— Зачем тебе девка? — раздался крик. — Сожрешь небось?
— А это уже не ваше дело, — прорычал зеленый монстр. — Мне нужна дева. Всего одна… Пока.
Толпа заволновалась. Девицы старались спрятаться за спинами отцов и матерей. Поднялся плач, сперва подавленный, а потом и в голос. И над всем этим гремел голос дракона:
— Граф сказал, брать помоложе, не то подсунете какую-нибудь каргу. Я в этом мало понимаю, но если что не так — вернусь за другой! Ну? Решим вопрос по-соседски? Или по-плохому?
— Да в гробу мы видели такого соседа! — проорал забияка Франц, выскакивая из толпы с топором в руке. — Тьфу на тебя!
Дракон вдруг встопорщился, будто огромный еж.
— Ты плюнул мне на лапу, смертный?! Да как ты посмел!!! Это на тебя тьфу!
Серый промозглый день озарился яркой вспышкой. Из пасти дракона вырвалась огненная струя, и Франц в одно мгновение превратился в пылающий факел. Даже крикнуть не успев, просыпался на землю кучкой обгорелых костей.
Тут началось один Змей знает что. Люди, словно очнувшись от наваждения, с воплями кинулись в разные стороны. На площади возникла давка. Еще огненный выдох — все как один повалились ниц, закрывая головы руками. «Горим!» — заорал кто-то, и сумятица превратилась в паническое бегство. Вскакивали, падали, бросали вилы, толкались, мешая друг другу, наступали на упавших и снова падали сами… А позади полыхал мгновенно вспыхнувший от драконьего пламени постоялый двор.
Волной жара Аличе выкинуло на улицу. Она сама не поняла, почему летит, а потом падает на какого-то уползающего на четвереньках крестьянина. Опомнилась только, когда от дождя падающих искр начала тлеть ее куртка. Чудо, как ее не пришибло горящей головешкой! Огонь уже норовил перекинуться на соседние крыши. За спиной громоздились пылающие бревна — все, что осталось от харчевни. В небо валил густой дым, густо приправленный искрами и пеплом.
Из дыма появился Грег. В руке он все еще держал кружку.
— Аличе! — с тревогой крикнул он, обшаривая взглядом площадь.
— Я тут!
С его помощью Аличе встала, кашляя от дыма.
— Ты цела?
— Да! Но как ты…
— Эй, ты, с кружкой! — раздался рев дракона. — Это не дева ли у тебя? Ну-ка давай ее сюда!
— Сейчас ты свое получишь! — посулил Грег, бросил кружку, сунул руку за спину и выхватил свой треугольный меч.
Аличе не успела даже испугаться, как площадь озарила вспышка — ярче солнца. Аличе крепко зажмурилась, но веки не защищали от этого жгучего, пронзительного света. Перед глазами запечатлелась черная фигура в огне и ее красивое, отточенное, почти танцевальное движение навстречу дракону.
— Грег!
Прикрываясь ладонью, она взглянула сквозь ресницы — только для того, чтобы снова резануло по глазам невыносимым светом. Аличе упала ничком, уткнувшись лицом в ладони, и лежала так, пока сияние не погасло. Тогда девушка подняла голову.
Что-то все же случилось с ее глазами. Уже ничего не горело, но на всем лежал странный багровый отсвет. Вокруг царила тишина, только потрескивала, догорая, харчевня. Площадь была завалена людьми — все лежали ничком, не делая попыток подняться. Стоял только Грег, молча глядя на буро-зеленую тушу у своих ног. Аличе пошла к нему, осторожно пробираясь между упавшими.
— Ты его убил? — дрожащим голосом спросила она, глядя на голову монстра, вокруг которой растекалась лужа черной крови.
— Похоже на то, — отозвался Грег таким тоном, будто сам был не очень в этом уверен.
Он перевел взгляд на свой меч — широкий девятидольный клинок, весь в черных потеках драконьей крови. Там, где клинок оставался чистым, металл выглядел раскаленным. Казалось, он напился огня и крови и теперь постепенно остывает.
— Почему он светится? — спросила Аличе, приглушая голос. — Он заколдован?
— «Пламя против пламени. Нет ничего сильнее драконьего огня — так пусть он сам себя побеждает», — медленно проговорил Грег, не сводя взгляда с меча. — Так сказал Лука из Фиоре, который выковал и зачаровал эту чинкуэду…
Грег вдруг поднес клинок к губам и слизнул с него немного черной крови.
«Не делай этого!» — хотела крикнуть Аличе, но не успела.
В тот же миг все вокруг изменилось, словно погрузилось в красный туман. Облака стали красными, редкий дождь падал каплями крови. Глаза Грега остались такими же угольно-черными, как раньше, но в них зажглись две багровые точки. Он же как ни в чем не бывало поставил ногу на голову мертвого дракона и принялся разглядывать сапог, запачканный в густой черной жиже.
— Ну вот, теперь эта дрянь проест дыру, и где я возьму новые сапоги в этой глухомани? Что тебе? — недовольно спросил он, видя, что девушка не сводит с него взгляда.
Аличе попятилась, чувствуя, что покрывается мурашками, как тогда в лесу. Словно Грег взял и выпил на ее глазах смертельного яда. И стал только сильнее…
— Не делай этого больше, — неожиданно сказала она. — Это опасно.
Грег удивленно взглянул на нее:
— Что опасно?
Аличе не ответила. Она сама не знала, почему с ее губ сорвались эти слова. С каждым мгновением в ней усиливалось ощущение чуждости Грега. Почему-то возникла уверенность, что сейчас она не сможет к нему прикоснуться, даже если захочет — потому что на самом деле это всего лишь видимость…
— Вот это, черное… Ты лизнул кровь, и глаза у тебя загорелись… Или мне почудилось?
— Конечно, почудилось, — заверил Грег, хмурясь. — Почему опасно?
— Потому что это яд, — торопливо добавила Аличе, пытаясь не упустить смутные ощущения. — Тебе кажется, что ты стал сильнее, но на самом деле она тебя отравила…
— Глупости, — перебил Грег. — Это всего лишь драконья кровь. В ней есть сила, это правда. А насчет глаз, ну не знаю, что тут сказать. Подобные вещи смертный видеть не может. Ты очень странная девушка.
Он вложил меч в ножны — и все словно проснулось. Багровое сияние сразу пропало. Мир вернулся в пасмурный полдень. И Грег снова стал собой — так река возвращается в берега после паводка.
«В самом деле показалось», — с облегчением решила Аличе.
Площадь понемногу начинала оживать. Упавшие ворочались и приподнимались, с оханьем и стонами вытирая слезящиеся от света глаза; успевшие сбежать по одному возвращались обратно… Несколько человек сразу же побежали спасать от огня крышу одного из домов, которая благодаря дождю разгоралась не слишком быстро. Вокруг туши дракона начала собираться кучка самых смелых. Какая-то женщина бросилась к обгорелым костям, послышались рыдания…
— Надо идти, — раздался голос Грега. — Пойдем, Аличе.
— А твои вещи?..
— Все сгорело в харчевне. И лук мой тоже… Эх, зашли пообедать…
Грег перешагнул через драконий раздвоенный хвост, но не успел и шагу сделать, как его окружила толпа.
