Я кивнул. Конечно, я так думал.
– А еще – имя, которым он назвался Деттерику.
– Какое имя? – спросила Джен.
– Уил Бонни.
– Бонни? Я не...
– Это настоящее имя Крошки Билли.
– О Боже. – Глаза Дженш расширились. – Так теперь ты можешь
вытащить Джона Коффи! Слава Богу! Все, что нужно сделать, – это показать
мистеру Деттерик фото Вильяма Уортона... его рожа должна...
Мы с Брутом обменялись виноватыми взглядами. Дин смотрел с
некоторой надеждой, а Харри уставился на свои руки, вдруг страшно
заинтересовавшись ногтями.
– Что с вами? – воскликнула Дженис. – Почему вы так друг на
друга смотрите? Ведь, естественно, этот человек, Макджи, должен...
– Роб Макджи показался мне хорошим парнем, и думаю, он не
слабый юрист, – сказал я, – но его мнение не имеет веса в графстве Трапингус.
Власть там принадлежит шерифу Крибусу, а он назначит повторное слушание дела
Деттерика на основании всего, что я узнал, только в тот день, когда рак на горе
свистнет.
– Но... если Уортон находился там... если Деттерик опознает
его по фотографии и они узнают, что он там был...
– То, что Уортон работал там в мае совсем не означает, что
он вернулся и убил этих девочек в июне, – возразил Брут. Он говорил тихо и
мягко, так говорят, когда сообщают о том, что кто-то в семье умер. – С одной
стороны, есть парень, который помогал Клаусу Деттерику красить сарай, а потом
ушел. Оказывается, он совершал преступления по всему штату, но против него в те
три дня в мае, когда он находился недалеко от Тефтона, ничего нет. С другой
стороны, есть большой негр, этот громадный негр, которого нашли на берегу реки,
он держал на руках двух мертвых девочек, обе были голенькие.
Брут покачал головой.
– Пол прав, Джен. У Макджи могут возникнуть сомнения, но его
мнение никто не примет во внимание. Назначает пересмотр дела только Крибус, а
Крибус не захочет мараться, ведь он считает, что все кончилось замечательно:
это сделал ниггер, думает он, причем не из наших. Великолепно. Я поеду в
Холодную Гору, съем свой бифштекс, выпью пива, потом посмотрю, как его
поджарят, и на этом все кончится.
Дженис слушала с нарастающим выражением страха на лице,
потом обратилась ко мне:
– Но Макджи верит тебе, Пол? Я ведь вижу по твоему лицу.
Помощник Макджи знает, что он аресто-вал не того. Он что, не будет защищать его
перед ше-рифом?
– Все, чего в результате добьется – потеряет работу, –
сказал я. – Да, по-моему, в глубине души он понимает, что это сделал Уортон. Но
сам себе он сказал, что если промолчит и будет подыгрывать шерифу, пока тот не
уйдет на пенсию или не обожрется до смерти, то получит этот пост. А тогда все
станет по-иному. Я полагаю, он именно так говорит себе перед сном. А в одном,
думаю, он не сильно отличается от Хомера. Макджи убеждает себя, что в конце
концов это всего лишь негр. Они ведь не белого сожгут ни за что.
– Тогда вы должны пойти к ним, – заявила Джен, и мое сердце
похолодело от прозвучавшей в ее голосе решительности. – Пойти и рассказать все,
что вы узнали.
– А как объяснить, откуда нам все известно, Джен? – спросил
ее Брут все тем же тихим голосом. – Мы что, должны рассказать, как, Уортон
схватил Джона, когда мы вывозили Коффи совершить чудо с женой начальника
тюрьмы?
– Нет... конечно, нет, но... – Она поняла, как тонок лед в
этом направлении, и покатилась в другую сторону. – Тогда солгите. – Она с
вызовом посмотрела на Брута, потом перевела глаза на меня. Таким взглядом можно
было бы прожечь дыру в газете.
– Солгать... – повторил я. – Солгать насчет чего?
– О том, что заставило тебя поехать сначала в графство
Пурдом, а потом в Трапингус. Пойди к этому жирному старому шерифу Крибусу и
заяви, что Уортон признался тебе в изнасиловании и убийстве девочек Деттерик.
Что он сознался. – Она на секунду перевела свой жгущий взгляд на Брута. – Ты
можешь его поддержать, Брутус. Скажешь, что присутствовал на признании и все
слышал. Ну и что? Перси тоже мог слышать, и это, наверное, свело его с ума. Не
в силах вынести мысль о том, что Уортон сделал с детьми, Перси застрелил его.
Содеянное Уортоном помутило его рассудок. Только... Что? Ну что теперь, ради
всего святого?
Сейчас уже не только мы с Брутусом, но и Харри с Дином
глядели на нее с ужасом.
– Мы никогда не сообщали ни о чем подобном, мэм, – вымолвил
Харри. Он говорил словно с ребенком. – Первое, о чем нас спросят: почему мы не
сообщили раньше. Мы должны докладывать обо всем, что наши «детки в клетке»
сообщают о предыдущих преступлениях. Своих и чужих.
– Да мы бы ему и не поверили, – вставил слово Брут. – Такие
типы, как Буйный Билл Уортон, врут напропалую, Джен. О преступлениях, которые
они совершили, об авторитетах, которых знали, о женщинах, с которыми спали, о
голах, забитых еще в школьные годы, даже о погоде.
– Но... но... – На ее лице появилось выражение отчаяния. Я
попытался обнять ее, но она с силой оттолкнула мою руку. – Но он там был! Он
красил их чертов сарай! Он с ними вместе обедал!
– Просто еще одна причина, по которой он мог бы гордиться
преступлением, – сказал Брут. – В конце концов, какая разница? Почему бы не
похвастаться? Ведь нельзя казнить дважды.
– Подождите, если я правильно поняла, мы все, сидящие за
этим столом, знаем, что Джон Коффи не только не убивал этих девочек, но и
пытался спасти им жизнь. Помощнику Макджи, конечно, всего этого не известно, но
он знает прекрасно, что человек, приговоренный к смерти за убийства, их не
совершал. И все равно... все равно... вы не можете добиться повторного
слушания. Даже пересмотра дела.
– Да, – произнес Дин. Он опять протирал свои очки. –
Примерно так.
Дженис сидела, опустив голову и задумавшись. Брут начал было
говорить, но я поднял руку, и он замолчал. Я не верил, что Джен придумает
способ вытащить Джона из камеры смертников, но я не верил также, что это совсем
невозможно. Она была, несомненно, очень разумна, моя жена. А еще бесстрашна и
решительна. А сочетание этих качеств иногда помогает свернуть горы.
– Ладно, – вымолвила она наконец. – Тогда попы-тайтесь
вытащить его сами.
– Мэм? – Харри был потрясен. И испуган.
– Вы ведь можете. Вы уже это делали однажды. Вы сумеете
сделать еще раз. Только потом не привезете его обратно.
– А вы объясните моим детям, почему их папа в тюрьме, миссис
Эджкум? – спросил Дин. – Осужден за то, что помогал убийце бежать из тюрьмы?
– Этого не произойдет. Дин, мы разработаем план. Сделаем,
чтобы выглядело, как настоящий побег.
