– Ну что, генерал, кому звонить? Бросить, что ли, монетку? – то ли в шутку, то ли всерьез произнес чекист.
Достав из кармана кителя потертое портмоне коричневого цвета, Илья Петрович расстегнул его и сунул внутрь пальцы. Нащупав монетку, он вытащил ее, повертел в пальцах и, на мгновение задумавшись, неслышно причмокнул тонкими губами.
– Ну что ж, орел – Крутов, – приняв решение, сообщил сам себе хозяин кабинета, – а решка – Малахов.
Старый чекист выдержал небольшую паузу и подбросил монетку. Крутнувшись пару раз в воздухе, она со звоном упала на стол и задребезжала. Илья Петрович, не дожидаясь, пока монета успокоится, накрыл ее ладонью и затем, сняв ладонь, устремил на монету заинтересованный взгляд. Та лежала «орлом» вверх.
– Твою мать! – недовольно воскликнул генерал-майор Ремизов. – Я так и знал, что судьба устроит мне подлянку!
По решению монеты за порученное дело должен был взяться подполковник ФСБ Крутов. Однако генерал-майор Ремизов славился непредсказуемостью в своих решениях. Укоризненно покачав седовласой головой, Илья Петрович вздохнул.
– Да, Крутов, везет тебе, – сказал он. – Вечно перст Божий на тебя указывает. Однако на сей раз мы пойдем иным путем, Семен Андреевич…
Илья Петрович решительно снял телефонную трубку с аппарата. Быстро набрав номер телефона, он приложил телефонную трубку к своему раскрасневшемуся уху.
– Черт подери, – недовольно проворчал Илья Петрович, – да подними ты трубку, сонная тетеря!
Подождав еще немного, генерал-майор нервно заиграл желваками на скулах. Однако, к его удовлетворению, трубку все же сняли, и из нее послышался сонный мужской голос:
– Але…
– Ну, брат, ты и горазд спать! – добродушно усмехнувшись, воскликнул Илья Петрович Ремизов. – Пора вставать, труба зовет!
Собеседник, по-видимому, еще не совсем проснулся и недовольно поинтересовался у Ильи Петровича:
– Кто это?
– Ну, Малахов, ты даешь, – хмыкнул генерал-майор. – Уже начальство не узнаешь! Ремизов беспокоит…
Только теперь до полковника Малахова дошло, с кем он разговаривает.
– Извините, Илья Петрович, – пробубнил подчиненный офицер, – не узнал…
– Ладно, полковник, не переживай, – примирительно произнес Ремизов, – это ты меня извини, что разбудил тебя в такую рань. Однако дело неотложное и довольно щекотливое… Я вообще еще не ложился спать.
– А что такое? – поинтересовался Малахов.
– Это, Малахов, как ты сам понимаешь, нетелефонный разговор, – сказал Ремизов.
– Понятно, – согласился подчиненный офицер.
– Ну а раз понятно, полковник, – сказал генерал-майор Ремизов, – протри быстренько глаза и дуй ко мне. Понял?
– Так точно, товарищ генерал-майор, – отчеканил полковник Малахов.
– Тогда до встречи, Алексей Данилович, – подытожил Илья Петрович и, устало расправив плечи, положил телефонную трубку на базу.
* * *
Полковник Малахов был не в лучшем расположении духа. Звонок генерал-майора Ремизова спутал все его планы. Алексей Данилович думал сегодня съездить к себе на дачу в Востриково и заняться делами по хозяйству: кое-что достроить, а после приготовить шашлычки… Однако, как человек военный и не привыкший обсуждать приказы вышестоящего начальства, полковник Малахов быстро собрался и, наскоро глотнув горячего чая, вышел из своей квартиры.
Старенький, но надежный серебристый «мерседес» быстро домчал хозяина до его конторы. Пару минут спустя в дверь кабинета генерал-майора Ремизова уверенно и громко постучались, и в помещение вошел невысокий плечистый мужчина лет пятидесяти в темно-сером костюме.
– Разрешите, товарищ генерал-майор, – спокойно и четко произнес полковник Малахов.
Хозяин кабинета поднял седовласую голову, и его глаза весело заискрились. Полковник Малахов был не только его подчиненным, но и давнишним приятелем.
– Алексей Данилович! – радостно воскликнул генерал-майор. – Ну ты и метеор! Молодец!
– Работа такая, Илья Петрович! – произнес гость.
– Правильно, полковник, – одобрил ответ коллеги хозяин кабинета и, напевно растягивая слова, весело произнес: – Работа у нас такая… Забота у нас…
Он вдруг резко оборвал песенную цитату и, встав из-за стола, направился к полковнику Малахову.
– Здравствуй! Проходи, Леша, – по-дружески произнес начальник и протянул руку для приветствия. – Дел невпроворот!
Полковник Малахов кивнул и пожал руку хозяину кабинета.
– Доброе утро, Петрович! – ответил он и тут же, переходя к делу, задал Ремизову прямой вопрос: – И какие на этот раз ожидают нас дела?
– Да ты садись, полковник, – предложил генерал-майор подчиненному, – сейчас все узнаешь.
Алексей Данилович присел на стул за длинным полированным столом.
– Ты уже позавтракал? – поинтересовался генерал-майор у своего гостя.
Полковник Малахов неопределенно дернул плечами и уклончиво ответил:
– Да как сказать…
– Понятно, полковник, – усмехнулся хозяин кабинета. – Чаю хлебнул, а поесть не успел.
– Успею еще… – ответил Алексей Данилович.
– А вот об этом бабушка надвое сказала, Алексей, – нахмурился Илья Петрович.
Полковник Малахов настороженно взглянул на начальника.
– Неужели дело аж настолько скользкое? – спросил он.
– Да, Алексей Данилович, – громко прищелкнув пальцами, честно признался хозяин кабинета, – дело предстоит не из легких, я бы даже сказал – вредное.
– Понятно, товарищ генерал-майор, – произнес полковник, однако в его голосе не было слышно безысходных и панических ноток: Алексей Данилович Малахов за время службы в Федеральной службе безопасности РФ привык к разного рода каверзам. – Значит, будем разгребать дерьмо…
Он достал из кармана пиджака пачку сигарет и вопросительно глянул на хозяина кабинета:
– Курить можно?
Илья Петрович, к большому удивлению гостя, отрицательно мотнул седой головой.
– Да погоди ты со своим куревом, – махнул он рукой и тут же пояснил свой запрет на курение: – Чай и кофе долго заваривать, а секретарша еще не пришла… Так что предлагаю выпить по соточке коньяка и чего-нибудь пожевать, а то я, как и ты, со вчерашнего дня ничего не держал во рту, и голова у меня почти не варит. Ну, а потом перекурим и обсудим насущные дела. Согласен.
Алексей Данилович сунул назад в пачку сигарету.
– Можно и так начать наш рабочий день, – не стал он возражать.
– Это ты, Данилович, начинаешь рабочий день, – сказал Ремизов, – а у меня он продолжается со вчерашнего утра. Сейчас, так сказать, у меня обеденный перерыв, полковник.
