Книга Испытай себя, страница 29. Автор книги Дик Фрэнсис

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Испытай себя»

Cтраница 29

Лицо ее побледнело, в широко распахнутых глазах застыло смятение.

— Нет… я… — она судорожно глотнула воздух, — я только почувствовала… о… о…

Мэкки вновь пошатнулась, и по ее виду я понял, что она близка к обмороку.

Я наклонился к ней и правой рукой крепко обхватил за талию, тем самым предотвратив падение. Она привалилась ко мне, и это позволило мне теперь ее прочно удерживать, а поскольку ее рука была продета через поводья, то лошадь также держалась рядом с моей и не могла отойти — морды наших скакунов почти соприкасались.

Я перехватил ее поводья левой рукой, а правой — просто крепко прижал к себе; по мере того как ее лошадь отходила в сторону, Мэкки соскальзывала с седла, пока наконец не очутилась лежащей на холке Обидчивого поперек моих коленей. Я удерживал ее и не давал ей упасть, но с ней я не мог и спешиться, поэтому обеими руками я начал подтягивать ее и взваливать на Обидчивого до тех пор, пока она не оказалась в полулежачем-полусидячем положении поперек передней части моего седла. Обидчивому это явно не понравилось. К тому же и лошадь Мэкки уже отошла на всю длину поводьев и вот-вот готова была вырваться; я начал мучительно соображать, что лучше: отпустить ее лошадь или постараться удержать, везде лед, а он представляет опасность; если отпустить, то, возможно, мне удастся убедить Обидчивого вернуться домой с двойным грузом и избавить нас от больших несчастий, чем обморок. Настоятельная необходимость оказать ей срочную помощь требовала действий, и я готов был сделать все возможное.

Обидчивый безошибочно понял команду, поданную моими ногами, и послушно повернул в сторону дома. Я решил, что лошадь Мэкки, пока она идет с нами, тоже не буду отпускать, и та, будто получив сообщение о необходимости возвращаться домой, словно в сказке, вела себя послушно и больше не пыталась убежать.

Не прошли мы и трех шагов, как Мэкки очнулась и пришла в полное сознание, подобно внезапно зажегшемуся огоньку.

— Что произошло?..

— У вас был обморок. Вы начали падать.

— Я не могла так устать, — ответила она, явно не сомневаясь, что, тем не менее, все так и было. — Позвольте мне спешиться. Я ужасно себя чувствую.

— Вы можете стоять? — волнуясь, спросил я. — Давайте я лучше довезу вас так.

— Нет. — Она перевернулась на живот и начала медленно сползать вниз, пока ноги не коснулись земли. — Какая глупость. Сейчас со мной все в порядке, действительно, все нормально. Передайте мне поводья.

— Мэкки…

Неожиданно она отвернулась, и ее судорожно вырвало на снег.

Я спрыгнул с Обидчивого и, не выпуская поводьев наших лошадей, поспешил на помощь моей спутнице.

— О боже, — слабым голосом, доставая платок, сказала она. — Должно быть, съела чего-нибудь…

— Не мою готовку?

— Нет, — комкая платок, выдавила улыбку Мэкки. Они с Перкином вчера вечером ушли до того, как я подал приготовленных в гриле цыплят.

— Я чувствую недомогание уже несколько дней.

— Сотрясение мозга.

— Нет, это началось еще до катастрофы. Видимо, это результат напряжения после судебного процесса. — Она сделала несколько глубоких вдохов и вытерла нос. — Сейчас я чувствую себя вполне нормально. Не знаю, в чем тут дело.

Она с недоумением смотрела на меня, я же отчетливо увидел, какая мысль промелькнула у нее в голове и изменила выражение лица, на котором отразилась смесь удивления и надежды… и радости.

— Ах! — возбужденно воскликнула она. — Вы думаете… я имею в виду, что меня подташнивает по утрам уже всю эту неделю… а после двух лет бесплодных попыток я уже перестала на что-либо надеяться, но все равно я не знала, что это приводит к таким болезненным ощущениям в самом начале… я имею в виду, я даже не подозревала… все эти женские недомогания проходят у меня очень нерегулярно.

Она замолчала и рассмеялась.

— Не говорите Тремьену. Не говорите Перкину. Я немного подожду, чтобы убедиться наверняка. Но я уверена. Этим объясняются многие странные ощущения, которые я испытывала на прошлой неделе, например зуд в сосках. Мои гормоны, должно быть, бунтуют. Не могу этому поверить. Мне кажется, я взорвусь.

Я подумал, что никогда раньше не видел такой неподдельной радости, и был чрезвычайно рад за Мэкки.

— Вот это открытие! — продолжала она. — Будто глас ангельский… если это не богохульство.

— Повремените с окончательным выводом, — осторожно сказал я.

— Не будьте глупеньким. Я знаю. — Неожиданно она опустилась на землю: — Тремьен, должно быть, сходит с ума, что нас нет.

— Я поскачу к нему и скажу, что вы нездоровы и должны возвращаться домой.

— Нет, ни в коем случае. Я в порядке. Никогда в жизни не чувствовала себя лучше. Все великолепно. Подсадите меня.

Я сказал, что ей необходим отдых, но она категорически отказалась. В конце концов мне пришлось уступить ее настойчивости — я аккуратно приподнял свою спутницу и усадил в седло, сам же вскарабкался на широкую спину Обидчивого. Как ни в чем не бывало она натянула поводья и, оглянувшись, чтобы убедиться, следую ли я за ней, средним кантером поскакала по дорожке. Я присоединился к ней, надеясь, что весь путь мы будем выдерживать этот темп, но, как только я догнал ее, она немедленно увеличила скорость; осадить коня у меня не хватило бы опыта — мог бы запросто вылететь из седла, поэтому, прижав руки к холке Обидчивого, как учила Мэкки, я понесся вслед, положившись на удачу.

Под конец Мэкки пустила свою лошадь быстрым галопом, и именно на такой скорости мы проскакали мимо Тремьена. Я был абсолютно уверен, что Тремьен не покинул своей наблюдательной площадки и смотрит на нас, хотя даже боковым зрением я его не видел, поскольку полностью сосредоточился на том, чтобы не потерять равновесия, не выпустить поводьев и не прозевать какого-нибудь препятствия прямо перед собой.

Обидчивый, слава Всевышнему, замедлил бег сразу же, как это сделала лошадь Мэкки, и остановился в весьма естественной манере без всякого намека сбросить седока, будь то в пятницу или в какой другой день. Бездыханный и в то же время возбужденный, я подумал, что еще одна или две такие пробежки, и я запросто сыграю в ящик прямо с широкой спины Обидчивого.

— Где вас черти носили? — обратился ко мне Тремьен сразу же, как только подошел к участникам пробежки. — Я уж подумал, что у вас душа ушла в пятки и вы решили не рисковать.

— Мы просто разговаривали, — вмешалась Мэкки.

Тремьен взглянул на ее сияющее в данный момент лицо и, вероятнее всего, сделал неправильный вывод, но комментировать это никак не стал. Он велел всем вернуться назад, спешиться и остальной путь идти пешком, держа лошадей на поводу, — словом, все как обычно.

Мэкки, заняв свое место во главе смены, попросила меня быть замыкающим и проследить за тем, чтобы никто не отстал. Я так и сделал. Трактор Тремьена тарахтел где-то далеко позади.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация