ГЛАВА 68
Кэрри и Стивен прилетели в Лос-Анджелес под вечер. Как обычно, Стивен в основном молчал, скрывая бурлившее в его душе негодование и гнев. Зарегистрировавшись в отеле, он обернулся к Кэрри и сказал:
– Увидимся в десять утра.
И все. Она осталась предоставленной самой себе. Его не волновало, что ее ждал очередной длинный и одинокий вечер.
– Очень хорошо, Стивен, – ответила она спокойно и направилась к лифту.
Он зашел к себе в номер, некоторое время смотрел на телефон, потом побрился, принял душ, заказал полбутылки виски и снова уставился на телефон.
В четверть восьмого он взял трубку и набрал номер. Ему ответил женский голос.
– У меня очень важное дело, – объявил Стивен, внимательно следя за своим голосом. – Мне необходимо срочно поговорить с Джино Сантанджело.
– О Господи, – женщина замялась. – А что за дело? Мистер и миссис Сантанджело вчера уехали за границу. Они пробудут в Европе две недели.
– В Европе? – переспросил он тупо.
– Во Франции, – уточнила женщина. – Я могу попытаться связаться с ними...
Он повесил трубку, не дожидаясь конца фразы.
Позже Стивен взял напрокат машину и проехал мимо резиденции Сантанджело. Именно тогда он осознал, насколько защищенной жизнью живут люди такого сорта, и посмотрел правде в глаза – Джино Сантанджело не стал бы его слушать, даже случись он сейчас в городе. Зачем он себя обманывал?
В тоске он сделал еще один круг, вернулся на бульвар Сансет и наконец притормозил у стоянки бара. Только войдя внутрь, он понял, что попал в заведение со стриптизом. Но ему так хотелось выпить, что уже было все равно, в какую дыру его занесло.
Зал заполняли мужчины, во все глаза глядевшие на роскошную скандинавку, которая кокетливо раздевалась на узком обшарпанном постаменте, что извивался между щербатыми столиками. Красный атлас упал на пол, обнажив гладкую кожу, высокую грудь и кустик густых волос.
Стивен подозвал официантку в одной юбочке из травы и заказал двойную порцию виски. У нее были жесткие волосы и вызывающие груди. Он не дал бы ей больше семнадцати лет. Ему стало ее жалко, и, когда она принесла выпивку, Стивен сунул ей в руку щедрые чаевые.
Она посмотрела на него остановившимся взглядом и прошептала:
– В девять тридцать у меня перерыв. За двадцать баксов я могу сделать тебе минет на автомобильной стоянке.
Он почувствовал себя оскорбленным. Неужели он стал похож на подонка?
– Нет, спасибо, – коротко отрезал он.
– Пятнадцать, – прошептала она с надеждой.
– Нет.
– Десять, – умоляла она. – У меня ребенок. Ему многое нужно.
– Что именно? – спросил Стивен.
– О, – она беспомощно оглянулась. – Еда, одежда. Все.
– Все ты врешь.
– Нет, правда.
– Эй, Дезире, – заорал бармен. – Что там такое? Ты принимаешь еще один заказ или что?
Она замерла, как загнанная в угол крыса.
– Все в порядке, – сказал Стивен. – Принеси мне еще выпить.
На сцене скандинавка уступила место энергичной пуэрториканке с удивительно белыми, расчесанными на отдельные пряди волосами. Она вышла в костюме ковбоя, который оставался на ее зрелом теле ровно три с половиной минуты. Когда она сняла все, кроме крошечных кусочков ткани на сосках и лобке, она присела и начала бешено крутиться.
Мужская аудитория между тем громко и не стесняясь в выражениях подбадривала ее.
Дезире вернулась со вторым бокалом.
– Сколько лет твоему ребенку?
– Почти два года.
– А тебе?
– А сколько тебе надо? – ответила она кокетливо. – Я могу изобразить и школьницу, и шлюху. Хочешь, приходи ко мне попозже, и сам все увидишь. Тебе это обойдется в полтинник, но ни о едином долларе ты не пожалеешь. Если заплатишь шестьдесят, я пойду сейчас. Скажу, что плохо себя чувствую.
– Дезире, – закричал бармен.
– Ну как? – настаивала она.
У Стивена разыгралось любопытство.
– Пошли сейчас, – бросил он.
– На стоянке через пять минут, – прошептала она и убежала.
Он высидел еще несколько минут мелькания голого женского тела. Но, когда исполнительница начала влагалищем подбирать с пола скомканные доллары, он встал и вышел на улицу.
Его встретила волна ароматного и свежего воздуха. Он стоял у своей машины и ждал.
Наконец появилась Дезире в джинсах и футболке, с волосами, собранными в пучок. Теперь она выглядела на двенадцать лет. Она двинулась к старому «понтиаку».
– Давай деньги и поезжай за мной, – скомандовала она.
У него отнюдь не имелось лишних денег, но Стивен уже слишком далеко зашел.
– Половину сейчас, половину потом, – заявил он.
– Но ты меня не обманешь? – жалобно спросила она.
– А ты от меня не удерешь?
– Ни за что. Ты мне нравишься. Я подарю тебе настоящее чувство удовлетворения.
Он не хотел говорить ей, что не собирается заниматься с ней сексом. Иначе она решит, что он извращенец, и убежит.
Может быть, он именно им потихоньку и становился: жалкий извращенец, таскающийся по низкосортным притонам в поисках отца, которого уже не найти.
Дезире жила в убогой квартирке на улице неподалеку от Санта-Моннка. Она поставила свою машину, заблокировав выход другой, и посоветовала ему сделать то же самое.
– Если они захотят уехать, заорут, – сообщила она.
Он проследовал за девушкой по скрипучей лестнице и попал в маленькую комнату, в которой было собрано все, что она имела в жизни, в том числе малыш, спящий в обшарпанной кроватке, задвинутой в один угол, и облезлый кот, свернувшийся в клубок в другом.
Она включила лампу и небрежно бросила:
– Ты ведь не легавый, а?
И, когда он отрицательно покачал головой, она быстро проговорила:
– Нормальный секс за шестьдесят. Все остальное стоит дороже.
Стивен указал на ребенка.
– А как же он?
– С ребенком секса не будет, – сказала Дезире быстро с тревогой в глазах.
Стивен растерялся. И разозлился.
– Я имел в виду, – медленно пояснил он, – разве он останется здесь? Что, если он проснется?
– Не проснется.
– Откуда ты знаешь?
– Не проснется, и все, – упрямо повторила она.
– А кто следит за ним, когда ты на работе?
– Он все время спит.
