Я уже не первый раз стою на пороге смерти. Уверен, несмотря на обещание, живым граф меня точно не выпустит, так что надеяться не на что. Как ни странно, в такие минуты мой страх куда-то исчезает, взамен появляется наглость. А как еще разговаривать с убийцей?
– Тому, кто поможет прийти к власти, можно и оказать любезность. До поры до времени, конечно. Сейчас сюда придет мой чародей и двое болванов. Один из них дворянского сословия, другой смерд. Оба твоего возраста.
– Колдун – разумник? Уж не тот ли, кто нам вчера мозги накрутил?
– Он не только маг разума, – заметил собеседник, – еще превосходно разбирается в чарах духов. Из любого человека может душу вынуть, а другой заменить.
– Врет, наверное. Разве такое возможно?
Моя невозмутимость дала трещину. Похоже, сейчас готовилось нечто похлеще обычного убийства. А устойчивости к чарам духов у меня точно не имелось.
– Ты вроде с лица спал? Неужели испугался?
– Не совсем. Это у меня от жадности, – постарался загнать страх вглубь. Очень не хотелось видеть его самодовольную физиономию.
– При чем здесь жадность? – Плинсаг был немного сбит с толку.
– Какая-то сволочь вроде тебя будет задарма пользоваться моим телом? Не дам. Ничего у твоего колдуна не выйдет.
– Уже вышло. Видел братца дурочки, которая тебя привела в ловушку? У него осталось только тело моего недавнего пленника, а внутри дух совершенно другого человека, преданного мне до мозга костей.
– Подвернется удобный случай, и он тебя с потрохами продаст.
– Такое действительно возможно, но не в ближайшее время. В чужом теле дух живого человека держится не дольше пяти дней, потом его следует возвращать в свое, а оно у меня.
– И где в это время обитает душа пленника?
– Интересно? – снова заулыбался граф.
– Я никогда не упускаю возможность узнать что-то новое. Вдруг в будущем пригодится?
– Тебе – вряд ли, твое будущее закончится сегодня. Но я все же расскажу. Колдун заключает украденные души в камень. Может и обратно вернуть, если тело будет без хозяина не дольше пяти суток.
«Серхер использовал ту же магию, – мрачно заметил Щапрун. – Но мы без боя не сдадимся!»
– А что делает тело, из которого вынули душу?
Никогда раньше не интересовался чародейскими штучками, думая, что меня это не коснется. Зря надеялся.
– Ведет себя хуже самого тупого животного, поэтому его помещают в клетку.
– Так не лучше ли изъятый дух переселить в него, а не в камень?
– Слишком опасно. Вдруг пленнику захочется испортить чужое имущество?
– Или убежать с ним.
– Чтобы через пять дней сдохнуть, превратившись в мертвого духа? Вряд ли даже ты на это согласишься.
– Я уже мертвец, а так буду мертвым духом при живом теле.
– Ничего не выйдет, курьер, – продолжал разглагольствовать Плинсаг. – Дух при переходе из одной ипостаси в другую убивает оболочку, в которой находится. Он, конечно, еще сможет некоторое время управлять ею потом. Получится ходячий живой мертвец.
Стало совсем жутко.
– Граф, а не быстрее меня просто убить? Ведь, как знать, чем обернется колдовство? Вдруг мое тело и без души продолжит тебе козни строить?
– Я так не думаю. Сейчас произведем замену, и ты дня три посидишь в камне, пока мой Сарин Дюзан вернется в Сигасу, отменит дурацкие указы и произведет нужные назначения. Потом мы вернем тебя обратно и поговорим. Глядишь – и отношение ко мне у тебя изменится. Эти чудесные камни на людей настолько благотворно воздействуют, ты себе представить не можешь.
«Он прав, князь, – наконец подал голос мечник. – Я за первые два дня чуть с ума не сошел. И за возвращение в тело готов был мать родную к демонам тьмы отправить. Но мне хотя бы было известно, что возвращаться некуда».
– Плинсаг, вот теперь я тебя точно убью. Не знаю когда, но твоя смерть будет ужасной. Клянусь!
– Ну и напугал! Да мне плевать на твои клятвы!
– Не имеет значения, главное, что я их выполняю.
– Для этого сначала попробуй выжить.
– Достану и из другого мира.
– Глупец, ты еще попади туда. А то ведь можешь вечность проторчать узником камешка.
– Я очень постараюсь, Плинсаг.
Как же мне хотелось добраться до негодяя. Появись сейчас демон и предложи мне свободу на пару минут, все бы отдал не задумываясь. Однако ни одна потусторонняя тварь не захотела воспользоваться моментом.
Вместо нее в зал вошли трое. Худощавый мужчина, лицо которого полностью скрывали длинные волосы, скорее всего, являлся чародеем. За ним тяжелой походкой двигался мускулистый бугай, мне показалось, он когда-то держал в руках молот. Не кузнец ли? Правда, когда наши взгляды встретились, меня передернуло. Вряд ли тип ковал железо, скорее был палачом. Чуть поодаль шествовал полноватый вельможа, старавшийся держаться степенно, однако глаза выдавали страх.
– С кого начинать, господин? – спросил колдун.
– Вряд ли смерд успел стать дворянином, даже если Донгурс и вправду был его отцом. Думаю, Пашар подойдет для нашего дела куда лучше. Знаешь, Сарин, этот человек почти твой собрат по ремеслу. Правда, он молотом не подковы делал, а головы своих врагов раскалывал как орехи. Его в шайке так и прозвали – Молотобоец.
– Хозяин, когда мы закончим, можно я его лично прикончу? – попросил тот.
– Не спеши, Пашар. Твоего приятеля нам все равно не вернуть. – Граф повернулся ко мне. – Ты посмел разрубить пополам его лучшего друга, и теперь Молотобоец мечтает сотворить с тобой то же самое.
– А ты ему не даешь? Ну так нет ничего проще. Пашар, сначала убиваешь хозяина, потом меня.
– Закрой пасть, Сарин! – рявкнул Плинсаг, видимо, он не исключал того, что мое предложение бандиту может понравиться. Граф как бы невзначай коснулся ладонью рукояти меча и обратился к здоровяку: – Пашар, убить связанного легче легкого, а вдруг князь возжелает стать твоим рабом? Как тебе такая перспектива, курьер?
Не стал больше ничего отвечать упивавшемуся своим положением вельможе. Какой смысл еще раз говорить о том, что придавлю гниду? Тем более, в успех задуманного и самому верилось слабо. Наверное, мне не удалось оправдать надежд, возложенных Рухусом. Теперь получу по башке. Не молнией, так молотом. Результат почти тот же.
– Тогда, с вашего позволения, я начну? – предложил чародей.
– Да-да, не буду мешать. – Граф направился к двери.
– Уже уходишь? Все равно найду, – бросил ему вдогонку.
– С удовольствием бы остался, но когда древняя магия примется за твою душу, рядом должны находиться только участники действа.
– А почему их двое? – спросил я чародея, когда за Плинсагом закрылась дверь.
