Когда появишься?
— Не раньше, чем послезавтра! Черт, я же там с ума
сойду, не буду знать, как твои успехи в фирме! Но я постараюсь оттуда
позвонить. Доеду на велике до станции и позвоню! Кстати, Стас, надо разработать
систему звонков, чтобы ты мог подходить к телефону! Три звонка — отбой, еще три
— отбой, еще три, и ты берешь трубку. Договорились?
— Да! Правильно! — воскликнула Даша. — Ну
все, Петька, беги! А то влетит!
— Когда за Петькой закрылась дверь, Стас тихонько
спросил:
— Скажи, сестренка, как по-твоему, все будет о'кей?
— Конечно, а как же! Не смей даже сомневаться в этом!
Ты здесь в полной безопасности. Сам подумай, кому придет в голову искать тебя в
соседней квартире?
— Ну, если выяснят, что мы и на даче рядом живем…
— Стас! Это глупости! Они, конечно, решат, что отец
взял тебя с собой! Вы же исчезли практически одновременно!
— Думаешь?
— Ага!
— Ты настоящий друг…
— А ты думал! Стасик, выше нос! Все обойдется!
— Обычно ты мне говоришь: Стасик, ниже нос!
— Естественно, все зависит от обстоятельств! Хочешь
посмотреть альбом, который я папе купила?
— Давай!
— Даша притащила здоровенный альбом.
— Вот!
— Красотища! Любой спартаковский болельщик будет в
кайфе!
— А твой папа за кого болеет?
— Сейчас ни за кого. А раньше болел за хоккейный
«Спартак».
— Да, кстати, Стасик, мы ему не скажем, что ты здесь,
пусть лучше думает, что ты в деревне.
— Правильно.
— А как ты думаешь, где он?
— Откуда мне знать? — пожал плечами Стас. —
Одно я точно знаю — он в Европе. Американской визы у него нет. Ты вот что,
сестренка, постарайся для начала выяснить, кто у них там главный. А больше
завтра ничем не интересуйся, покажи им, что тебе все, кроме бабок, по фигу!
— Нет! Ты не прав! Я должна им показать, что я отличная
уборщица, что им лучше не найти!
— Но тут раздался звонок в дверь. Стас ринулся в ванную,
а Даша крикнула:
— Кто там?
— Лавря, это я! Открывай скорее!
— Даша распахнула дверь, и Петька тут же сунул ей
что-то в руки.
— Это что?
— Наушники! Все, я побежал! Предки ждут в машине!
— И он унесся.
— Стас! Вылезай!
— Кто это был?
— Петька. Наушники припер!
— Молодец, Петро, не забыл! Отличный он парень,
сестренка, и, между прочим, по уши в тебя влюблен!
— Я знаю! Стасик, а у них все серьезно. Я теперь точно
знаю. Твой папа мне прямо сказал: мы с твоей мамой любим друг друга.
— Так и сказал?
— Ага!
— Да, серьезно! На папу это непохоже. А вообще, я буду
только рад. Я это понял. Твоя мама, она… Словом, я поближе с ней познакомился
на даче и теперь думаю, отцу с ней будет хорошо. И нам с тобой тоже не кисло,
правда?
