Слушая демона, Линель снова вспомнила о Гишане. Куда она подевалась? Олез полагал, что рыжая волшебница должна быть поблизости. Вполне возможно, в этой деревушке.
– …как же я врезал ему по морде. Князек так и полетел к стенке, – не без удовольствия описывал свои похождения Клык.
– Мы же договаривались – Сарин не должен пострадать, а ты ему зубы выбиваешь.
– Не зубы, а зуб. Между прочим, смертельно для него опасный.
– Тогда ладно.
– И вообще, ты обещала меня слушать, а не перебивать.
– Виновата.
– То-то. Так вот, я не только зуб выбил, еще и тень верховного уничтожил, которую Гругарх прицепил.
Линель хотела спросить, что это за зверь с чудным именем, но воздержалась. Демон увлекся собственной историей, иногда упоминая Сарина. Чувствовалось – Клык ненавидит парня, что совсем неудивительно, поскольку из-за него самому демону пришлось пойти на нерушимую клятву, да еще сражаться с соплеменниками. Ее догадки переросли в твердую уверенность, когда защитник начал рассказывать о битве с верховным. Хитрец буквально на полсекунды запнулся, дойдя в рассказе до момента своего вмешательства, и леди Иллюз сразу поняла – он скрыл что-то важное.
– И ты ничего не потребовал от спасенного за свою помощь?
– Как я мог, хозяйка? При исполнении ведь был.
– Опять врешь? Неужели так трудно понять – любая ложь по тебе и ударит.
– Не веришь? Я жизнью ради нее рискую, а она… Все, обиделся и ничего больше не расскажу.
– А больше и не надо. Остальное наверняка сделал князь.
– Кто? Курьер?! Да он застыл пугалом огородным и безропотно ждал смерти. Если бы не я…
«А ведь он точно не все говорит. Наверняка задумал подлость против Сарина. Как бы это спасение потом не обернулось большой бедой. На месте Клыка я бы… Ну вот, уже стала примерять роль демона. Пора прекращать опыты с клятвами на крови».
– Вот так мне удалось убедить Гругарха не убивать князя Сигасы, – закончил рассказ победитель.
– А если бы он не согласился?
– Да я бы…
– Ты Сарину про меня ничего не говорил? – перебила его Линель.
– Такого задания не было.
– Правильно сделал, я опасалась, что проболтаешься.
– Зря. Мы, демоны, самые надежные существа!
– А кто же тогда самый коварный?
– Именно в коварстве наша надежность проявляется больше всего.
– Вот в это поверю.
– Да, кстати, – вдруг спохватился Клык, – я клятву выполнил, не забудь о своем обещании. Особенно, когда снова увидишь муженька.
– Постараюсь. А теперь потуши огонь, солнце вот-вот взойдет, а я по твоей милости не выспалась.
Не раздеваясь, девушка легла снова, на этот раз закрыв собственные мысли от постороннего вмешательства.
«Значит, каких-то бед следует ждать при встрече с Сарином. Уж Клык-то постарается их организовать. Ладно, буду готовиться к худшему. Эх, выяснить бы заранее, что он задумал».
Беспокойство не спешило покидать Линель. С тяжестью на сердце она и уснула.
Юго-восток Журавии, неподалеку от города Рудный
Лехан второй день не мог прийти в себя после встречи со своим погибшим, как все считали, другом. Ведь Сарина объявили убитым, посмертно присвоили звание героя, а он не только умудрился выжить, а еще и князем стал. Все это просто не укладывалось в голове, не говоря уже о других приключениях бывшего сослуживца.
Пытаясь переварить невероятные новости, Ловкач нынешним утром вызвался в дозор. Перед самым рассветом они вчетвером перешли линию фронта и остановились в пяти верстах от Рудного, чтобы немного выспаться.
После трагических событий возле деревни Тридорожное отряду все-таки удалось добраться до городка Озорной. Невероятным образом они умудрились не потерять ни одной лошади. Даже кобылка Волога, а точнее, волшебницы, которая скрывалась под этим именем, не заблудилась в лесу. А вот сама дамочка пропала.
Видимо, все-таки изловили ее лихие люди. Или убили. За весь день чудо-лучник в городе так и не объявился. Поговаривали, на просеке случился сильный пожар.
Лехан помог семье Сарина устроиться на новом месте. Домик купили сразу, всех денег хватило на хорошую избу с приусадебным участком в северной части Озорного. Алерх сразу взялся за ремонт ограды и помощь по хозяйству. Паренек бросал выразительные взгляды на Русину, и старший товарищ приказал ему остаться с женщинами:
– Проследи первое время, чтобы их никто не обижал, а потом действуй по обстоятельствам. Я на обратном пути обязательно загляну.
– Мы ведь в Журавию вместе собирались, – растерянно напомнил соратник.
– Планы иногда стоит менять. Сам видишь – тяжело бабам без мужика, да еще на новом месте.
Дальше Лехан Брунон отправился один. Перебравшись в Журавию, без труда нанялся в охрану каравана. В пути случилось несколько стычек с местными разбойниками и одна – с красноглазыми волками. Погиб начальник охраны, двое бойцов получили ранения. Чародей, сопровождавший караван, уже был на грани истощения. И тут, откуда ни возьмись, появились три всадника – два дворянина и телохранитель. У купца, чьи товары охранял Ловкач, чуть глаза из орбит не вылезли, когда вельможа кинулся обнимать простого охранника. В деревне, куда и направлялся торговец, Лехан получил расчет и напросился в отряд князя.
– Хорошо, будешь моим телохранителем. А то у баронета имеется, а я будто чином не вышел, – не скрывая радости, согласился Сарин.
Попутчики Дюзана показались Брунону странными. Вельможа больше походил на обычного горожанина, а охранявший его статный молодец, наоборот, держался заносчиво, словно спесивый дворянин.
На исходе ночи путники перешли линию фронта и остановились на краю леса, откуда хорошо просматривалась небольшая деревушка. Сейчас, на рассвете, Ловкач насчитал с полсотни домов.
«Самое время петухам голос подавать, – задумался боец, – а они молчат. Неужели захватчики всех перебили?»
Лехан хорошо знал здешние места. В начале карьеры он работал на торговцев, занимавшихся контрабандой. Из диких степей Вархаяма они тайно доставляли какие-то ценные корешки и сушеных жуков для приготовления магических снадобий, Журавия поставляла полудрагоценные камни для амулетов. Именно здесь Брунон получил кличку Ловкач, когда единственный из всего каравана сумел вырваться из засады пограничников.
«Сколько лет прошло, и вот я снова здесь, опять у вархаямцев. Правда, сейчас они на чужой территории. А нам нужно в город, найти некоего Луркеша однорукого и задать ему пару вопросов».
Дозорный увидел первых крестьян, которые в столь ранний час выходили из домов и шли к полю. Война войной, а трудяги топали на работу. Не будут обрабатывать землю, не будет и урожая, а без него голод и смерть.
