Взяв на прицел лохматых громил, Алексей окинул зал быстрым взглядом, разыскивая пострадавших. Но увидел лишь грузного толстяка, лежащего на полу, в проходе между барной стойкой и столами. На нем были строгие черные брюки, белая рубашка и черная же куртка, чем-то напоминавшая военную форму. Хотя охотник и не видел отсюда табличку на груди куртки, он не сомневался, что там написано «Охрана».
Увидев краем глаза Гришу, что встал рядом с другом, Кобылин тихо бросил ему:
— Третий?
— У входа, — так же тихо отозвался тот. — Еще полежит полчасика с разбитой головой. Потом очухается. Что с этими?
Кобылин не ответил — обернувшись, поймал перепуганный взгляд черных девичьих глаз. Ленка, взявшая себя в руки, держалась молодцом — стояла позади охотников и старалась не дышать. Выражение лица — серьезное, губы сжаты, на скулах румянец, глаза опасно поблескивают, кулачки сжаты. Девушка злится. Картину портили лишь расплывшиеся от слез тени, что оставили на щеках черные полоски.
— Быстро, — шепнул ей Кобылин, — к дверям. И уходи немедленно.
Лену не нужно было уговаривать — легкой тенью она скользнула мимо Гриши, выскочила в широкий входной коридор и скрылась за перегородкой, закрывавшей его от общего зала. В полной тишине тяжело грохнула входная дверь, и Кобылин перевел дух. Одной проблемой меньше.
Алексей перевел взгляд на оборотней, что при виде вооруженных охотников подались чуть назад, в глубину зала. В полутьме были плохо видны их лица, но охотник постарался их запомнить. Первый — высокий, светловолосый, с широким открытым лицом, нос картошкой, белесые брови, рот кривится в злой ухмылке, глаза прищурены. Явный боевик, умом не блещет, злится, готов прыгнуть вперед, в драку, но ждет сигнала. Значит, главный — второй. Такой же широкоплечий, но узкий в кости, длинные волосы с явным рыжим оттенком, лицо узкое, напоминающее морду хищника, глаза узкие, злые. Но выражение лица — нейтральное: Скрывает свои намерения. Впрочем, оба не производят впечатления охотников за скальпами. Скорее — обеспокоенных родственников. Хреновый анализ, подумал Кобылин, делая шаг вперед. Но другого выбора нет.
— Значит так, — сказал он, опуская пистолет. — Понятия не имею, что вы тут затеяли, пушистики, но лучше вам немного притормозить.
Оборотни не ответили, лишь светловолосый оскалился, да так, что из-под верхней губы показались ровные белые зубы. Но Алексей не отводил взгляда от глаз второго — рыжего. Тот оставался спокойным, лишь взгляд стал еще более пронзительным.
— Я понятия не имею, где ваша Вера, — с нажимом произнес Кобылин, продолжая смотреть в глаза рыжего. — И мне очень не нравится, что она пропала. Ясно?
Светловолосый явно не поверил и издал тихий рык — одним лишь горлом. Тут же из-за плеча Кобылина пришел ответ — настоящее низкое рычание, от которого Алексей чуть не подпрыгнул. Но это был всего лишь Вадим, четко обозначивший, на чьей он стороне.
— Тихо, — резко бросил рыжий товарищу, прожигавшему взглядом Кобылина. — Я знаю, кто ты. И кто твои дружки.
В его тоне охотнику послышалась угроза, но обращать внимание на такие мелочи и мериться крутостью Алексей не собирался.
— А мне плевать, — совершенно искренне ответил он. — Меня волнует то, что пропала рыжая девчонка и на меня кто-то пытается свалить свои дела. Мне это не нравится. Я найду девчонку. А потом того, кто пытается сделать из меня козла отпущения. Если кто-то будет мне мешать, он пострадает. Доступно, рыжик?
— Доступно, — прорычал тот в ответ, не отводя взгляда. — Но если она пострадает, ты мне ответишь. Я буду идти по твоему следу до самого конца. И не я один. А если ты врешь, чтобы спасти свою шкуру…
— Мою шкуру? — рявкнул взбешенный Кобылин, делая шаг вперед. — Мне не нужно врать оборотням об убийствах! Если мне нужно убить оборотня, я его убиваю, и мне не нужно никакого вранья!
В его взгляде было столько ярости, что светловолосый оборотень отшатнулся, пытаясь спрятаться в тени зала. А вот рыжий взгляда так и не, отвел.
— Убийца, — бросил он в лицо Алексею. — Так вот зачем ты пришел сюда?
— Я убиваю тех, кто поднимает руку на человека, — нахмурившись, бросил Кобылин оборотню. — Она никого не убивала. Мне незачем было приходить за ней. Я просто хотел поговорить с твоей сестрой.
На этот раз отшатнулся рыжеволосый, отшатнулся и тут же оскалился, недовольный своим проколом. Его взгляд заметался по залу, пытаясь найти черноволосую девчонку.
— Это не она, — сухо бросил Кобылин. — Лена ничего мне не говорила. Твое лицо говорит само за себя.
— Ладно, — прорычал оборотень. — Пусть так. Но я тебе не верю.
— А мне плевать, — все так же искренне сообщил Кобылин. — У меня нет желания завоевывать твое доверие. Я тебе сообщаю, что вышел на охоту. Я ищу твою сестру и тех, кто виноват в ее пропаже. Как я буду это делать и как я с ними поступлю — это только моя забота. Тебя я просто предупреждаю, чтобы ты не болтался попусту около меня и не мешал.
Оборотень фыркнул, но огонь ярости в его глазах погас. Он отступил на шаг и смерил Кобылина долгим взглядом, словно пытаясь угадать, что скрывается внутри этой не слишком грозной на вид фигуры.
— Ладно, — сказал он. — Уходи. Но помни, о чем я сказал.
— Чао, пушистик, — небрежно бросил Кобылин и, без страха развернувшись к оборотню спиной, неторопливо пошел к выходу.
Он играл свою роль до конца — до самого коридора, ведущего к входной двери. Лишь там, скрывшись от глаз оборотней, он медленно выдохнул, прижался спиной к зеркальной стене, в которую еще недавно смотрелся, медленно сунул пистолет за пояс, прикрыл его полой куртки и опустил взгляд. На полу у его ног лежал третий оборотень — здоровенный бородатый мужик, чем-то напоминавший Гришу. Он лежал тихо, без движения, лицом вниз, а около его головы уже собралась небольшая лужица крови — видимо, из раны на голове. Алексей лишь хмыкнул — он знал, что такая рана пустяк для настоящего оборотня. Его просто оглушили, устроили небольшое сотрясение крохотного, судя по всему, мозга. Если бы он был в сознании, то даже не заметил бы такой царапины.
— Ну ты даешь, Леха, — бросил Борода, вваливаясь в коридор. — Ты что, ополоумел?
— Потом поговорим, — резко бросил в ответ охотник. — Где этот подземный клоун?
— Я здесь, — недовольно бросил Вадим, выглядывая из-за плеча Бороды. — Мы уходим или как?
— Уходим, — бросил Кобылин и, решительно шагнув к двери, резко ее распахнул.
В лицо ударил холодный ночной воздух, приятно остудив пылающие огнем щеки. Алексей по инерции сделал еще несколько шагов и остановился только у самой дороги, на краю тротуара. Мимо вихрем пронеслись две машины, и капли талой воды, пахнущей гарью, осели на разгоряченном лице охотника.
— Что дальше? — спросил Борода, подходя ближе и старательно пряча дробовик под широкими полами плаща.
Кобылин не ответил — обернулся к Вадиму и впился взглядом в заросшее недельной щетиной лицо.
