— Вы подвергали себя долбаному риску.
— Вы тоже это делаете, — примирительно заметил я, — и чуть ли не каждый день — ваша профессия наездника не из самых безопасных. Что касается меня, то у нас с Гарри был один выбор: не найди я выхода, мы бы оба погибли от холода, а то и утонули. Сейчас в этом нет сомнений. Ситуация очень похожа на ту, в которой мы все оказались в среду вечером, угодив на джипе в канаву.
Задумавшись, Дун некоторое время молчал.
— Вы выбрались на берег. Что дальше? — наконец спросил он.
— Я увидел, что автомобиль Гарри исчез. Поэтому вернулся сюда наверх за своими ботинками и курткой, но они тоже пропали. Крикнув Гарри, чтобы тот не волновался, я бросился по тропе к сараю в надежде найти телефон, но его там не оказалось.
— Там нет телефона, — подтвердил Сэм. — Когда я бываю здесь, то звоню по радиотелефону из машины.
— Подходящих инструментов я тоже не обнаружил.
Сэм улыбнулся:
— Я их прячу.
— Поэтому мне пришлось воспользоваться фомкой и молотком. Извините, что покорежил вашу дверь.
Сэм пожал плечами.
— Что было дальше? — спросил Дун.
— Я вытащил Гарри на берег, взгромоздил его на лодку, и мы… э-э… вниз по реке приплыли к шлюзу.
— Это же моя долбаная пирога! — воскликнул Сэм, оглядываясь по сторонам. — Она исчезла!
— Уверен, что с ней ничего не случилось, она пришвартована у шлюза, — успокоил я его. — Служитель знает, кому она принадлежит. Он обещал приглядеть за ней.
— Пойдет ко дну, — нахмурился Сэм. — Лодка течет.
— Ее вытащили на берег.
— Вы не можете быть писателем, — заключил Сэм.
— Это почему же?
— Слишком много гребаного здравого смысла.
Он заметил мое удивление и ухмыльнулся.
— Что происходит со всем тем хламом, который лежит в доке, после того как вы поднимаете решетку? — спросил я.
— Манал я этот хлам.
— Это вы о чем?
— Устланное илом дно этого дока непосредственно спускается до уровня дна реки, — пояснил я. — Если поднять заслонку, то все, что лежит на дне дока, под большим давлением, естественно, устремится в реку и будет подхвачено течением. Трупы обычно всплывают, но вы, инспектор, лучше других знаете, насколько трудно обнаружить утонувших в Темзе, поскольку подводные потоки выносят их за черту Лондона прямо в открытое море.
Глядя в окно своей мансарды в Чизвике, я частенько задумывался о всех тех трагедиях, которые происходят вне поля моего зрения, и ужасах, скрытых от человеческого глаза. Сколько тайных помыслов, порочных побуждений и вредных амбиций!
— Каждый живущий в районе долины Темзы знает, что утонувшие исчезают, — кивнул Дун. — Ежегодно пропадает несколько отдыхающих. Это очень прискорбно.
— Гарри напоролся ногой на что-то острое, — кротко заметил я. — Он был как бы приколот ко дну. Еще несколько минут, и он был бы покойником. А в следующий приезд Сэма, когда тот поднял бы решетку, труп Гарри преспокойно унесло бы в реку, и я полагаю, никто никогда бы не узнал, что Гарри приезжал сюда. Всплыви его тело где-нибудь в низовьях Темзы и будь оно обнаружено, что вероятнее всего самоубийство, а нет — значит, скрывается от правосудия.
Я сделал небольшую паузу, затем задал Сэму прямой вопрос.
— Когда бы вы подняли заслонку?
— Сразу же, как только обнаружил бы пролом, — моментально ответил Сэм. — Надо осмотреть эту дыру снизу, что, впрочем, мы и собираемся сделать. Но я редко приезжаю сюда. Только летом.
Он застенчиво посмотрел на Дуна и добавил:
— Летом я захватываю с собой матрас.
— И Анжелу Брикел? — спросил Дун.
Сэм так и застыл с открытым ртом. Прямое попадание, подумал я, имея в виду вопрос инспектора.
— А что там в доке под водой? — поинтересовался я у Сэма.
— Извините, не расслышал.
— На что мог напороться Гарри?
Он стряхнул с себя воспоминания об Анжеле Брикел и рассеянно ответил:
— Не имею ни малейшего понятия.
— Если вы поднимете заслонку, — заметил я, — то мы так никогда и не узнаем.
— Вот как, — Дун рассудительно посмотрел на Сэма.
Мы по-прежнему толклись у открытой двери.
— Тогда дело за крючьями и кошками, — продолжал Дун. — Там можно зажечь свет?
— Основной щиток в мастерской, — автоматически ответил Сэм, его мысли были явно заняты чем-то другим. — В доке ничего нет, кроме, разве что, нескольких пустых жестянок из-под пива и портативного радиоприемника, который уронила в воду одна неуклюжая бабенка, раскачиваясь в лодке на высоких каблуках.
— Гарри напоролся не на приемник, — сказал я.
Сэм резко повернулся и зашагал по тропинке к сараю. Дун уже было собрался последовать за ним, затем в нерешительности остановился и вернулся назад.
— Это мог быть несчастный случай, сэр, — выдавил он из себя.
Я кивнул.
— Хорошая ловушка никогда не выглядит как ловушка.
— Вы что, кого-то цитируете?
— Да. Самого себя. В свое время я написал много о ловушках, силках и капканах. И о том, как их готовить. Как охотиться за добычей. Книги с моими рекомендациями разбросаны по всей усадьбе Тремьена в Шеллертоне. Все семейство ими живо заинтересовалось. Там советов вполне достаточно, чтобы умертвить и человека.
— Вы шутите, или как вас понимать, сэр?
— Нет, не шучу, — с сожалением признался я.
— Я должен посмотреть эти книги.
— Смотрите.
В этот момент вернулся Сэм. Его брови были хмуро сдвинуты. Он пробрался внутрь, даже не замочив ног, и нажал на три кнопки, с которыми я безрезультатно бился два дня назад. Под потолком мгновенно загорелся свет, и нашему взору предстали старинные кирпичные стены и обветшалые, изъеденные сыростью балки и брусья, вдоль и поперек поддерживающие потолочные доски; в месте пролома опора отсутствовала.
Дун сразу заприметил это и буркнул что-то насчет того, что ему потребуются эксперты. Сэм мрачно и с вызовом посмотрел на меня.
— Ну и что?
— Куда же делась часть балки? Или ее кто-то съел?
Он неохотно кивнул.
— Похоже на то, откуда я могу знать.
Дун явно что-то задумал.
— Каждому известно местоположение вашего эллинга, — многозначительно заметил Дун, — и вы сами, сэр, прекрасно знаете, куда и где в своей мастерской вы прячете инструменты.
— Знаю, но это ни о чем не говорит, — в голосе Сэма слышался вызов, но ни на йоту страха. — Моя резиденция известна всем моим друзьям. Каждый из них мог подпилить эту балку — детская работа.
