– Милиционер? – быстро спросила Матильда.
– Нет, что вы… Я сбежал от бандитов, они меня сюда
завезли, а я убежал… Дайте-ка мне еще молока и помогите сесть…
Мы помогли ему сесть, дали в руки банку с молоком, и он
припал к ней.
– Ох, спасибо, как хорошо! – сказал он, утирая
ладонью губы.
– А почему вы тут? Что с вами?
– Да я сбежал, но здешних мест не знаю, спрятался тут,
а сил не было… Я три дня ничего не ел…
– Они вас голодом морили?
– Может, не специально… Они привезли меня, заперли и
уехали. Должны были вернуться, но… Мне только этой ночью удалось выбраться.
– А почему у вас кровь? И на плече рана?
– Да я на какой-то сучок напоролся в темноте. Пустяки,
заживет как на собаке. А здесь просто заснул, упал и заснул. Не бойтесь,
девочки, я не умираю, мне бы выбраться отсюда, незаметно. Поможете? – с
надеждой спросил он.
– Конечно! А что нужно? – с готовностью сказали
мы.
– Одежонка какая-нибудь чистая, а то эта вся в кровище,
немного денег и еды, до вечера продержаться. Вот и все, и еще скажите мне, как
добраться до Москвы. Тут электрички поблизости ходят? Вроде я слыхал гудки.
– Ходят. Не волнуйтесь, мы все сделаем! –
успокоила его я. – Мы сейчас смотаемся домой и привезем вам все что нужно!
Только уж вы никуда не уходите!
– Да куда ж я в таком виде, без денег!
– Хорошо, тогда ждите! Оставить вам молоко? –
спросила я.
– А можно?
– Конечно! Пейте на здоровье!
Мы кинулись через кусты к велосипедам.
– Аська, ты это место запомнишь?
– Запомню! Сосна, видишь, кривая! Это и будет приметой!
По дороге Мотька спросила:
– Ась, а что тете Липе про молоко скажем?
– Скажем, что я разбила банку, и все дела!
– Думаешь?
– Уверена!
– А где одежонку-то нам для него раздобыть?
– Найдем! Ему же не костюм от Версачи нужен, а любое
старье, просто, чтобы не бросаться в глаза. Найдем или дедушкино, или папино.
Только ты отвлеки как-нибудь тетю Липу, а я пороюсь в шкафах.
Когда мы добрались до дома, Мотька начала в лицах показывать
тете Липе, как Аська, нескладеха, банку с молоком расколошматила, а я бросилась
первым делом в спальню родителей, так как дедушкины вещи будут нашему
подопечному явно велики. Под руку мне попались папины любимые штаны из зеленой
плащевки и старая, вылинявшая футболка. Ничего, сойдет! Я очень торопилась, так
как прекрасно понимала, что наш найденыш очень хочет есть. Так, теперь на
кухню! Я отхватила полбатона колбасы, кусок хлеба, взяла коробочку с плавлеными
сырками и три помидора. Ничего, до вечера ему хватит! Что он еще просил? Ах да,
деньги! У меня в кошельке было двадцать тысяч. На билет до Москвы ему вполне
хватит! Ой, надо еще взять пластырь, мазь какую-нибудь, вот, «календула»
подойдет, и что-то, чтобы промыть рану. Ага, папин одеколон! Отлично! Я все
аккуратно сложила в сумку, выглянула в окно и увидела, что Мотька все еще
беседует с тетей Липой, изредка поглядывая на веранду. Я показала ей сумку и
осторожно вышла через заднюю дверь, спрятала сумку в кустах и как ни в чем не
бывало подошла к тете Липе.
– Тетя Липа, мы сейчас еще на великах
покатаемся! – сказала я.
– А обед? Нет уж, вы сперва поешьте, а потом катитесь,
куда хотите!
– Тетя Липочка, да мы еще черешню не переварили! –
воскликнула Мотька. – Раньше чем через час нам и кусок в горло не полезет!
– Уверены?
– Абсолютно! – крикнула я.
– Ладно уж, наслаждайтесь свободой! Только, пожалуйста,
без уголовщины! А то я вас знаю, обязательно во что-то влезете!
Мы переглянулись. А ведь верно, мы уже влезли! В первый же
день!
– Ась, – тихо сказала Мотька, когда мы мчались к
нашему подопечному, – слушай, его где-то тут прятали, значит, поблизости
бандитское гнездо!
– И что?
– Надо бы обнаружить!
– Опять? Мы же отдыхать собирались!
– А разве это не отдых? От школы отдохнем, главное, от
города, а расследование – это, по-моему, лучший отдых!
И от смеха мы чуть не свалились с велосипедов!
– Погоди, Матильда, я ведь не взяла ему никакого питья!
Давай в магазин заскочим, купим бутылку минералки!
Мы спешились у магазина, я побежала за водой, а Мотька
осталась стеречь велосипеды. В магазине оказалась небольшая очередь, человека
четыре. Ничего не попишешь, придется постоять. Впереди меня две женщины о
чем-то беседовали, от нечего делать я прислушалась:
– Тань, ты ничего вчера ночью не слыхала? –
спросила одна.
– Нет, а что?
– Я проснулась ночью и слышу – кто-то стучит!
– К вам?
– Да нет, стук глухой, как будто кто-то старается дверь
вышибить!
– Вашу?
– Ой, да нет, далеко где-то, не на нашем участке. И
Муська лает, заливается! Я вышла. Смотрю, Муська вдоль забора между дачами
носится, брешет как полоумная, я поймала ее за ошейник, она умолкла, а я
прислушалась, слышу – бух, бух, а потом такой звук, будто что-то треснуло,
сломалось, затем слышу, бежит кто-то со всех ног!
– А кто, не видела?
– Нет, у нас вдоль забора кусты растут, а на улицу я
выглянуть побоялась.
– Небось ворюги забрались!
– Не похоже, скорее уж, судя по звукам, кого-то там
заперли, а он выломал дверь и деру!
– Господи, а кто же там живет?
– Раньше это Ройзманов дача была, а потом они в Израиль
уехали…
– Знаю, дачу Кукушкиным продали. Это, значит, у
Кукушкиных такие дела творятся?
– То-то и дело, что нет. Сдали Кукушкины в этом году
дачу каким-то людям, а сами на лето к дочке в Ригу подались, у них там внучок
родился.
На этом интересный разговор закончился, женщины купили, что
им было нужно, и ушли. Я купила большую бутылку боржоми и выскочила на улицу.
– Аська, чего так долго? – недовольно осведомилась
Мотька.
– Очередь была! Матильда, я, кажется, знаю, где прятали
нашего найденыша.
– Найденыша? – засмеялась Мотька. – И где же
его прятали?
– На бывшей даче Ройзманов!
И я в подробностях передала Мотьке разговор двух женщин.
– Ты знаешь, где эта дача?
– Знаю, конечно!
…Нашего подопечного мы обнаружили на том же месте, но вид у
него был уже совсем другой, даже краска в лице появилась, а трехлитровая банка
молока была пуста.
