Всеоправданьем, вселюбовью
Мы никогда не согрешим!
Игорь Северянин
1909 год. Северный Кавказ
Аслан Мидоев покинул свой аул и родные горы не потому, что боялся нукеров Давлет-хана, он оставил Дойзал-юрт потому, что в речке Акатай виделось ему отражение ее прекрасного лица, одинокий камень он принимал за женскую фигуру, а в крике ночной птицы слышал призывный голос этой женщины. Вообще, творилось с ним что-то неладное. На охоте он нервничал и не мог себя заставить выстрелить в олениху, ее глаза мешали ему убивать. Конокрадство и вовсе повергало его в непонятное томление. Странная сила влекла его в имение Давлет-хана, чтобы отдать коня за один только взгляд жены князя, Мадины.
Тогда он и оставил родимые места, ведь согласно древней пословице — от тоски джигита могут вылечить только хорошие враги. Русские уже не были врагами, а если и были, то плохими. Поэтому Аслан пошел к хевсурам, извечным врагам вайнахского племени.
К удивлению Аслана, не один он такой скитался по горам, покинув родной дом. В те годы много было на узких горных тропках Северного Кавказа всяких бесприютных бродяг. Быстро менялась жизнь вокруг, и многие не находили себя в ней, отправлялись искать иной жизни.
Ночевал Аслан в ингушских аулах. Смотрел на жизнь братьев-вайнахов, разговаривал, слушал ингушских стариков. Вечерами они рассказывали множество старинных историй и легенд. Одна же сказка особенно запомнилась Аслану Мидоеву. Была она про Хамчи.
В стародавние времена, когда и солнце ходило не с Востока на Запад, а наоборот, и горы были такие высокие, что звезды кочевали по их склонам, как отары овец, жили в этой стране нарты. Нарты были людьми необыкновенного роста, силы и отваги. Врагов у них других не было, кроме них самих, как не бывает врагов у реки, ветра, горы.
Жили в племени нартов старик со старухой. Детей у них никогда не было. Вот однажды старуха запеленала камень и стала его качать. Качала, пока не уснула. Проснулась от громкого плача. Посмотрела в пеленки, а там ребенок. Обрадовались старики, назвали мальчика Хамчи, Не успели порадоваться его босоногому детству, как Хамчи уже стал богатырем. Даже среди могучих нартов таких богатырей не было. Никто не мог победить Хамчи в состязаниях.
Только заскучал Хамчи. Захотел посмотреть, что находится за той горой, дошел, а там еще гора, за ней еще. Так зашел Хамчи далеко от родимых мест. Прилег отдохнуть. Только задремал, почудилось ему, что кто-то через него перепрыгнул. Посмотрел по сторонам — никого. Опять задремал, и вновь кто-то перемахнул через него. Что за чепуха? На этот раз Хамчи спящим только притворился. Слышит — кусты шуршат. Приоткрыл один глаз, видит — бородатый джигит к нему подъезжает. Но до того маленький, что вместо коня едет верхом на зайце. Подскакал к лежащему Хамчи и прыгнул через него. Хамчи зайца на лету за уши поймал одной рукой, маленького бородача схватил другой.
— Вот, кто мне спать мешает! — говорит. — Кто ты таков есть? Отвечай!
— Меня зовут Сипуни, заячий джигит, — отвечает тот. — Отпусти меня!
— Как бы не так, — сказал ему Хамчи. — Умеешь проказничать, умей и ответ держать. Сейчас зашвырну тебя на самое высокое дерево, всю жизнь будешь с него слезать. Или брошу тебя в пропасть самую глубокую, всю жизнь будешь лететь.
— Что же, джигит, дело твое, — вздохнул Сипуни. — Только разреши мне напоследок бороду свою причесать.
— Хорошо, причеши, заячий джигит, — согласился Хамчи. — Только недолго. Очень уж мне спать хочется.
Опустил он Сипуни на землю, а зайца не отпускает, чтобы тот не удрал. Сипуни схватился за бороду, быстро выдернул из нее волосок и бросил его на Хамчи. Не успел Хамчи и глазом моргнуть, как оказался опутанным волоском с ног до головы, как муха паутиной, даже пошевелиться не может.
— Кто ты таков? — спрашивает его Сипуни. — Отвечай!
— Меня зовут Хамчи, из племени нартов. Отпусти меня!
— Как бы не так, — говорит ему Сипуни. — Сейчас зашвырну тебя на самое маленькое дерево, оно тебя до смерти защекочет. Или брошу тебя в самую маленькую пропасть, голова твоя в ней застрянет, и ты задохнешься.
Взмолился джигит, стал Сипу ни предлагать коня, шашку и кольчугу. А заячий джигит только смеется себе в бороду.
— Ничего мне такого не надо, ведь маленький я. На коне мне не удержаться, шашку не поднять, кольчуга меня раздавит.
— А хочешь, я тебе дом построю?
Обрадовался Сипуни. Говорит, что дома у него нет и не было никогда. Под кустом он ночует, на камешке обедает. Ведь маленький дом кабан копытом раздавит, волк хвостом снесет, веткой упавшей завалит. А большой ему не построить.
— Я построю дом крепкий, большой, но для маленького человека.
Освободил его Сипуни. Построил ему дом Хамчи, как обещал. После этого подружились два джигита на всю жизнь. Много всякого с ними приключалось, но сила Хамчи и хитрость Сипуни, а главное их крепкая дружба, выручали их всегда.
Когда пришла в горы весть, что Западная царевна созывает женихов со всего света, побороться за ее руку и сердце, решил и Хамчи попытать счастья. Как ни отговаривал его Сипуни, все без толку. Поругались друзья впервые в жизни, и Хамчи поехал на Запад один.
Много женихов съехалось в Западное царство. Все они были сильны, храбры, красивы. Но никто из них не мог сравниться с Хамчи. Победил он на всех состязаниях. Оставалось последнее испытание — поединок с самой Западной царевной. Вышла против него царевна в серебряных доспехах, шлем лицо закрывает, в руках меч со щитом. Бились они так долго, что у мальчика, который подносил им напитки, выросли усы.
Наконец, стал Хамчи одолевать. Видит Западная царевна, что противник побеждает, а ни разу до этого она еще не проигрывала. Скинула она с себя доспехи и одежду, рассыпались до самой земли ее золотые волосы. Встал перед ней Хамчи остолбенело, руки у него опустились, глаза затуманились. Тут и ударила его царевна мечом и зарубила его.
Увидел Сипуни красную росу на траве, заметил он красные перья у скворца и красные маки в долине, понял, что случилось с Хамчи несчастье. Нашел он в поле мертвого друга. Когда же пришла Смерть за Хамчи, связал ее ловко волоском из своей бороды. Взмолилась Смерть, чтобы отпустил ее заячий джигит, ведь пока она связана, расселится по земле столько народа, что выпьют всю воду в реках, съедят все зверье в лесах.
— Отпущу тебя, если оставишь ты моего друга в живых, — сказал ей Сипуни.
— Будь по-твоему, — согласилась Смерть, — только дай мне кого-нибудь взамен.
— А возьми тогда Западную царевну, — ответил ей маленький джигит.
На том и порешили. Спустилась Западная царевна к реке, там ее ужалила змея, и она умерла. Ожил Хамчи, но, узнав, что погибла Западная царевна, затосковал, ведь он успел полюбить ее…
Так рассказывали Аслану древние ингушские старики. После этих историй ночные горы наполнились для него таинственными существами, которые прятались в кустах и за камнями, но взгляды которых джигит чувствовал. Он не боялся, наоборот, его это радовало. Ведь в родных горах ему везде мерещилась Мадина, жена Давлет-хана, здесь же — дивы и джинны, до которых Аслану не было никакого дела.
