35
Никто на Сент-Леонардс не поверил, что Холмс и Шивон оказались там в тот вечер из преувеличенного чувства долга. Согласно более достоверной версии они поехали на тайное свидание и случайно увидели избиение. Хорошо еще, что в фотокамере оказалась пленка. Но фотографии получились неплохие.
Когда Кафферти задержали, у них появилась возможность изъять его личные вещи и внимательно их рассмотреть… среди этих вещей оказался и знаменитый шифрованный дневник. Уотсон и Лодердейл просматривали скопированные на ксероксе страницы из него, когда в дверь кабинета старшего суперинтенданта постучали.
— Входите! — сказал Уотсон.
Джон Ребус вошел и восхищенно обозрел нежданно-негаданно изменившийся интерьер:
— Я смотрю, вам привезли ваши шкафы, сэр.
Лодердейл распрямил плечи:
— Какого дьявола ты здесь делаешь? Ты отстранен.
— Все в порядке, Фрэнк, — сказал Уотсон. — Это я попросил инспектора Ребуса прийти. — Он повернул к нему отксерокопированные страницы. — Посмотри-ка.
Расшифровка не заняла много времени. Шифр в прошлом не поддавался прочтению, поскольку они не знали, что искать. Но теперь Ребус имел довольно четкое представление. Он ткнул пальцем в одну из записей.
— Вот, — сказал он. — «3СЯМ ЮКС».
— И что?
— Это означает, что мясник с Южной Кларк-стрит должен ему три тысячи. Слово «мясник» он сократил до трех букв и написал задом наперед.
Лодердейл посмотрел на него недоверчивым взглядом:
— Ты откуда знаешь?
— Привлеките экспертов с Феттс. Им наверняка удастся обнаружить нескольких недавних должников.
— Спасибо, Джон, — сказал Уотсон.
Ребус изящно развернулся и вышел из комнаты. Лодердейл уставился на своего начальника:
— У меня такое ощущение, будто здесь происходит что-то такое, о чем мне не известно.
— Видишь ли, Фрэнк, — ответил Уотсон, — я не думаю, что нынешний день должен чем-то отличаться от других.
По слухам, после этих слов старший инспектор Лодердейл сдулся как воздушный шарик.
Самый важный фрагмент информации для всего этого дела принесла Шивон Кларк.
Теперь это уже называлось «делом». Ребус не возражал — пусть машина работает без него. В конце каждого дня Холмс и Кларк докладывали ему о развитии событий. Дешифровальщики трудились не покладая рук, и в результате их трудов детективы предъявляли Кафферти все новых жертв из его «черной книги». Достаточно будет привести одного-другого из них в суд, и Кафферти будет закрыт надолго. Но пока никто из них не желал говорить. Правда, у Ребуса была мыслишка — знал он одного человека, который, если его хорошенько поубеждать, может оказаться разговорчивее других.
И тут Шивон упомянула компанию Кафферти «Джеронимо холдинг», которой принадлежало семьдесят девять процентов большой фермы на юго-западе области Границы, не очень далеко от побережья, куда до недавнего времени прибой приносил мертвые тела. На ферму отправили группу. И они нашли там много работы для криминалистов… в особенности в свинарниках. Сами свинарники не вызывали никаких подозрений, но над ними обнаружились чердачные складские помещения. Бульшая часть фермы была оборудована по последнему слову техники, но свинарники оставались исключением. Именно это и насторожило полицию. На чердаках в темных закутках, заполненных сырой соломой, стоял явственный запах чего-то зловредного, какой-то гнили. Здесь были обнаружены клочья одежды; в одном углу лежал брючный пояс. Помещение сфотографировали, взяли образцы материалов, которые представлялись здесь менее всего уместными. А тем временем в фермерском доме наверху обнаружился человек, который поначалу представился рабочим с фермы, но впоследствии признался, что его зовут Дерек Торренс, но больше он известен как Дик.
В это же время Ребус ехал в Далкит, точнее, на Данктон-террас. Стоял ранний вечер, и семейство Кинтаул было в сборе. Мать, отец и сын занимали три стороны складного стола. Сковорода, в которой обжаривались чипсы, все еще дымила и брызгала жиром на газовой горелке. Виниловые обои были покрыты жирным конденсатом. Бульшая часть еды на тарелках была скрыта под коричневым соусом. Ребус ощутил запах уксуса и жидкости для мытья посуды. Рори Кинтаул извинился и вышел с Ребусом в гостиную. Гостиная и кухня были соединены раздаточным окошком. Ребус подумал, что сын с женой могут услышать их разговор через окно.
Он сел в кресло у камина, Кинтаул — напротив.
— Извините, что не вовремя, — начал Ребус. В конечном счете, ритуалы никто не отменял.
— Так в чем дело, инспектор?
— Вы уже знаете, мистер Кинтаул, что мы арестовали Морриса Кафферти. Его не будет с нами некоторое время. — Ребус посмотрел на фотографии на каминной полке — снимки щербатых подростков, племянников и племянниц. Он улыбнулся, глядя на них. — Я просто подумал, что, может, для вас пришло время снять камень с души.
Он замолчал на несколько секунд, продолжая разглядывать снимки в рамочках. Кинтаул ничего не ответил.
— Понимаете, — продолжил Ребус, — я знаю, что вы хороший человек. Я имею в виду, по-настоящему хороший. Ведь для вас прежде всего семья? — (Кинтаул неуверенно кивнул.) — Ваша жена и сын — вы для них на все готовы. И это же распространяется и на остальную вашу родню — родителей, сестер, братьев, двоюродных… — Голос Ребуса затих.
— Я знаю, что Кафферти не будет, — сказал Кинтаул.
— И?..
Кинтаул пожал плечами.
— Дела обстоят так, — продолжил Ребус. — Нам известно про него практически все. Нам нужно только немного сотрудничества.
— Это означает показания в суде.
Ребус кивнул. Эдди Ринган тоже обещал дать показания — сообщить все, что ему известно об отеле «Сентрал», в обмен на обещание полиции замолвить за него словечко в суде.
— Мистер Кинтаул, вы должны понять кое-что. Вы должны понять, что вы изменились, вы уже не тот человек, каким были год или два назад. Почему вы это сделали? — Таким тоном задает вопрос небезразличный друг.
Кинтаул отер капельку соуса с подбородка.
— Это была услуга. Джиму всегда нужны услуги.
— И вы сели за руль фургона?
— Да, развозил его товар.
— Но вы работали в лаборатории!
Кинтаул улыбнулся:
— И мог подработать еще на развозке. — Он пожал плечами. — Вы же сами сказали, инспектор, у меня на первом месте семья, в особенности в том, что касается денег.
— Продолжайте.
— И что вам известно?
— Известно, что фургон использовался для перевозки трупов.
— Никто не обращает внимания на фургон мясника.
— Кроме несчастного констебля в Северо-Восточном Файфе. Ему проломили череп.
