И тут впервые в жизни я увидела, как дед побледнел и
схватился за сердце.
– Дед, что с тобой?
– Что-то сердце прихватило, ничего, сейчас пройдет! Я,
матушка, просто представил себе, как ты одна отправилась в это бандитское
логово! Да, на что только не способны женщины ради…
– Дед!
– Молчу! Молчу! А кстати, молодой человек, вы читали
«Маленького принца»?
– Вы хотите спросить, знаю ли я о том, что мы всегда
отвечаем за тех, кого приручили?
– Вот именно!
– Дед, Коте надо позвонить Михал Михалычу! –
вмешалась я, мне не нравился их разговор.
– Да, в самом деле! Звоните, юноша! А ты ступай спать!
Второй час ночи! И не думай, что ты завтра поедешь в аэропорт!
– То есть как? Я все самое страшное сделала, а теперь…
А кто же туда поедет? – в отчаянии проговорила я.
– Я поеду! – заявил дед.
– Ты?
– Вы? – оторопел Котя. – Но…
– Я фигура довольно приметная, как ты уже имела случай
убедиться. Мне они ничего не сделают!
– Ты думаешь, этот Федор Тихонович тебя в лицо узнает!
Как бы не так. Кобзона он, может, и узнает, а оперные певцы ему зачем…
– Не скажи. Среди бандитов тоже встречаются весьма
музыкальные особи, – рассмеялся дед. – Пойми, чудачка, мне ведь тоже
охота в чем-то таком поучаствовать, вот я и беру на себя, к стыду своему,
наиболее безопасную часть вашего плана. Тем паче тут понадобится машина, причем
срочно, а я буду под рукой!..
– Дед, ты не шутишь?
– Какие шутки?
– Но ведь без меня ты его не узнаешь! И вообще, если ты
меня не возьмешь, я все Ниночке скажу!
– Не смей! Даже и не думай! Она меня со свету
сживет! – испугался дед.– Это должно остаться между нами!
– Игорь Васильевич, вы самый удивительный человек из
всех, кого я встречал.
– Ах, да кого ты там мог встречать за свои двадцать
пять лет!..
– Двадцать шесть! – поправил деда Котя.
– Это уже мелочи! Ладно, ребенок, ступай спать!
Вот, опять он называет меня ребенком при Коте! Ну что за
человек!
– Дед, я не ребенок! – напоминаю я, чтобы
прекратить это безобразие.
– Ах да, извини, старушка, больше не буду! Но спать
тебе все-таки пора!
Ну почему, почему в четырнадцать лет все считают тебя
маленькой?
– Котя! Скажи, скажи ему, что я… уже взрослая, вспомни,
как я с этим бородавчатым разговаривала!
– Круто, должен признать, очень даже круто!
– Тем более тебе надо хорошенько отдохнуть и набраться
сил перед завтрашними… событиями.
– Асенька, в самом деле, пойди отдохни!
– Ладно уж, пойду, простыни в шкафу!
– Спокойной ночи! – говорит Котя и тихонько
добавляет: – Чудо мое!
И вот теперь надо идти спать!
…Едва я вхожу к себе, как Мотька открывает глаза.
– Где тебя носит? Почему не спишь?
– Утром расскажу, спи!
– Нетушки! Я и так сколько дрыхла с этой ногой!
– Болит?
– Нет, почти прошло. Так где ты была?
– Мотька, ты после этого не уснешь!
– Говори давай!
– Я Котю у Федора Тихоновича выкупала!
– Как? Почему?
Пришлось рассказать Мотьке все с самого начала.
– Ну ты и партизанка! Как же ты промолчала, что его
похитили?
– Понимаешь, я сразу решила его выкупить за пленки и
только боялась, что мне кто-то помешает!
– Когда это я тебе мешала, интересно знать? –
обиделась Матильда.
– Мотька, если бы ты ногу не повредила, мы бы пошли
вместе, честное слово!
– Подумаешь, дохромала бы как-нибудь!
– Я не хотела, чтобы ты зря волновалась, и если бы ты
сегодня потащилась туда на больной ноге, то еще неизвестно, сколько тебе
пришлось бы потом валяться.
– Вообще-то да, но все равно сказать могла бы.
– Да, и ты бы тут с ума сходила, все бы это заметили, и
такое бы поднялось… Кстати, Мотька, дед вызвался завтра поехать в аэропорт!
– Иди ты!
– Ей-богу!
– Я тоже поеду!
– А нога?
– Что нога? Что нога! На машине поедем!
– Ладно, там видно будет!
– Аська, не вредничай! Ты признайся, страшно тебе было?
– Понимаешь, не очень! Я вдруг представила себе, что я
взрослая, крутая и…
– И пришла выручать своего возлюбленного!
– Ну, что-то в этом роде…
– Аська, ты сыграла роль! Ты сама не понимаешь, что ты
актриса. Недаром же дед и мать у тебя актеры.
– Нет, на мне природа отдыхает! Никакая я не актриса. Я
адвокат и защищала своего подзащитного. Ты же знаешь, я Джулия Уэйнрайт!
– А Котя, выходит, Мейсон?
– Да ну тебя!
Мне не хотелось даже с Мотькой обсуждать наши отношения с
Котей.
– А ты знаешь, Аська, Олег сегодня так на меня смотрел,
когда мы с его бабушкой в карты резались…
– Я заметила!
– Правда, ты тоже заметила?
– Правда!
– Ура! Он мне жутко нравится!
Глава XXII. Дед и карате
Утром, часов в десять, меня позвали к телефону.
– Привет, подруга!
– Кто это?
– Шурик!
– Какой Шурик? – не поняла я.
– Шурик, ну, охранник…
– А, привет!
– Значит, так, велено тебе, крутая, передать, что
самолет вылетает в 14.25 в Цюрих. Федор Тихонович в 12.30 ждет тебя с пленками
в Шереметьеве-2 под большим табло. Ясно тебе?
– Ясно. Буду. Пока.
– Пока, подруга!
– Дед! – завопила я, едва повесив трубку. –
Дед, где ты?
– Чего орешь как оглашенная! – накинулась на меня
тетя Липа. – Спит он, они вчера с твоим кавалером допоздна сидели.
Так, что же делать? На мои вопли выскочил заспанный Котя.
– Ася, что случилось? Чего ты так кричишь?
– Нам в половине первого надо быть в Шереметьеве! Как
ты не понимаешь? А дед спит, он же обещал отвезти меня…
