Именно в январе пять лет назад у меня случился выкидыш, и я
именно две недели лежала в больнице с осложнениями… Но Глеб был тогда так
нежен, так внимателен ко мне. Как же так? Как он мог? Ах, он же прекрасный
актер, что ему стоит сыграть внимание и нежность? А что, если он играл не со
мной, а с ней? А со мной был искренним? Ну, бывает, мужик поддастся настырной
бабе, а потом не знает, как с ней развязаться… Вот опять я пытаюсь вывернуть
гадость наизнанку. В общем, мне это даже удается.
Ну в самом деле, не может же Глеб играть двадцать четыре
часа в сутки. Или я круглая дура? Уля ведь что-то такое говорила, словно
намекала на что-то…
Может, уже вся Москва знает, что Глеб живет со мной только
из жалости? Но я никогда ничего не замечала. Нет, скорее всего, романчик был,
но для него он был вполне мимолетным, а она, бедолага, влюбилась не на шутку.
Да, да, конечно, именно так и было. Он, может, уже и забыл о ней. Но зачем же
тогда хранить письмо в книге, к которой, он точно знает, я никогда в жизни не
притронусь? А может, он просто сунул туда письмо, когда я, допустим, неожиданно
вернулась, а потом позабыл о нем? Может же так быть? Безусловно.
Я медленно поднялась с полу, собрала книги и хотела отнести
их к мусоропроводу, может, кто-то захочет взять. Но потом передумала. Влезла
опять на стул и поставила их на место, вложив письмо в «Историю КПСС». Ничего
не надо делать сгоряча, я потом могу пожалеть о своей поспешности. Сейчас надо
остыть и все хладнокровно обдумать. Завтра я поговорю с Улей, если она что-то
знает, я вытяну это из нее хоть клещами… И вообще… Подумаешь, большое дело,
какая-то баба вцепилась в такого ослепительного мужика… Даже странно, что имя
им не легион! И смешно было бы думать, будто Глеб будет всю жизнь хранить мне
верность. Тем более сейчас, когда перед ним готова распластаться любая. А он
все равно мой муж, и нате-ка выкусите! Я еще поборюсь за него! Но сначала я
узнаю, кто эта Л., что там в действительности было, а потом посмотрим. Ведь
пока, кроме этого письма, мне, по большому счету, не в чем упрекнуть Глеба.
Мелочи вроде хамства в аэропорту учитывать не стоит. А вот сегодня я должна не
ударить лицом в грязь. Уля говорит, что у меня изысканная внешность? Что ж, вот
и будем, как теперь говорят, «косить под изысканность»! Боевой задор у меня
бывает нечасто, но если припечет… А сейчас меня действительно припекло. Я
вспомнила все, что знаю о макияже, и принялась наводить марафет, что
называется, «под большое декольте». Но мысли то и дело возвращались к письму.
Ну хорошо, допустим, там была любовь, а тут только жалость и
благодарность, – хорошо, предположим, но как быть с постелью? Тут на одной
благодарности не продержишься, нет. Уж в чем, в чем, а в отсутствии пылкости
Глеба не упрекнешь. Когда-то в юности нам на свадьбу подарили размноженное на
ротаторе древнеиндийское руководство по любовным играм под поэтическим
названием «Ветви персика» или что-то в этом роде. Тогда это была такая
редкость! И мы со смехом решили изучить его. Может быть, мы от природы были
идеальными партнерами, может, сыграла свою роль и древнеиндийская книжка, но
мне всегда было хорошо с Глебом, и никогда ничего другого не хотелось – вовсе
не от невинности помыслов. И тут же мелкой змеюкой в голову закралась мысль: а
что, если всю эту индийскую науку Глеб применил с той самой Л.? Вот она с ума и
спятила.
Еще бы! Такой красавец и такой умелец! Волна ревности и
ненависти нахлынула на меня, так что я чуть не задохнулась. Но тут позвонил
Глеб:
– Санька, ты готова?
– Вроде да, – с трудом проговорила я.
– Что у тебя с голосом?
– Мороженого поела, – неизвестно почему ляпнула я.
– Сашка! Не вздумай хворать, ты мне нужна здоровая! Я
через десять минут буду дома. Приготовь смокинг.
Блин! Смокинг! Вот мы как теперь живем! Смокинг ему
приготовь! А шиш с маслом? Но все это я проглотила, пошла и достала новенький
смокинг.
Небось тоже эта кретинка Лаура покупала.
– Выглядишь отпадно – воскликнул Глеб, вбегая в
квартиру. – Черт побери, какая у меня интересная жена, оказывается! Дай
поцелую!
Мне сейчас только целоваться с ним! Укушу ненароком!
Когда он побрился, надел смокинг, у меня даже сердце
замерло, до того он был хорош.
– Ну как? – красуясь перед зеркалом, спросил Глеб.
– Нормально, хотя, по-моему, одной детали не хватает.
– Какой? – встревожился он.
– Желтого банта на гульфике, сейчас это очень
актуально!
– Санька! – расхохотался он. – Ну свалял я
дурака, мне уже и мама всыпала по первое число.
– Она, между прочим, здорово обиделась.
– Мама всегда обижается, не обращай внимания.
– Тем более не надо давать ей лишних поводов. Уверена,
что она обидится и на то, что ты ее с собой не взял.
– Куда? – недоуменно вскинул брови Глеб, продолжая
любоваться собою в зеркале.
– В «Метрополь».
– Здрасте, я ваша тетя! Пригласили меня с супругой. При
чем тут мама?
– Это ты ей будешь объяснять.
– Сашка, по какому случаю ты такая?
– Какая?
– Нервная.
– Да так…
– Ты волнуешься перед этой тусовкой? Не стоит! Ерунда
на постном масле! Ты такая элегантная в этом платье. Вот поедем в Италию, ты
сама там купишь все по своему вкусу!
– У меня очень простой вкус. Больше всего я люблю
черное.
– Значит, купим черное, о чем разговор. Целиком и полностью
признаю свою глупость. Пойми, Санька, я там просто обалдел…
Он был так красив, так обаятелен, так очаровательно
простодушен!
– Глеб, у меня к тебе просьба.
– Все что хочешь!
– Не бросай меня там одну, ладно?
– Ага, значит, все-таки ты трусишь! Санька, не дрейфь,
прорвемся! Да ничего особенного там и не будет, тусовка как тусовка, ты же,
слава богу, умеешь с людьми общаться и вести себя умеешь, так в чем проблема?
– Да я в последние годы как-то одичала… – неизвестно
зачем призналась я.
– Санечка, ну не будь дурой! Все прекрасно. И я обещаю
весь вечер держать тебя за руку.
Больше всего на свете мне хотелось спросить, кто такая Л. Но
я прекрасно понимала, что этого делать нельзя. И все-таки я это узнаю. А на
предстоящую тусовку чихать я хотела.
Народу было море, и везде, куда ни плюнь, какая-нибудь
знаменитость. Но и знакомых оказалось немало, так что я вскоре вполне
освоилась, тем более что многие горячо меня поздравляли с успехом Глеба.
Вероятно, далеко не все поздравления были искренними, но иначе в актерской
среде и не бывает.
Однако Глеба вскоре кто-то все-таки увел от меня.
