Хотя Ленни и не высказывал своего мнения, он склонялся к такому же выводу. Димитрий явно ничуть бы не огорчился, если бы вообще никогда больше не увидел собственную дочь. Она напоминала ему о безвозвратно утерянной любви. Другое дело – внучка Бриджит. Почти все свои каникулы она проводила у Димитрия, и Олимпию такое положение дел вполне устраивало. Между прочим, она сама не видела дочери больше года, хотя как раз сейчас они со дня на день ожидали приезда Бриджит. Она собиралась навестить мать сразу же после открытия нового отеля Лаки. Последний раз девочка гостила у них одновременно с милой Алисой, которая заявилась в компании с безработным актером двадцати лет и с какой-то экзальтированной пятидесятилетней особой. Вся троица вскоре напилась до чертиков и отвратительно себя вела. Ленни больше никогда не приглашал мать. Алиса сначала жаловалась, но он обнаружил, что, если посылать ей деньги – в больших количествах, – она замолкала и оставляла его в покое. Уже больше года он ее не видел.
Слава Богу, что у него есть его работа. Она поглощала его целиком, и он не думал больше ни о чем. Писать и сниматься в фильмах – занятие, требовавшее всего его времени. Не оставалось ни минуты, чтобы угнетать себя заботами о реальной жизни и о том, что могло бы быть, если бы... Работай, работай, работай.
Джесс любила обедать с Пейж Вилер. С ней одной Джесс могла выйти на люди и не казаться коротышкой, ибо Пейж сама была только чуть-чуть выше ее. И Пейж здорово ругалась. Не для нее слащавый голливудский говорок. Она говорила то, что думала, а думала она обычно скандальные и забавные вещи.
– Ты когда-нибудь спала с Ленни? – поинтересовалась Пейж, едва они уселись за столик ресторана.
– Ну и вопрос! – хихикнула Джесс. – Он мой друг. С лучшими друзьями не спят.
– В самом деле? – подмигнула Пейж.
– Ты невыносима! – засмеялась Джесс.
Они подружились, когда Райдер начал работать над первым фильмом Ленни.
– Но я ведь могу спросить? – деланно возмутилась Пейж. – По-моему, он очень сексуально выглядит. Правда, мужчины сексуального вида часто оказываются слабаками в постели.
– Но не Ленни.
– Кажется, ты сказала...
– Слава о нем летит впереди него. Не забывай, я знаю его с детства.
Дамы обсудили меню и заказали легкий ленч.
– На неделе я поеду в Атлантик-Сити, – сообщила Джесс за салатом.
– Что-то или кто-то интересный? – спросила Пейж, обхватив пальцами ножку бокала.
У Джесс сияли глаза.
– Там есть один человек – он старше меня...
– Тем лучше, – пробормотала Пейж.
– Я ему, похоже, нравилась – когда-то, – продолжила Джесс. – Но знаешь, как бывает, – он всегда был готов, и я не торопилась.
– Правильно. Хотя я часто задумываюсь – сколько же я всего упустила!
– Когда несколько лет назад я вернулась в Лас-Вегас вместе с Ленни, он переменился. Казалось, он охладел, остыл и...
Пейж закончила фразу за нее:
– Естественно, ты сразу же его возжелала.
– Откуда ты знаешь?
– Нет ничего проще. Так всегда случается. Они хотят тебя – ты не хочешь их. Ты хочешь их – они не хотят тебя.
Она наклонилась к собеседнице и спросила с любопытством:
– А что теперь происходит?
Джесс усмехнулась.
– Он хочет меня, как мне кажется.
– А ты?
– Да!
Пейж удовлетворенно кивнула.
– Ну и чудесно. Кто он такой? Достоин ли он тебя?
– Его зовут Матт Трайнер. Раньше он работал на Джино Сантанджело, управлял отелем «Маджириано» в Лас-Вегасе. Теперь он стал управляющим новым отелем Лаки Сантанджело в Атлантик-Сити. Ему пятьдесят с чем-то и...
Пейж задумалась и прослушала детальное описание Матта Трайнера. Упоминание имени Джино вызвало в ней печальные воспоминания. Он так и не позволил ей ничего ему объяснить – да и что бы она ему сказала?
– ... и он позвонил и пригласил меня на уик-энд. Говорит, ему необходимо со мной поговорить, но не по телефону.
– По-моему, звучит неплохо, – ободряюще сказала Пейж.
Джесс улыбнулась.
– Надеюсь. Честно говоря, если мне придется отправиться еще хотя бы на одно свидание и вести глупые разговоры, я...
Олимпия позвонила одному из своих поставщиков наркотиков. Их у нее имелось несколько. Они хорошо ее знали и доверяли ей. Пересылка товара по почте обычно категорически исключалась. Но для Олимпии Станислопулос не существовало слова «нет».
Она собирала наркотики. У нее уже накопился огромный запас, а самое замечательное место для их хранения – потайная комната, которую показал ей торговец недвижимостью в тот день, когда они переехали в особняк в Бель Эйр. В тот момент, когда Ленни спустился вниз, торговец подвел Олимпию к задней стенке ее гардеробной, нажал тщательно замаскированную кнопку, и за отошедшей в сторону панелью перед ней открылась маленькая комнатка без окон.
– Место для хранения наркотиков, – пошутил торговец.
Ха-ха. Неплохая шуточка.
– Не говорите ничего мужу, – быстро проговорила она. – Здесь так хорошо будет прятать рождественские подарки.
Никогда больше она не останется без наркотиков. Никогда. Никогда. Никогда.
Попасть в авиакатастрофу плохо само по себе – ее до сих пор преследовали кошмары. Но, когда ее лишили кокаина, травки и таблеток – всего того, ради чего стоило жить, – она чуть с ума не сошла от ярости.
Теперь Олимпия имела всего, и помногу. Потайная комната напоминала больничный склад лекарств.
Позвонив поставщику и сделав заказ, она внимательно осмотрела в зеркале свое лицо и пощупала пальцами нежную новую кожу. Она снова стала хорошенькой, возможно, даже лучше, чем до аварии.
Олимпия втянула щеки и представила себя худой. О... когда она похудеет, она покорит весь мир, выйдет из своего укрытия и поразит всех своей красотой.
Она поразит Флэша.
Этого негодяя.
Она снова им завладеет. Обязательно.
ГЛАВА 97
– Ты слишком сильно накрасилась, – нахмурилась Лаки. – Но все равно прекрасно выглядишь, только смотри не потеки.
– Слишком сильно накрасилась? – переспросила Бриджит. – Так я обычно накладываю вдвое больше грима!
– Где? В школе?
– Нет. Вне школы. Там, где мне хорошо.
Лаки обняла ее. Девочка так напоминала ей Олимпию в том же возрасте. Ей очень нравился этот ребенок, хотя Бриджит уже мало походила на ребенка. Ростом она почти сравнялась с Лаки и выглядела на все восемнадцать.
