Кобылин похвалил Вадима, велел продолжать в том же духе, сбросил звонок и тут же набрал номер Григория. У того пока было пусто — он так и не успел добраться до охотников. Кобылин попросил его узнать конкретные даты исчезновения оборотней и примерные места пропажи. Или хотя бы места обитания пропавших. Гриша недовольно поворчал, но обещал обеспечить. И пропал на час.
Зато активизировался Вадим. Он звонил раз в пятнадцать минут и подкидывал информацию о пропажах. Видимо, с ним оборотни делились информацией гораздо охотнее, чем охотники с Гришей. На карте Кобылина расцвели новые красные точки — сначала три, потом еще пять. Потом позвонил Гриша и сообщил еще о трех случаях с примерными адресами обитания. И о двух конкретных охотах.
Задумчиво поглядывая на экран ноутбука, Алексей похлопывал рукой по дивану. Он нанес на карту три новые точки, а две старые вычеркнул. Это работа охотников, теперь совершенно ясно. Тем не менее и без этих двух меток картинка начала складываться. Все точки распределились примерно по трем регионам — северо-запад, юг и восток. На юге были самые старые метки, создавалось впечатление, что там оборотни пропадали месяц назад. Вот северо-запад пестрел более свежими датами. Последняя — три дня назад. Вернее, поправил себя Алексей, последняя — это сегодня. Вера пропала где-то в районе бара, а это как раз на границе с северо-западом.
Усевшись на край дивана, Кобылин обхватил ладонью подбородок и, раскачиваясь из стороны в сторону, уставился в экран. Что общего между этими тремя зонами, покрытыми красными точками? Алексей не сомневался, что это следы трех проведенных ритуалов. Вернее, проведены два. А третий, судя по всему, еще готовится. Тот, что на северо-западе. Но что общего между этими красными точками? Почему оборотни?
Сосредоточенно сопя, Кобылин потыкал пальцем в панель управления, что заменяла ноутбуку мышку. Он так и не привык к этой штуке и потому водил пальцем медленно, аккуратно, стараясь не сбиваться. Открыв спутниковую карту, Алексей увеличил картинку и принялся рассматривать строения северо-западного района. Потом еще раз приблизил картинку. И еще. Красные точки, обозначавшие примерное место пропажи оборотней, были разбросаны довольно хаотично. Но все же в их построении чудился какой-то порядок. Они разместились на карте разлапистой кляксой, но если допустить, что данные не очень точны, то можно было предположить, что это не клякса, а круглое пятно. В самом центре которого не было ни одной красной точки. Что там — в центре?
Затаив дыхание, Алексей увеличил картинку. Улицы, дома… обычный район. Но вот тут, прямо посреди жилого квартала, — что-то большое. За забором. Какое-то промышленное здание или даже целый комплекс. Фабрика? Завод? Склады?
Звонок телефона прозвучал так неожиданно, что Алексей вздрогнул. Не отрывая взгляда от экрана, он нащупал телефон и поднес к уху.
— Да, — сказал он.
— Леш, есть еще инфа, — прогудел в трубке Борода. — Тут один перец рассказал, хотя и очень неохотно, что двое молодых долбогребов хвастались тем, что поймали оборотня живьем. По заказу.
— Одного? — переспросил Кобылин.
— Одного. По их словам. Сейчас я их не могу найти, они где-то на задании. Но их корешок, что должен мне немножко бабок, божится, что ребята хвастались тем, что их подрядил один странный тип поймать оборотня и привезти ему.
— Когда? — резко спросил Кобылин.
— Три дня назад, — отозвался Борода. — Свежак. И мой человечек говорит, что ребята уже хвастались, что заказ отработали.
— Северо-запад, — тихо произнес Алексей. — Между двумя жилыми кварталами, комплекс зданий за забором, большие ворота…
— Ну да, — немного помолчав, отозвался Гриша. — Ты как узнал?
— Смотрю на карту, — ответил Кобылин. — А что там?
— Мукомольный завод, — задумчиво произнес Григорий. — Старый. Работает одна линия, остальное отдано под склады разным барыгам, что держат там свой товар.
— Гораздо удобнее, чем канализационный коллектор.
— Без сомнений, — буркнул Гриша. — Что будем делать, шеф?
— Возвращайся, — бросил Кобылин. — Сейчас же. Я перезвоню Вадиму, мы будем ждать тебя здесь. Захвати снаряжение, если с собой нет. Встретимся у подъезда и выезжаем.
— Вообще-то ночь на дворе, — сказал Борода. — Ты уверен?
— Помнишь, как в прошлый раз было? — сухо осведомился Кобылин. — Каждая минута на счету. Давай, Гриша, не тяни.
— Еду. — Борода обреченно вздохнул. — Уже еду, Леша.
Отложив телефон, Кобылин бросил долгий взгляд на карту, запоминая расположение корпусов завода, и пошел в прихожую, к обшарпанной обувной тумбочке, в которой хранил оружие.
* * *
В темноте мукомольный завод казался заброшенным замком, невесть как очутившимся в центре жилого квартала. Кобылин ожидал увидеть приземистые промышленные цеха, скрытые за высоким забором, и его ожидания вполне оправдались. Чего он не ожидал увидеть, так это несколько огромных зданий, размерами с высотный дом, почти без окон, связанные между собой трубами и переходами. А также пару остроконечных башен, высившихся над домами и готовыми в любой момент разразиться ливнем стрел и потоками кипящей смолы.
— Это что? — тихо спросил он у Гриши, когда белая «шестерка» медленно ползла по дороге мимо главной проходной завода.
Борода кинул косой взгляд на большие раздвижные ворота. За ними высилось двухэтажное кирпичное здание с кубиками кондиционеров у каждого окна. Рядом с воротами виднелась распахнутая калитка, сквозь нее была видна большая стеклянная будка пропускного пункта.
— Офисы, — буркнул Григорий. — Главный вход.
— Я про башни, — отозвался Алексей. — Это что такое?
— Элеваторы, — задумчиво протянул Борода. — А может, и нет. Не помню, как это называется. В общем, это нормально, производственный процесс, ты не дергайся. Эти штуки всегда тут были.
— Аж мороз по коже, — признался Кобылин, приникая к стеклу. — Вампирское гнездо какое-то.
— Было, — отрезал Вадим. — Три года назад. Разорили.
— Может, опять завелись? — предположил Алексей.
— Вряд ли, — отозвался Гриша. — Не было такой информации. Тут вроде все чисто. Было. Ладно, ребята, держитесь, зайдем с тыла, как в прошлый раз, когда на упырей ходили.
Судя по всему, Борода неплохо знал эти места и этот завод в частности. Он не стал останавливаться у проходной — проехал дальше по улице, развернулся, нарушив десяток правил, и нырнул в темный проезд между двумя заборами из бетонных плит. Проехал вперед по дороге с односторонним движением, потом развернулся еще раз и вывернул на узкую улочку, что шла вдоль забора мукомольного завода, соединяя две большие улицы. Вдоль забора были высажены липы, которые сейчас выглядели мертвыми — голые черные ветви были едва заметны в темноте, на стволах налипли остатки мокрого снега. Фонарей на улице не было, лишь через дорогу за таким же бетонным забором светил прожектор, направленный прямо в землю — видимо, чтобы освещать двор. В его зыбком свете Гриша безошибочно припарковался у бордюра и заглушил двигатель.
