Так что, в общем, вечер прошел как обычно.
Вернулся он намеренно поздно в расчете на то, что все остальные уже улеглись. Открыл наружную дверь подъезда и, пока она медленно закрывалась и наконец захлопнулась за ним, он принялся искать в кармане ключи от внутренней двери, уткнувшись взглядом в пол. А потому и не заметил человека, который, вероятно, сидел на нижней ступеньке лестницы.
Ребус поднял взгляд, вздрогнул, узнал его, швырнул извлеченную из кармана мелочь и ключи на пол и нанес удар. Он и выпил-то всего ничего, но его противник был трезв как стеклышко и на двадцать лет моложе. Он легко отразил удар Ребуса. Человек был удивлен и в то же время раззадорен атакой. Ребус пресек весь его задор резким ударом колена в незащищенный пах. Человек шумно выдохнул и начал складываться пополам, а это дало Ребусу возможность ударить его по шее ниже затылка. Он почувствовал, как хрустнули у него пальцы, — так силен был удар.
— Господи! — крикнул человек. — Да прекратите вы…
Ребус прекратил и потряс рукой — костяшки заныли. Но предлагать человеку свою помощь он не собирался. Держа дистанцию, он спросил:
— Ты кто?
Человек на секунду разогнулся:
— Энди Стил.
— Рад познакомиться, Энди. Какого рожна тебе надо?
Стил смотрел на Ребуса, в глазах у него стояли слезы. Ему понадобилось еще несколько секунд, чтобы восстановить дыхание. Когда он заговорил, Ребус то ли не понял его из-за акцента, то ли просто не поверил своим ушам. Он попросил Стила повторить.
— Меня прислала ваша тетушка, — сказал Стил. — Она хочет передать вам кое-что.
Ребус усадил Энди на диван с чашкой чая, в которую Стил попросил положить четыре ложки сахара.
— Это вредно, я о твоих зубах беспокоюсь.
— Они не мои, — сказал Стил, склоняясь над горячей кружкой.
— Тогда чьи же? — спросил Ребус. Стил мимолетно улыбнулся. — Ты меня весь день пас.
— Не совсем так. Будь у меня машина — тогда другое дело.
— У тебя нет машины? — (Стил отрицательно покачал головой в ответ.) — Хорош частный детектив.
— Я не говорил, что я частный детектив. Я сказал, что хочу стать детективом.
— А пока ты что-то вроде стажера?
— Да, именно так. Пытаюсь понять, по вкусу ли мне эта водица, так сказать.
— И как водичка, Энди?
Снова улыбка, глоток чая.
— Горячевата. Но в следующий раз я буду осторожнее.
— Я даже не знал, что у меня есть тетушка. Да еще на севере. — (Акцент Стила с головой выдавал его.)
Энди Стил кивнул:
— Она соседка моих родителей. Мы живем через дорогу от стадиона «Питтодри».
— Абердин, — сказал Ребус, кивая сам себе. — Да, начинаю вспоминать. Дядюшка и тетушка в Абердине.
— Ваш отец и Джимми — это ваш дядюшка — поссорились много лет назад. Вы, наверное, слишком молоды, чтобы помнить это.
— Спасибо за комплимент.
— Так мне сказала Ина.
— Так дядя Джимми умер?
— Вот уже три недели.
— И тетушка Ина хочет меня видеть? — (Стил кивнул.) — Зачем?
— Не знаю. Все повторяет, как ей хочется вас увидеть.
— Только меня? О моем брате она не говорила?
Стил молча покачал головой. Ребус проверил, нет ли в кладовке Майкла. Его там не оказалось. Но остальные спальни вроде были заняты.
— Оно и понятно, — сказал Ребус. — Если они разругались, когда я был маленький, то, видимо, Майкла тогда еще не было.
— Да они, может, и не знают о его существовании, — добавил Стил. Вот вам нынешние семьи. — Как бы то ни было, Ина все время талдычила про вас, ну я и сказал ей, что съезжу на юг, поищу. Меня полгода как сократили — я рыбаком работал. Так я просто не знал, куда себя деть. Разве что мне всегда хотелось стать частным детективом. Ну я же вам говорил. Мне так нравятся фильмы про сыщиков!
— Кино смотреть — это тебе не коленом по яйцам.
— Да уж!
— Так как ты меня нашел?
Стил оживился:
— Я пошел по адресу, который дала мне Ина, — вы там когда-то жили с отцом. Соседи знали только одно: что вы работаете полицейским в Эдинбурге. Ну вот, я взял справочник и обзвонил все отделения, которые там есть, спрашивал, не работает ли у них Джон Ребус. — Он пожал плечами и вернулся к своему чаю.
— Но домашний-то адрес ты как узнал?
— Мне его дали в полиции.
— Не может быть. Инспектор Флауэр?
— Да, какая-то такая фамилия.
Сейчас, когда Энди Стил сидел на диване, выглядел он лет на двадцать пять. Он был крупного сложения — такой человек может поддерживать форму только тяжелым трудом, и такой изматывающий труд он нашел, выходя в Северное море на рыбацких судах. Но вот прошло всего шесть месяцев, и он, лишенный работы, слегка отяжелел от безделья. Ребус испытывал сочувствие к Энди Стилу и его мечте стать частным детективом. Вот он сидит и смотрит перед собой, отхлебывая чай, вид у него потерянный, и даже ближайшее его будущее туманно и не сулит ничего хорошего.
— Так вы съездите к ней?
— Может быть, в выходные, — неуверенно пообещал Ребус.
— Она будет рада.
— Могу и тебя назад отвезти.
Молодой человек решительно замотал головой:
— Нет, я хочу еще задержаться в Эдинбурге.
— Как знаешь. Только смотри, будь осторожен.
— Осторожен? Я мог бы вам рассказать такие истории про Абердин, что у вас бы от них волосы дыбом встали.
— А залысины зарастут?
Энди Стилу понадобилась целая минута, чтобы понять шутку.
На следующий день Ребус нанес визит Эндрю Макфейлу. Но того не оказалось дома, а домохозяйка сообщила, что не видела его с предыдущего вечера.
— Обычно он спускается ровно в семь на завтрак, ест совсем чуток. Но сегодня не появился, я поднялась к нему — а его нет. У него что, неприятности, инспектор?
— Да нет, с чего вы взяли, миссис Маккензи. Кстати, кекс у вас — пальчики оближешь.
— Правда? Я его приготовила уже дня два-три как, он, наверное, подсох.
Ребус протестующе покачал головой и отхлебнул чая, надеясь размочить застрявший в горле кусок. Но от чая ком только разбух, и Ребус принялся проглатывать его потихоньку, стараясь не поперхнуться у нее на глазах.
В углу он увидел птичью клетку с зеркальцами, с панцирем каракатицы, колосками проса, вот только птички не было. Может быть, выпорхнула.
Ребус оставил миссис Маккензи свою визитку и попросил передать ее мистеру Макфейлу, когда тот появится. Он не сомневался, что она передаст. Напрасно он представился домохозяйке как полицейский. У нее могут возникнуть подозрения, еще, чего доброго, потребует, чтобы постоялец съехал в течение недели. Это было бы совсем ни к чему.
