Книга Горячие деньги, страница 65. Автор книги Дик Фрэнсис

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Горячие деньги»

Cтраница 65

Я спал беспокойно, меня всю ночь мучили кошмары. Наутро я поехал на конюшню, надеясь там избавиться от тяжелых мыслей и немного расслабиться. Утешение — это словечко Нормана Веста, как нельзя лучше подходит в этом случае. Пасмурное утро, скачущие лошади, легкая болтовня и грубоватые шутки, все такие привычные занятия, которыми была наполнена моя жизнь с восемнадцати лет. Не знаю, почему я так люблю лошадей. Наверное этот выбор обусловлен глубоко скрытыми потребностями души, но откуда происходят эти самые потребности?

Я не привык размышлять об этом. У меня никогда не было в жизни особых неприятностей, я просто делал свое дело, наслаждался скачками, любил безо всяких взаимных обязательств. Не могу сказать, чтобы особо перетруждался. Меня ничто сильно не задевало. Но вся эта привычная жизнь внезапно закончилась в тот день, когда я встретился в Ньюмаркете с Малкольмом.

Это было во вторник.

«Урсула ни при чем», — думал я, возвращаясь в Кукхэм. Я собирался сразу же поехать поговорить с Урсулой, пока девочки не вернулись из школы. Интересно, не сходит ли Урсула потихоньку с ума в своем доме номер четырнадцать по улице Грант, в Мейденхеде? Я переоделся в обычную одежду и поехал это выяснять.

Дверь открыла служанка, пышная женщина средних лет, ужасно любопытная. Госпожа Пемброк отдыхает, у нее болит голова, но она, конечно же, может подняться наверх и спросить у госпожи, не согласится ли та пообедать со своим деверем. Наверное, мне лучше будет подождать в прихожей.

Я подождал, и вскоре Урсула спустилась вниз, бледная и осунувшаяся. Она уже надела пальто и перчатки.

Урсула удивилась, увидев меня.

— О! Я думала, это Фердинанд.

Неудивительно.

Я сказал:

— Куда нам лучше поехать?

— О! — Урсула нерешительно замолчала, обернулась. Служанка стояла на лестничной площадке и внимательно прислушивалась к разговору. Если Урсула со мной не поедет, ей придется вытерпеть назойливые расспросы служанки.

— Пойдем, я не глушил мотор, — настойчиво сказал я. Не самая удачная фраза, но я надеялся, что Урсула больше прислушивается к интонации, чем к словам. Она прошла через холл и вышла вместе со мной через парадную дверь, аккуратно закрыв ее за собой.

— Жервезу это не понравится, — сказала она.

— Откуда он узнает?

— Она придумает, как ему насплетничать. Ей доставляет удовольствие создавать лишние проблемы, это ее любимое развлечение, последняя радость в жизни, — Урсула кивнула в сторону дома, имея в виду свою служанку.

— Тогда почему ты до сих пор ее не уволила?

Она пожала плечами.

— Я ненавижу уборку. Если я уволю служанку, мне самой придется этим заниматься. Жервез считает, что она очень добросовестная, и он ей платит. Он сказал, что не станет платить кому-то другому.

Урсула говорила спокойно, как будто бы о самых обычных вещах, но я ясно представил картину домашней тирании, которую устроил Жервез. Мы сели в машину, выехали из города и добрались до небольшого поселка с названием Брэй. Урсула два или три раза повторила, пока мы ехали:

— Жервезу это не понравится.

Мы зашли в маленький придорожный ресторанчик, Урсула заказала домашний суп и суфле. Она несколько раз оглянулась через плечо, как будто ее муж мог внезапно появиться здесь и наброситься на нее.

Я заказал графин красного вина. Урсула сказала, что пить не будет, но, когда вино оказалось на столе, она почти машинально налила себе стакан. Она сняла пальто и перчатки и осталась в серой юбке, голубом свитере и бежевой рубашке, которые были ей очень к лицу. На шее у нее была нитка жемчуга. Темные волосы были с одной стороны заколоты черепаховым гребнем, на бледном лице — никакой косметики. Такая внешность как раз устраивает Жервеза.

Когда подали суп, Урсула сказала:

— Вчера вечером звонил Фердинанд, сказал Жервезу, что, если верить тебе, Малкольм написал новое завещание.

— Да, это правда. Я видел это завещание, — подтвердил я.

— Жервез мне не сказал. Он рассказывал по телефону Алисии, а я услышала. Так у нас всегда. Он никогда мне ничего не говорит, только своей матери.

— Какие у тебя отношения с Алисией? — спросил я. Урсула аккуратно помешивала ложкой свой суп. Она говорила, тщательно подбирая слова, как будто пробиралась через минное поле.

— От моей свекрови больше неприятностей, чем от любой женщины со времен Евы. Я не хочу о ней говорить. Ешь свой суп.

Мне показалось, что стоит Урсуле только начать говорить об Алисии, и слова польются неудержимым потоком. Я все думал, как бы ее разговорить, но, когда я неопределенно спросил, какие такие неприятности она имеет в виду, Урсула только качнула головой и сказала:

— Не здесь.

И я отложил это на потом. Она рассказывала о детях, оживленно и охотно, пока мы не разделались с суфле.

— Зачем ты ездишь в Лондон? — спросил я как бы между прочим.

Она удивилась такому вопросу, потом сказала:

— Ах да, это тот ужасный сыщик, Вест. Жервез был в ярости из-за него. А потом напустился на меня, все выспрашивал, где я была. Я просто гуляла, — она делала вид, что целиком поглощена своим суфле. — Фердинанд говорил Жервезу, а тот — Алисии о каких-то пнях. К чему это?

Я рассказал про кордит. Урсула кивнула.

— Жервез говорил Алисии, что очень смеялся, когда старый Фред покатился по земле.

Казалось, разговор о взрыве ее совсем не обеспокоил. Мы закончили обед, я заплатил по счету, и мы короткой дорогой поехали назад в Мейденхед. Отъехав немного от Брэя, я остановил машину и заглушил мотор.

Урсула не спрашивала, почему мы остановились. Немного помолчав, она сказала:

— Думаю, ты понимаешь, что Алисия разрушила нашу семью?

Я согласно кивнул.

— Я была знакома с Жервезом всего четыре месяца, когда мы поженились. Я не представляла… Она испортила его чуть ли не с рождения, разве не так? Своей ужасной ложью и злостью. Она все время настраивала его против тебя. Жервез иногда говорит о тебе кошмарные вещи… бранится, когда он в ярости… Я так устала от этого. Я просила его не говорить так, но он слушает не меня, а свою мать. А она твердит, что ты его презираешь, считаешь, что ты лучше его потому, что рожден в браке. Я знаю, что это не так. А Жервез верит ей. Она все время повторяет, что Малкольм вышвырнул их из дома и никогда не любил. Откуда в ней столько злости? Посмотри только, что она сделала с Сиреной. Жервез говорил, что Сирена была веселой и доброй девочкой, но Алисия не позволила ей остаться в школе, ей хотелось, чтобы Сирена всю жизнь была маленьким ребенком и никогда не взрослела. Теперь Сирена ненавидит мужчин, и все из-за Алисии. Из всех мужчин Сирена позволяет прикасаться к себе только Фердинанду и Жервезу. Мне так жаль ее! Ты знаешь, что это Алисия вынудила Фердинанда развестись с первой женой? Постоянно придиралась к ней, устраивала скандалы. Бедная девушка не стерпела и ушла от Фердинанда. Не представляю, как Дебс с ней уживается. Ее постоянные упреки ужасно действуют мне на нервы. Алисия — твой самый страшный враг. Если бы это тебя хотели убить, то наверняка за этим стояла бы Алисия.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация