– Понимаешь, это, в конце концов, мамино частное дело.
Я взялась за эту работу, потому что мне нужны деньги, потому что я толком
ничего другого делать не умею, и еще мама предложила мне тут пожить. Меня это
устроило, вот и все. К тому же ты можешь мне не верить, но я от этой работы
ловлю определенный кайф.
– Ну да, милое дело – лепить из говна конфетку.
– Дуня!
– Да ладно, я ж не дура, понимаю.
– И потом, честно скажу, мне нравится твоя мама.
– Она хорошая, только шалопутная.
– Что-что? – ахнула я. – Это кто же тебя
научил?
– Это у нас раньше соседка была. Она все меня по
головке гладила и говорила: «Ох и шалопутная у тебя мать, ох и шалопутная…» Но
я не про то… Ты уж прости, один раз, когда тебя дома не было, я заглянула тут в
твои писания… Ты пишешь классно! С маминой жвачкой не сравнить. Я понимаю, ты
так деньги зарабатываешь, но почему ты сама-то не пишешь, свое? Ты же можешь!
– Ox, Дуня, у меня так жизнь по-дурацки сложилась,
ничего я толком не умею. Даже сама не думала, что могу писать. Честное слово. И
потом, еще не факт, что я смогла бы придумать сюжет, а мама твоя сюжеты классно
придумывает, чтоб ты знала.
– А что толку, если к этому сюжету не пробиться?
– Вот я ей и помогаю, и она мне за это по-царски
платит. Живу у моря в прекрасном доме, с прекрасной компанией, на всем готовом,
никто ко мне не пристает, и еще деньги откладываю. Да о таком можно только
мечтать.
– А у тебя муж есть?
– Был.
– И сплыл?
– В общем, да, то есть сплыла я, но вопрос был только в
том, кто сплывет первым. Я успела.
– А он у тебя кто?
– Артист.
– Знаменитый?
– Сейчас да.
– А фамилия его как?
– Ордынцев. Глеб Ордынцев.
– Я такого не знаю, тут же русского кино нет. Мама,
конечно, кассеты привозит, но… Ничего, я в Интернете пошурую!
– Зачем тебе?
– Интересно. А ты, значит, тут от него прячешься?
– Я не прячусь, просто мне жить негде. Вот заработаю
деньги, куплю квартиру.
– Или замуж выйдешь.
– Нет, замуж я не хочу, хватит с меня.
– Ты феминистка?
– Нет, просто надоело.
– Правильно, замуж выходить скучно. Вся эта мутотень с
белыми платьями, кольцами, свадьбами… Ни за что не выйду замуж, противно.
– Погоди, вот влюбишься…
– Я уже влюблялась, подумаешь.
– Ты еще маленькая.
– Почему? Раз у меня менструации, значит, у меня уже
детородный возраст, выходит, я взрослая.
Я озадаченно смотрела на ее детское пухлое личико. Ну и
логика у девочки!
– Да-да, я все прекрасно понимаю.
– Так уж и все?
– Да уж побольше некоторых!
– Ты имеешь в виду меня?
– Нет, что ты. Ты как раз человек понимающий. Ладно,
замнем для ясности.
Прошло еще несколько дней, и она опять явилась ко мне. В
руках у нее было несколько листов бумаги.
– Саш, я тебя оторву, а?
– Валяй! – потянулась я. Работа уже близилась к
концу, и я делала в день до десяти страниц. – Надо немножко передохнуть.
– Понимаешь, я покопалась в Интернете – ну насчет
твоего мужа…
– И что?
– Он жутко красивый.
– Это факт.
– Я тут для тебя скачала разные статейки про него,
интервью – тебе, может, интересно?
– Надо взглянуть. Только не сейчас.
– Боишься?
– Да нет, просто неохота с рабочего настроения
сбиваться. Знаешь что. Ты пока сложи все в папочку, но держи у себя. А я через
недельку закончу и уж тогда на свободе погляжу. Договорились?
– Как хочешь, – пожала плечами девочка.
Мне, конечно, безумно хотелось взглянуть на эти статьи, но я
и вправду решила сначала закончить работу.
– Слушай, Саш, а вот ты все закончишь, и что дальше?
– Дальше? Ну мама приедет, привезет новый роман, она
давно грозится. Мы с ней вместе посмотрим этот, вдруг ей что-то не понравится…
– Ой, не смеши меня! Как ей может не понравиться? После
ее кошмариков?
Ровно через неделю я закончила работу. Из тысячи ста семи
страниц у меня получилось триста пятьдесят четыре. Я перечитала его целиком, и,
ей-богу, он мне понравился.
– Дуня, пожалуйста, прочти! – взмолилась я. –
Ты будешь самым первым читателем! И мне очень важно твое мнение.
– Саш, я, конечно, прочту, просто ради тебя, но я все
равно знаю, что все клево получилось.
– Ты в меня веришь? – засмеялась я.
– Спрашиваешь!
Такое отношение девочки было приятно. И я с некоторым
волнением вручила ей роман.
И уже на следующий день она мне заявила:
– Это кайф!
Но, отдавая Дуне роман, я взяла у нее папку с сообщениями о
Глебе. Открыла ее с каким-то немного сторонним любопытством. Боже, чего там
только не было! Интервью, фотографии, статьи, заметки, рецензии на спектакли…
Он в октябре сыграл премьеру в антрепризе, а из театра все-таки ушел. Жаль, он
был таким дивным Чацким. А еще он снимался в нескольких фильмах сразу. В одной
заметке даже говорилось, что ему предложили роль в Голливуде, у самого
Спилберга, и он сейчас «рассматривает предложение». В каком-то интервью его
спросили, намерен ли он совсем порвать с театром, на что Глеб ответил, что ни в
коем случае. Слава богу! Хотя какое мне до этого дело, одернула я себя. А вот
это еще интереснее. Фотография, сделанная на какой-то презентации. Глеб в
шикарном, незнакомом мне костюме с галстуком, в котором явственно видна булавка
Мамонта Дальского, подаренная Инной Кирилловной, а рядом с ним молоденькая
девушка, не очень высокая – верх ее прически едва достает ему до плеча, очень
хорошенькая – с живыми темными глазами. И подпись – Глеб Ордынцев с подругой,
Яной Беловой, каскадершей. Так вот она какая, эта Яна. Пикантная, в высшей
степени пикантная. Каскадерша, значит, лихая, наверное… А в другой газете было
интервью с ними обоими. Рубрика называлась:
«За чашкой чая». И на фотографии было видно, что чай они
пьют на нашей кухне, из купленных в «Икеа» кружек…
А чего я, собственно, удивляюсь? Я уехала, а он остался.
Природа, как известно, не терпит пустоты, особенно мужская, свято место пусто
не бывает, и все такое прочее, более чем банальное… Здесь, на Майорке, это
ощущение банальности ни разу во мне не возникало, и никакие мелодии, кстати,
тоже не звучали. Ладно, чего я могла еще ожидать? Именно этого. Значит,
удивляться и расстраиваться попросту глупо. У меня новая жизнь, и плевать я
хотела на Глеба. Мне нельзя расслабляться, мне нужно работать, тогда я
спокойна. Скорее бы приехала Эмма с новым романом.
