Трешкин смутился, задергался, не зная, как себя вести.
- Что это значит? - нахмурила брови Кукуша.
- Ну, это значит, он мне загадку загадал. А я разгадал, а он
помер. Ну, я думаю, надо все-таки положить, может, там прочтет. Может, знак
какой-то подаст. Отдайте! - попросил он страстно.- Я положу обратно. Не мешайте
же!
За воротами заурчал только что прибывший автобус.
- Все равно сгорит,- вздохнула Кукуша и, вернув Трошкину
записку, пошла к выходу.
Пока автобус разворачивался и сдавал задним ходом, во двор
въехала и остановилась в стороне черная "Волга". Из "Волги"
вылез Петр Николаевич Лукин, стягивая по дороге синий мятый берет с хвостиком
посередине. Приблизившись, он посмотрел на покойника, пошептался о чем-то с
Кукушей, затем стал у изголовья гроба и произнес речь, в которой перечислил все
заслуги Ефима, не забыв про его фронтовое прошлое, восемнадцать лет в Союзе
писателей и одиннадцать напечатанных книг. А еще сказал, что покойник был
человеком мужественным и хорошим, сам был хороший и в жизни видел только
хорошее. Я думал, что Лукин скажет что-нибудь про людей, которые видят только
плохое, потому что сами плохие, и при этом посмотрит на меня, но он этого не
сделал и закончил свою речь обещанием, что память о Ефиме Семеновиче Рахлине
навсегда останется в наших сердцах. Потом мы ехали к крематорию на двух
автобусах, мне досталось место в том, где стоял гроб.
На Садовом кольце мы попали в "зеленую волну" и
двигались почти что без остановок. Ефим лежал передо мной с высоко приподнятой
забинтованной головой, с заостренным носом, закрытыми глазами и таким
выражением, словно был сосредоточен на какой-то серьезной и важной мысли.
Автобус то останавливался, то снова стремился вперед, солнечные пятна врывались
внутрь и скользили по успокоенному лицу словно отблески того, о чем он думал. И
в эти отблески напряженно вглядывался сидевший напротив меня Васька Трешкин. Рядом
с ним о чем-то неслышно переговаривались Баранов и Тишка, Фишкин безучастно
смотрел в окно, а в мое ухо вливался шепот Мыльникова, который, не упуская
подробностей, пересказывал мне статью о нем, напечатанную в газете
"Нью-Йорк ревью оф букс".
