Мы с ним не спеша направились к Матильде. По-моему, Аркашка
положил на нее глаз.
— Шалом!
— Шалом!
Он бросил сумку на песок.
— Пошли в воду! — прошептал он. Заплыв подальше,
мы наконец могли поговорить.
— Я позвонил, мне Вовкина мамаша сказала, что вы на
пляже, а Вовка дрыхнет. Предлагаю сейчас пойти ко мне, мои уехали в Беер-Шеву,
так что мы с Маратом одни, хоть поговорить нормально сможем.
— А Марат — это кто? — спросила я. — Твой
брат?
— Нет! — заржал Аркашка. — Это мой пес! Но он
мне как брат!
— Погоди, чего мы с утра к тебе попремся, у нас сегодня
предпоследний день, погода такая роскошная, давай лучше погуляем! —
возразила Матильда.
— А может, еще позагорать, послушать, а вдруг что-то
интересное услышим, — предложила я.
— Да они уже уходят! — воскликнула Матильда.
В самом деле, дамы плескались под душем.
— Тогда пока побудем здесь, — решительно заявила
Матильда, — уж больно жалко от моря отрываться, а потом пойдем к тебе на
часок.
— У меня в холодильнике здоровенная кастрюля компота!
Из здешних фруктов — обопьешься!
— Холодный компот — это хорошо, — мечтательно
сказала я.
— Тогда пошли сейчас, а потом можно будет сюда на
великах приехать!
— Ой, здорово! — обрадовалась Матильда. — А
сколько их у тебя?
— Два, мой и мамин. А третий у соседей возьмем.
Покатаемся по городу, а потом опять можно сюда приехать. Принимаете программу?
— Принимаем!
Через полчаса мы добрались до Аркашкиного дома. В передней
нас встретил Марат — редкой красоты доберман-пинчер. Черный с рыжими
подпалинами, изящный и, сразу видно, умный. На кухне Аркашка налил нам по
здоровенной кружке потрясающего ледяного компота, и мы уселись на балконе.
— Надо Вовке позвонить, — сказал Аркашка, —
пусть подваливает.
— Конечно, позвони. У него тоже есть велик! Вовка
обещал прийти через двадцать минут. На балконе к нам присоединился Марат.
— Сколько ему лет? — спросила я.
— Четыре! А хорош?
— Хорош, ничего не скажешь.
— Скажи ему: Марат, ты красивый!
— И что будет?
— Увидишь!
— Марат, — сказала я, — ты красивый! И пес
улыбнулся! Честное слово!
— Да! Я такого еще не видела! — закричала Мотька.
— Он вообще жутко умный, все понимает, — хвастался
Аркашка, — к нам один раз вор забрался, так он его из квартиры не
выпустил.
— Ну, это многие собаки умеют! — пожала плечами
Мотька.
— А один раз маме ночью стало плохо, так он пришел за
мной, разбудил меня и отвел к ней.
И вдруг мне в голову пришла шальная идея! Но я решила сама
всесторонне ее обдумать, прежде чем делиться с друзьями. Если это выгорит, то…
Вскоре явился Володя с велосипедом, Аркашка сбегал к
соседям, и мы вчетвером покатили по тихим и пустынным улицам Тель-Авива.
— Аська, ты чего такая задумчивая? — спросил
Володя.
— Задумчивость ее подруга от самых колыбельных дней, а
вы не знали? — закричала Матильда. Она чувствовала, что нравится Аркаше, и
была на подъеме.
Я только отмахнулась от них. Идея мало-помалу
вытанцовывалась.
Накатавшись вволю, мы решили еще искупаться, а потом нашли
на набережной открытое кафе-мороженое. Посетителей там не было. Мы сели в
тенечке. Аркашка рассказывал, как снимался в кино.
— Первый раз мне так легко показалось, хоть меня и
учили карманы чистить, а потом с каждым разом все труднее…
— А ты артистом хочешь быть? — спросила Мотька.
— Вообще-то да, но в Израиле мало фильмов снимают…
— Я тоже буду артисткой, но я хочу в театре играть, вот
как Аськина мама!
— Твоя мама актриса? — удивился почему-то Аркашка.
—Да.
— А как ее фамилия?
— Монахова Наталия Монахова.
— Она такая блондинка с пышными волосами?
— Да, а откуда…
— Она снималась в «Голубой мечте»?
— Да, но…
— И еще я видел по телеку «Нору». Она там играла?
— Да! — с гордостью сказала я. Вот, оказывается, и
в Израиле мою маму знают!
— А я бы хотел в Америке учиться, — проговорил
Аркашка. — Хотя отсюда туда трудно уехать. Но ничего, я еще стану
голливудской звездой! И ты, Матильда, тоже! — великодушно добавил он.
Матильда зарделась.
— Мне не обязательно в Голливуд, я могу и в Москве…
— Одно другому не мешает! — вмешался Володя.
Разговоры разговорами, но в голове у меня уже созрел
авантюрный план… Пожалуй, пора поделиться с друзьями…
— Ребята! — сказала я. — Послушайте! У меня
родилась идея…
Глава XXI. Перед отъездом
И вот настал наш последний день в Израиле. Накануне Женя
устроила нам торжественный ужин, из приглашенных были Аркашка и Таша.
— Девчонки, вы уж простите меня, что уделяла вам мало
внимания, — сокрушалась Женя, — сами видите, сколько у меня работы…
Но слава богу, вы уже самостоятельные девицы. Только Юре не говорите, какую я
вам свободу давала…
— Не скажем, — пообещала я, — тем более папы
уже нет в Москве, он вернется не раньше осени (папа у меня гидробиолог и по
полгода «болтается в морях», как говорит мама).
Таша принесла торт собственного изготовления и заявила, что
отвезет нас в аэропорт. Число провожающих растет не по дням, а по часам, и это
может осложнить ситуацию. У нас в запасе теперь было два плана: один Мотькин»
простой и гениальный, и второй план мой, более сложный, но и более радикальный…
Только бы все получилось! Мы заранее распределили роли, все, кажется,
продумали.
Утром в воскресенье мы в последний раз отправились на пляж.
Накупаться до одурения, бросить в море монетки. Вовка потащился с нами.
— Не нравится мне эта история с Ташей. А вдруг она
опоздает? — заговорил он уже на подходе к пляжу.
— Почему она должна опоздать? — удивилась Матильда.
— Не знаю, мало ли… Хорошо бы как-нибудь избавиться и
от Таши, и от мамы заодно. Зачем им видеть все это? Лучше всего было бы поехать
вместе с Аркашкой.
— Нет! — решительно вмешалась я. — Незачем
нам всем там светиться. Нас могут узнать, мы привлечем лишнее внимание. Главное
— приехать вовремя и занять позиции.
