– А вот без этого, господин Высший, – с удовольствием произнес Дреер. – Ты теперь действительно нулевой маг. В прямом смысле.
Не теряя времени, он просканировал местность вокруг башни. Снова разве что не крякнул.
Александр на самом деле пришел один.
– Ты ответишь, наставник, – процедил Инквизитор.
– Отвечу. Потом. – Дмитрий ловко выдернул на расстоянии мобильник из его кармана. Аппарат скакнул в ладонь, как вареник в рот пузатому Пацюку в «Ночи перед Рождеством». – Но сейчас вопросы задаю я.
Анна разве что не пританцовывала на месте, глядя на Дреера с обожанием. Аура ее прямо-таки искрилась.
– Аня, вот что, – строго сказал Дмитрий. – Поднимайся наверх, где была, и жди меня там. Мне нужно поговорить с куратором. И не подслушивай, все равно ничего не услышишь. Книгу забери с собой. Александр, пропусти девочку.
Анна с опаской проскользнула по лестнице мимо Инквизитора. Тот смотрел на нее мрачно, но не сделал ни единого движения. Любую попытку не то что схватить, а даже потянуться к книге или самой девочке Дреер пресек бы в зародыше, и Александр это отлично понимал.
– Присядь, – посоветовал куратору надзиратель. – В ногах правды нет.
Он даже подвинул Александру единственный дряхлый стул, что оказался на площадке, – но тот пинком отбросил его. К удивлению Дреера, ветхий стул все-таки выдержал, не развалился.
– Ты, конечно, герой, но зачем же стулья ломать? – пробормотал Дмитрий, поднял взглядом и снова подвинул к Александру стул. Тот остро, настороженно глянул на него, но промолчал и все-таки сел.
Сам Дреер присел на лестницу. «Щит мага» и Сфера Отрицания были убраны. Дмитрий опустил защитный полог, чтобы никто за периметром не уловил ни звука, ни движения губ, ни жеста. Со стороны они будут выглядеть застывшими, как два соляных столпа.
– Непривычно без магии? – спросил Дреер.
– Бывало и хуже.
– Сколько тысяч лет назад?
– Не представляешь.
– Почему же, представляю. Я ведь знаю, кто ты.
– Откуда?
– Я же бывший учитель. А потому не привык отбрасывать самые безумные идеи. Одна из них настолько безумна, что похожа на правду. И еще у меня хорошая память на лица.
Дмитрий вытащил свой мобильник, вызвал на дисплей картинку и посмотрел на нее, а затем на собеседника, как будто сверялся.
– Дети у нас в школе сообразительные, сам видишь. Но мне самому в Праге все время лезло в голову, а кто же все-таки главный в Инквизиции? Почему его никто не видел?
– Потому что главного нет, – сухо высказал Александр.
– Может быть, их несколько, только хорошо конспирируются. А самое простое и гениальное, это когда Высшие маскируются под низший персонал. Древний, очень древний прием. Но Великие Инквизиторы и должны быть древними, так?
Александр напрягся.
– В Москве я видел Пресветлого Гесера. Он, говорят, из Тибета, но сейчас и не скажешь. Возраст, опыт, магия. А еще он законсервировался, наверное, только лет в пятьдесят. Но неужели все Великие должны выглядеть как старцы? А самый верх мастерства, когда не нужно даже скрывать свое имя. Правда, Великий Александр? Точнее, Александр Великий. Царь Македонии. Гражданин Ойкумены. Я недавно про вас кино смотрел.
Дреер наконец-то развернул смартфон дисплеем к Инквизитору и продемонстрировал картинку, присланную Лихом.
Разумеется, руководитель школьного Надзора не знал, зачем она понадобилась единственному подчиненному.
– Это, конечно, не фотография, а скульптура. Но сходство несомненно. И, главное, никто не поверит. Даже если возникнет догадка, сам же себя поднимет на смех.
Ни один мускул не дрогнул на лице Великого Инквизитора, но тот словно разом осунулся. В каком изменении это проявилось, Дмитрий не смог бы объяснить. Даже в ауре Александра ничего не блеснуло и не погасло. Но тот как будто снял парадную одежду, под которой оказался старый костюм.
– Я никому не скажу, Великий. Я говорю с вами не для этого… извините, не могу больше на ты. Вы были великим полководцем, но слабым Иным. В истории такое случалось не раз. Вы мечтали изменить мир, и вам пообещали, что это возможно. Вы ушли в тень, когда поняли, что как Иной можете больше, чем как правитель. Черт, никогда бы не поверил, что буду говорить с вами…
– Говори, – сказал Александр. Голос у него был сейчас такой, словно он несколько дней провел в пустыне, не выпив за это время ни капли воды. – Ты хороший наставник. У меня тоже был хороший.
– Жалко, что Аристотель был только человеком. Или?..
– Человек, – ответил куратор. – Но речь не о нем.
– Вы были Светлым, это очевидно. Темные, как правило, не хотят изменить мир. Скорее всего в Индии вам и встретился кто-то из старых Великих. Открыл вам глаза, инициировал и стал вашим учителем. А когда появился Договор, вы ушли в Инквизицию. За несколько тысяч лет можно и до Великого дорасти. – Дмитрий некстати вспомнил, как говорила об этом Ива Машкова. – Если есть потенциал, конечно. А еще можно обучиться быть незаметным. Интересно, кто возглавляет Азиатское Бюро? Тамерлан?
– Он тоже был человеком. Я видел его.
– Тогда Цинь Шихуан-ди?
– Не нужно гадать.
– Простите, Великий. Это не мое дело. Я изложу версию моего. В Праге у меня сняли слепок памяти и узнали про Анну и ребят. Так и родилась идея возродить «Фуаран». Для того была придумана поездка в Петербург. Странно, что не в саму Прагу.
– Вызвало бы ненужные подозрения.
– Сложнейшая операция за несколько веков. Вы не доверили ее никому другому, решили провести лично. Для перестраховки выбрали меня, слабого Инквизитора, а вовсе не Лихарева. Вы рассчитали каждый шаг группы. Предложили посмотреть на корабли, потом идти на свалку, показали башню. А еще раньше выбрали жилье и сделали так, чтобы взрослые серьезные маги не нашли портал, а дети нашли. В музее вы подбросили Темным схему порталов, а девочку направили к книге про «Фуаран». И это ведь вы спрятали ментор-артефакт на кладбище. Нужно было отвлечь внимание от Анны. Если бы мы быстро поймали Влада с дружками, она могла и не успеть с книгой.
– Что ты хочешь? Ты лишил меня Силы, но у тебя нет власти надо мной.
– Силы вас лишил не я, а Фуаран. Не знаю, как получилось, честно говоря. А у меня есть условия.
– Говори, наставник.
– Книга будет уничтожена. Анна остается в школе, Инквизиция ее больше не трогает. Я продолжаю надзор. Как будто ничего и не было. Да, и троих Темных, которых вы подставили, освобождают без передачи в Трибунал. Немедленно, с предупреждением. Под мою ответственность.
– Вот уж не думал, что тебя волнуют Темные.
– Для меня теперь все равны. Я же Инквизитор.
– Что еще?
