— Ты охотник или где? — с самым настоящим возмущением отозвался Борода. — Ты что, не можешь в подземелье выследить человека?
— Да, да, — буркнул Кобылин, которому стало стыдно от того, что он и в самом деле не вспомнил о Вадиме, который почти превратился в веревольфа. — Спасибо. Займусь.
— И вот что, Кобылин, — строго произнес Борода. — Даже не думай, что ты обманул меня своим высокопарным спичем о гармоничном сосуществовании. Небось, просто из-за той мохнатой девчонки решил вернуться к теме оборотней.
— Тьфу на вас, — бросил в трубку Кобылин.
— Ты смотри, Леша, — ядовито отозвался Гриша, — межвидовой секс это штука опасная, чревата различными осложнениями, в том числе и медицинского характера.
— Тьфу на вас еще раз, — процитировал Алексей и отключил телефон.
Бросив взгляд на ноутбук, он одним рывком встал на ноги. Предстояла большая работа. И на этот раз она, к счастью, не была связана со стрельбой и убийствами.
* * *
Подземелья Кобылин не любил. Нет, не то чтобы совсем — работать он мог в любых условиях. Но и особого удовольствия от подземных путешествий не испытывал. Холодно, темно, тесно, и пахнет черт знает чем. Вот крыши — другое дело. Там и просторно, и воздух свежий. Есть где развернуться в случае чего. Но работа есть работа. И то, что в данном конкретном случае Алексей работал сам на себя, лишь придавало охотнику новых сил.
Заброшенный туннель, что ответвлялся от старого метро, остался далеко позади. Под ногами по-прежнему хлюпало, с потолка капало, но стены уже не выглядели бетонными. Они так густо заросли всякой дрянью, что охотнику порой казалось, что он пробирается сквозь джунгли. В принципе, где-то под ногами все еще виднелись ржавые рельсы. Они не имели отношения к системе метро, были узкими, как для вагонетки, и ржавыми, как днище затонувшего корабля. Алексей неплохо знал дорогу, ведущую в подземные лабиринты города — во всяком случае, эту конкретную, — но понятия не имел, что здесь было раньше. В любом случае, его сейчас волновало не прошлое, а настоящее.
Фонарик, что Кобылин прицепил к плечу широкой лентой, светил очень тускло, и охотник чуть не пропустил нужный поворот. Лишь сделав пару лишних шагов и заметив впереди странную груду барахла на мокром полу, он понял, что ошибся. Охотник тотчас замер, прямо посреди шага, и медленно выдохнул, стараясь успокоиться. Он чувствовал опасность всей кожей, но далекую, старую угрозу, не направленную против него лично.
Чуть отдышавшись, Алексей медленно подался назад и осторожно поставил ногу обратно в собственный след. Потом шагнул еще раз, пятясь словно рак. Третий шаг назад вернул его к едва заметной развилке. Кобылин, прекрасно знавший о дыре в стене туннеля, и то не сразу ее заметил, она настолько обросла бахромой плесени, что казалась едва заметным черным пятном, не слишком отличавшимся в темноте от мохнатых стен.
Бросив взгляд на дыру, что вела в лабиринты крысюков, Кобылин поправил фонарик на руке, добавил яркости, и ослепительный луч света мазнул по мокрому полу, выхватив из темноты груду тряпья, что лежала прямо на ржавых рельсах.
В общем-то, Алексей, знавший привычки крысюков, уже знал, что увидит, и потому не сильно удивился. Труп, судя по всему, давно уже разложился и больше напоминал скелет. Когда-то давно он принадлежал человеку, носившему что-то вроде военной формы. Довольно современной, если судить по разгрузкам, что не так сильно сгнили, как камуфляжная куртка. Череп прятался под обрывками черной шапки, из полусгнившего рукава торчала темная кисть, словно покойник перед смертью хватался за грудь. Чуть дальше валялась груда тряпья поменьше, что раньше была вещмешком или рюкзаком. Около нее тускло блестел металл — кажется, это был укороченный «калашников» или его копия. Вот, собственно, и все.
Кобылин покачал головой и отвел луч фонаря в сторону. Крысюки ребята простые, но за все эти годы так и не научились понимать людей. Для них это был знак — очень простой и действенный. Что-то вроде «Прохода нет, поворачивай обратно». Или — «Осторожно, тут опасно». В самом деле, не станут же они табличку вешать: «Вход закрыт, частное владение». В принципе, это сработало бы — лет триста назад. В те времена был шанс, что слишком любопытный путешественник, наткнувшись на неудачливого предшественника, отступил бы. А сейчас? Сейчас первый попавший сталкер подземелий заухал бы от радости, позвал кучу своих дружков, и они устроили бы тут настоящий временный лагерь, изучая причину смерти единомышленника, причем все свои комментарии тут же пустили бы в бложики. А если бы на труп наткнулись строители метро, то вызвали бы ментов, и тут бы завертелась настоящая карусель с понятыми, свидетелями и медэкспертами. И лишь охотник, очутившийся перед этим недвусмысленным знаком, смог бы его разгадать и вовремя дать задний ход.
Вздохнув, Кобылин свернул в темный лаз, согнулся чуть ли не пополам и двинулся в темноту, собирая плечами со стен липкую дрянь. Вязаная шапочка, заранее натянутая на голову по самые глаза, моментально превратилась в мокрую вонючую тряпку, которую хотелось сорвать с головы и хлопнуть оземь. Увы, приходилось терпеть — если уж решил побывать в тайных крысиных местах, то не жалуйся на то, что они мало подходят для человека.
С крысюками у Кобылина были прекрасные отношения, он не трогал их, а они его. При этом обе стороны знали о существовании друг друга и не испытывали от этого неудобств. Вчера вечером Алексей навестил одно из переговорных мест крысюков — очередную темную комнату в подземелье с круглой дырой в стене. В полной тишине охотник прошептал свою просьбу и лишь через пять минут услышал в ответ едва различимое шипение — приходи. Все. Куда, когда, зачем — все это не требовало объяснений. Крысюки рассуждали так: если просит, значит, знает. Кобылин действительно знал. Именно поэтому он пробирался темными лабиринтами в один широкий подземный коридор, где, по слухам, крысюки с южной стороны города принимали гостей. В том, что его просьбу передадут по адресу, Алексей не сомневался. А уж придет на встречу его старый знакомый или нет — вопрос.
Внезапно темные стены раздались в стороны, и Кобылин медленно выпрямился. Тусклый луч фонарика заплясал в темноте, проваливаясь то в одну дыру, то в другую. Туннель. Большой, старый, с высокими потолками. Значит, он на месте.
Потянув носом, Кобылин довольно хмыкнул — пахло гарью. Вот и ответ на вопрос. Вадим пришел. Только он мог запалить тут открытый огонь — прочие обитатели темных подземелий и близко бы не подошли к самому маленькому костерку.
Охотник выключил фонарик и постоял пару минут в темноте, давая глазам возможность отдохнуть. Вскоре он стал разбирать зыбкие очертания стен и понял, что прямо перед ним большой поворот. А там, за углом, судя по отблескам, прячется маленький костерок.
Поправив сумку на плече, Кобылин решительно захлюпал по лужам, уже не сомневаясь в том, что его ждут. И оказался прав — прямо за поворотом на полу едва тлел костер, сложенный между двумя кирпичами. Рядом виднелся темный силуэт человека, что сидел прямо на мокром полу и что-то сосредоточенно писал в маленький блокнот.
