Краем глаза Кобылин увидел, что на площадке второго этажа что-то шевельнулось, и вскинул дробовик.
— Не стреляй! — раздался жалобный голос.
Над перилами показалось белое, как полная луна, лицо Аллы. Кобылин сцепил зубы, стараясь загнать поглубже гнев, и медленно, с трудом отвел ствол дробовика в сторону.
— Ты где была? — процедил он. — Почему не внизу?
— Я была у стойки, — отозвалась Анна, выходя из-за перил. — А когда ты подошел к Вано, я пошла на второй этаж, за аптечкой. Потом началась стрельба, и я… Я испугалась. Спряталась тут.
— Понятно, — облегченно выдохнул Кобылин, поднимаясь на площадку и осматривая пустой холл второго этажа. Здесь были только кресла и пустой журнальный столик.
— Ты не видела Штыря? — тихо спросил он. — Надо его найти. Очень надо.
— Штыря? — удивилась Алла. — Я его не видела. Но ты прав, надо идти. Нужно все это прекратить. Немедленно! Все зашло слишком далеко.
— Да, слишком далеко, — медленно проговорил Кобылин, задумчиво рассматривая дробовик в своих руках, что походил на большой кремниевый пистолет. — Пошли.
Вскинув оружие, Алексей легкой поступью двинулся вверх по лестнице, прислушиваясь к гулким звукам, доносившимся с третьего этажа. Шорохи, стуки, гул лифта, хлопанье дверей, приглушенные звуки музыки — пока ничего криминального. Посетители, испуганные стрельбой и криками, забились в свои номера и не высовывались в коридоры. Очень разумный шаг с их стороны.
Легко поднявшись на площадку, Кобылин остановился у перил, дожидаясь Аллу, что быстро поднималась следом, ступая твердо и решительно. Когда она поднялась, Алексей тихонько сдвинулся в сторону, пропуская девушку вперед, чтобы она тоже посмотрела на его находку. Алла шагнула вперед, сдавленно охнула и попятилась, уткнувшись спиной в Кобылина.
На диванчике, что стоял в холле этажа, сидел, откинувшись на кожаную спинку, Штырь. Руки были раскинуты в стороны, он словно бы обнимал двух невидимых друзей и весело смеялся, запрокинув голову… Вот только улыбка у него вышла специфическая — во все горло. Оно было располосовано ножом, от уха до уха, и второй рот, окровавленный, раззявленный в последнем крике, вовсе не выглядел веселым. Потоки крови залили грудь Штыря, выкрасив его майку и куртку в темно-багровый цвет, а на кожаной подушке дивана уже собралась глянцевая лужа свежей крови.
— О боже, — хрипло выдохнула Алла, вжимаясь спиной в Кобылина. — Штырь…
Алексей чуть наклонил голову, вдохнув запах ее волос. От них шел густой аромат сирени — видимо, так пах мусс для укладки. Тело молодой девушки содрогалось, ее била крупная дрожь. Алексею казалось, что он чувствует даже биение сердца, сотрясавшего это хрупкое тело. На миг он даже усомнился в своей правоте, но потом сжал зубы и постарался взять себя в руки. Необходимость — превыше всего. Он охотник. Не больше и не меньше. Этим сказано все. Больше ничего не нужно говорить.
Тихонько отстранившись, Кобылин шагнул в сторону.
— Пойдем, — мягко сказал он. — Надо найти того, кто это сделал.
— Да, — неожиданно резко выдохнула Алла. — Надо. Это невыносимо. Все должно прекратиться. Немедленно.
Сжав кулаки, она решительно зашагала вперед, в коридор правого крыла. Расправив хрупкие плечи, она шла вперед четким шагом, так, словно собиралась немедленно вступить в бой. Кобылин скользил следом, неслышно, как тень, держась на шаг позади.
Когда они миновали пару дверей, Алла замедлила шаг, всматриваясь в полутьму в конце коридора — там виднелась распахнутая настежь дверь номера, из которой лился ослепительный свет. Кобылин придвинулся ближе, впившись взглядом в белоснежную шею девушки. Переложив дробовик в левую руку, он правой достал свой складной нож и бесшумно, одним пальцем, открыл лезвие. Не отводя взгляда от шеи Аллы, он поднял руку и замер, обливаясь холодным потом.
Все было неправильно. Все было не так. Да, он был уверен — девушка-администратор одержима чужим духом. Она ведет себя слишком спокойно, реагирует на кровавую бойню не так, как должна реагировать девчонка двадцати пяти лет. Ее не было рядом, когда появились два трупа из лифта. Ее не было видно, когда погибла первая жертва. Штырь тут вовсе ни при чем — он случайно застрелил первого клиента, что наверняка просто запаниковал, увидев кровавую бойню. И сам Штырь убит совсем недавно, как раз в то время, когда Аллы не было видно. Она причина всех этих смертей. Ее надо устранить. Убить.
Кобылин до боли сжал рукоятку ножа. Ему вдруг пришло в голову, что это не его мысли. Он не убивал людей, он не убийца, он — охотник. Быть может, это невидимый дух сейчас подталкивает его руку, шепчет ему на ухо, пытаясь превратить еще одного человека в свою игрушку и продолжить кровавую жатву?
Нет, решил Кобылин, не отрывая взгляда от маленькой родинки на шее девушки. Это его собственное решение. Все его чувства кричат о том, что Алла опасна. В ней живет нечисть, нечто, что не принадлежит миру живых. Алексей чувствовал это, ощущал потустороннее веянье, исходящее от администратора отеля, и от этого волосы на его теле становились дыбом. Ошибки нет — Алла одержима.
Кобылин сглотнул, поднял руку с ножом… и замер. Он знал — достаточно просто приставить лезвие к горлу, потянуть на себя — и на шее появится кровавый разрез. Точно такой же, как у Штыря и у других жертв… Чем тогда он, охотник, будет отличаться от одержимого убийцы? Он просто зарежет девушку-администратора, в которую вселилась неведомая тварь, но… Вряд ли это повредит духу. Но если что-то делать, то надо делать это прямо сейчас. Надо решать, пока тянется это невыносимое долгое мгновение.
Рука Кобылина задрожала, и он чуть не застонал, разрываемый на куски захлестнувшими его эмоциями. Выхода не было. Совсем. Стиснув зубы, он приподнял руку, готовясь полоснуть ножом по шее девчонки, но снова замер, борясь сам с собой.
В дальнем конце коридора заплясали тени — что-то заслонило собою свет, льющийся из комнаты. Кобылин замер, боясь вздохнуть, Алла подалась назад, едва не напоровшись на нож охотника, и в тот же миг в коридор вывалилась плечистая фигура. Она развернулась лицом к лестнице, и свет из номера осветил ее с ног до головы.
Это оказался лидер спортсменов — тот самый громила в красном спортивном костюме. В правой руке он сжимал большой травматический пистолет, так похожий на «ТТ», а в левой… В левой он сжимал длинный кухонный нож, заляпанный чем-то черным. Он сразу заметил гостей на другом конце коридора, и его широкое лицо исказила ухмылка. Оскалив зубы, он начал поднимать руку с пистолетом, и в тот же миг его глаза полыхнули ослепительно-белым пламенем.
Кобылин распрямился, как сжатая пружина, выплеснув наконец все свои сомнения в одном отчаянном рывке. Он разжал кулак, выпустил нож и схватился всей пятерней за воротник Аллы. Прежде чем нож успел коснуться пола, охотник что было сил прыгнул назад, рывком сдернув с места Аллу, успевшую только сдавленно пискнуть.
Обратный путь к лестнице занял у Кобылина не больше доли секунды. Он завернул за угол, прижался к перилам и рывком втащил за собой Аллу, приняв ее в свои объятия. В ту же секунду по коридору разнесся грохот выстрела, потом ударил еще один, а следом донесся безумный смех, от которого у Кобылина волосы встали дыбом.
