— Ага, — сказал Кобылин и шагнул вперед.
На этот раз вихрь выплеснулся прямо из ямы, поднял тучу снега, швырнул в лицо охотнику, хлестнул по груди тугой плетью. Кобылин пошатнулся, сделал шаг назад, уступая напору снега, и тут же почувствовал, как снежные вихри отрывают его от земли, поднимают в воздух, не давая вздохнуть.
— Гриша! — возопил Кобылин, но снег заглушил его панический крик.
Тугие волны снега приподняли охотника, и тот завертелся в их объятиях, замахал руками, задергался, как букашка в руках великана. Выше не поднимался — лямка, перекинутая через грудь, не давала взлететь, и Кобылин реял в воздухе, как воздушный змей на привязи. Он снова закричал, но вихрь унес его голос прочь. Но в тот же миг рядом, словно отзываясь на его зов, расцвел тусклый огненный цветок. Алексей тут же рухнул в снег спиной, провалившись в мягкий сугроб. Снежная волна захлестнула его с головой, но на этот раз Кобылин быстро сориентировался — перевернулся на живот и встал на колени, прикрывая голову руками.
Он ничего не видел, но сквозь рев метели услышал треск и гул огня — там, над его спиной, по снежной пелене гуляла огненная метла, оставляя дыры в белых рядах крохотных ледяных воинов. Даже здесь, скорчившись под волнами снега, Кобылин чувствовал запах гари и только через секунду сообразил, что Гриша подпалил его куртку, смахнув со спины друга снег струей огня.
Запах гари усиливался — может, куртка и горела, но тепла Алексей не чувствовал. На всякий случай он перевернулся на спину, и тотчас мутная пелена снега над ним взорвалась струей огня. Ворохи снежинок распались талыми каплями, рассеялись, серая пелена спала, и Кобылин увидел, что лежит в паре шагов от ямы.
— Хватит! — гаркнул он Бороде. — Хорош!
Рывком поднявшись с колен, охотник заворочался в снегу, подполз к самому краю воронки и глянул вниз. Оказалось, что яма не глубока, до льда можно рукой достать. Да и широкое устье оказалось иллюзией, это просто были пологие берега. А сам ключ оказался небольшим — дыра в полметра, затянутая льдом. Из нее выходила широкая канава, заботливо прокопанная Саней. Она вела в сторону леса, в низину, где наверняка собиралось маленькое болотце. Чуть дальше виднелась широкая пластиковая труба — по замыслу неудачливого сантехника вода из ключа должна была смывать в низину все, что вываливалось из трубы.
— Вот идиот, — буркнул Кобылин, садясь ровнее и нашаривая ногами кочки под снегом.
Бросив быстрый взгляд по сторонам, он убедился, что метель утихла. Вокруг купели в воздухе вились лишь едва заметные облачка снежинок, напоминавшие обрывки паутины. Гриша тоже остался на ногах — стоял позади волокуши, присыпанной снегом, и настороженно водил из стороны в сторону стволом оружия.
— Как там? — крикнул ему Кобылин.
— Враг повержен и бежит, — бодро отозвался тот. — Но газа осталось маловато. Давай, Лех, ускорься.
Кобылин сжал зубы, уперся ногами в землю под снегом, намотал на руку длинный ремень, идущий к волокуше, и со стоном потянул его на себя. Растянутое плечо тут же отозвалось вспышкой боли, но охотник выпрямил спину и мощным рывком вытащил волокушу из сугроба. Перехватив ремень, сделал еще один рывок, и самодельные сани, раздвигая последний сугроб, подъехали к краю дыры.
Кобылин торопливо вытащил из груды барахла пару старых телогреек и пальто, найденные в кладовке коттеджа. Бросил все это на лед, потом схватил пакет с углем, разорвал его руками и высыпал его содержимое поверх старой одежды. Следом отправилась бутылка с мазутом. Потом Кобылин со стоном приподнялся и с трудом скатил в яму баллон от газовой плиты. Сверху бросил промасленное тряпье, а потом открыл канистру с бензином.
— Не вздумай пальнуть в мою сторону, — предупредил он Гришу, что подобрался ближе к краю ямы. — И вообще, давай-ка уноси ноги.
Борода хмуро глянул на охотника, но потом кивнул и побрел обратно к краю поляны. Все шло так, как и договаривались. Кобылин чуть подождал, давая другу время отойти подальше, а потом плеснул бензином в яму, стараясь не забрызгать собственную куртку. Щедро полив кучу барахла, Кобылин попятился, продолжая плескать на снег из канистры. Так он и пятился, оставляя за собой в снегу мокрую дорожку.
Бензина хватило метров на десять. Когда он кончился, Кобылин со стоном разогнулся, глянул на яму, над которой начала собираться серебристая дымка, и аккуратно закупорил пустую канистру. А потом швырнул ее к яме. Не добросил.
Похлопав по карманам, охотник достал бензиновую зажигалку, одолженную у Гриши, откинул железную крышечку и оглянулся на друга. Тот стоял у края поляны и, заметив взгляд напарника, махнул рукой. Кобылин чиркнул колесиком, бросил вспыхнувшую зажигалку в пропитанный бензином снег, развернулся и помчался к Григорию.
— Давай! — выкрикнул тот. — Они идут!
Кобылин, не оглядываясь, прыжками добрался до края поляны и, отдуваясь, ухватился за плечо Гриши. Выпрямился. И только после этого обернулся.
Пламя уже добралось до купели, и теперь внутри ямы полыхал яркий костер, разгоняя серебристую дымку снежинок. Над костром начала подниматься копоть, пламя затрещало, налилось черным дымом. Из ямы полетели горячие брызги, напоминавшие шрапнель.
— Ты вентиль на баллоне ослабил? — спросил Борода.
— Ослабил, — отозвался Кобылин. — Но немного, чтоб все не вышло. Как думаешь, скоро?
— Пес его знает, — отозвался Гриша. — С этим никогда не угадаешь. Наверно, сначала уголек должен хорошенько разогреться, без него не пойдет.
Пламя выплеснулось из ямы, поднялось столбом, отчаянно чадя. Особо гореть там было нечему, и Кобылин понимал, что это все ненадолго. Он даже пожалел, что они не догадались навалить в яму хотя бы веток, но при этом прекрасно осознавал, что на это уже не было ни сил, ни времени.
— Как думаешь, завалим зверя? — хрипло спросил он у Бороды.
— Это у тебя надо спросить, — буркнул тот. — Твой план. Ты вообще на что рассчитывал?
— Не знаю, — признался Кобылин. — Просто показалось, что так будет правильно.
— Креститься надо, когда кажется, — отрезал Гриша. — Вон, глянь-ка.
Он ткнул стволом огнемета в сторону пылающей ямы. Костер из угля разгорался все сильнее, немилосердно чадя, но по бокам купели уже поднимались из снега знакомые вихри. Их было два. Вытянувшись в рост человека, вихри, похожие на вращающиеся веретена, двинулись по снежной поляне к охотникам, замершим у деревьев.
— Твою мать, — разочарованно выдохнул Борода. — Ну-ка, подвинься.
Кобылин шагнул в сторону, ощупывая карманы. Там у него оставалось еще много пиротехники, но Алексей прекрасно знал, что она ему не поможет. Так, пугнет эту снежную мелочь, но если они навалятся все разом, а у Григория кончится газ…
Додумать Кобылин не успел — из ямы ударила струя огня, и грохот взрыва больно ударил по ушам. Алексей отшатнулся — визга он не услышал, просто почувствовал, как прямо у лица промчалось что-то горячее и стремительное, скорее всего осколок баллона.
