* * *
Глеб Сиверов перекуривал в сторонке, когда к нему подошел коренастый кавказец.
– Здравствуй, Глеб Петрович! – поздоровался начальник охраны.
– Добрый день, Арчил Ашотович! – ответил москвич.
– Ну как, освоился? – поинтересовался Арчил Ашотович.
– Скучновато, – честно признался секретный агент. – Душа простора просит.
Кавказец рассмеялся.
– Ладно, разберемся…
Хлопнув по мускулистому плечу нового охранника, Арчил Магомедов прошел через проходную на территорию завода. Глеб вздохнул, повернул голову и увидел невысокого лысого мужчину с густой бородой, на чьем носу красовались такие же, как у него самого, солнцезащитные очки.
– Кто это? – толкнув в бок напарника, спросил Глеб.
– Да это Сан Саныч Бородин, – ответил напарник, – наш новый генеральный директор.
– А где старый директор? – вырвалось у Глеба Петровича.
– А черт его знает, – махнув рукой, недовольно буркнул охранник. – В последнее время тут черт знает что творится! Сплошная круговерть!
Трофимов еще что-то говорил, злился, однако Слепого это уже мало интересовало. Он внимательно следил за бородатым директором в темных очках, который тем временем сел в дорогую иномарку и отъехал от завода…
* * *
В обеденный перерыв, когда напарник поспешил в ближайшую «Пельменную», Сиверов позвонил майору Куравлеву и попросил его заняться разработкой личности нового генерального директора ликеро-водочного завода Бородина.
– В «Золотом якоре» работает бармен лет сорока и с черными усиками, – добавил Сиверов, – который, думаю, сможет нам помочь.
– Хорошо, – пообещал майор Куравлев, – все, что будет в наших силах, сделаем!
– Ну, а как там ликеро-водочный завод в Кронштадте? – поинтересовался Сиверов.
– Работает, – хмыкнул Семен Васильевич, – гонит продукцию направо и налево. Мы просекли их схемы сбыта, но пока в них не вмешиваемся.
– Это хорошо, Семен Васильевич, – похвалил своего напарника москвич. – Вот бы еще разобраться, кому и как идут деньги от левых сделок.
– Разберемся, – немного обиженно пообещал Куравлев. – Дай срок! Главное – не пороть горячки и не спугнуть этих пташек.
Глеб Петрович был согласен с собеседником, но уж больно хотелось быстрее выйти на крупную рыбу.
– Извини, Васильевич, – промямлил московский гость, – погорячился малость…
– Да чего там, я сам в нетерпении! – добродушно произнес петербуржец и добавил: – Да, я узнал еще кое-что интересное о наших подопечных.
– А именно? – заинтересовался Глеб Петрович.
– В девяностых годах банкир Желобжинский и кавказцы имели общий бизнес и общих покровителей, надо сказать довольно высоких и влиятельных, которые и теперь на плаву, – сказал майор Куравлев. – Однако потом они из-за чего то перегрызлись и разбежались в разные стороны. И еще: Желобжинский Аркадий Вацлавович и полковник МВД Курочкин Александр Отариевич – братья, – доложил петербуржский сыщик.
– То есть? – переспросил Глеб Петрович.
– У них одна мать – Алла Павловна Курочкина, – прояснил ситуацию собеседник, – а отцы разные: один – поляк, а другой – грузин.
– Вот теперь понятно, – усмехнувшись, ответил Слепой, – почему полковник Курочкин так рьяно защищает интересы банкира Желобжинского и откуда у «Северного сияния» такая любовь к горячему южному солнцу…
– И последнее, – сказал петербуржец. – Большинство из тех людей, которые в девяностых годах занимались вместе с Желобжинским финансовыми махинациями, без вести пропали или ушли на тот свет.
– Понятно…
– Однако, по моим данным, – продолжил Семен Васильевич, – некто Самуил Яковлевич Минзер, бухгалтер, не попал в этот список, и думаю, он многое мог бы порассказать нам о делишках Аркадия Вацлавовича.
– Ты хочешь сказать, что он жив? – насторожился Сиверов.
– Не могу точно знать, – признался майор Куравлев, – но уверен на сто процентов в том, что тогда длинная рука банкира его не достала, потому что его вовремя предупредили братья Магомедовы, за что и получили от него солидный куш.
– Да… – задумчиво произнес секретный агент ФСБ, – какой-то запутанный клубок, где цепляется одно за другое.
Поговорив еще немного о деле и своих планах, фээсбэшники собрались попрощаться. Однако Сиверова в последний момент посетила одна интересная мысль.
– Кстати, Васильевич, на товарную станцию приходят цистерны с паленым спиртом, – сообщил он майору Куравлеву.
– И что из того? – поинтересовался Семен Васильевич.
– А то, что неплохо бы вбить клин между банком «Северное сияние» и криминальными группировками.
– Клин? – удивился Куравлев. – Они ж и так уже на ножах!
– Не на ножах, – сказал Слепой, – а на перочинных ножиках и в любой момент могут договориться, а это не в наших интересах. Мне нужно, чтобы банкир поддержал кавказцев.
– Хорошо, – согласился собеседник. – Что ты предлагаешь?
– Нужно, чтобы уголовники перехватили цистерны на подходе к Питеру, – сказал Слепой. – А для этого им надо сообщить, где и когда это легче всего сделать.
– И где и когда? – спросил петербуржец.
– Сообщу сегодня, – пообещал Сиверов. – Надеюсь, у тебя есть выход на банду Князя?
– Да есть несколько засланных казачков… – похвастался Семен Васильевич.
– Ну и ладно, – облегченно вздохнул секретный агент ФСБ. – Из-за этой партии спирта они глотки перегрызут друг дружке.
– Вполне возможно… – согласился с Сиверовым майор и, вдруг вспомнив о его просьбе, сказал: – Да, кстати, насчет мужиков, с которыми ты столкнулся у подъезда Юли Крученок, – оказывается, они одно время работали охранниками в банке «Северное сияние».
– А теперь?
– В банке не числятся, – усмехнувшись, произнес Куравлев и тут же намекнул: – Возможно, пошли на повышение.
– Интересная информация, – задумчиво произнес Глеб Петрович, – нужно покумекать над ней…
Перекинувшись еще несколькими фразами, коллеги, пожелав друг другу удачи, по-приятельски распрощались.
Глава 6
Прилетевший из Санкт-Петербурга самолет, плавно коснувшись колесами бетонной полосы, пробежал пару сотен метров и остановился. Подали трап, и немного уставшие, но довольные пассажиры устремились к выходу из авиалайнера.
Автобус уже подъехал, и, когда все пассажиры вошли в его салон, он направился к аэровокзалу, где многих из них с волнением и нетерпением ожидали родные, близкие и знакомые…
Пассажиры отправились получать свой багаж, но были среди прилетевших и такие, которые, кроме небольших сумок и дипломатов, ничего с собой не имели. К этим последним принадлежал и Сиверов, который вырвался в Москву на несколько часов, чтобы встретиться со своим куратором.
