— Инес, говорит Дуг. Что случилось с Лосстенами?
— Я уже говорила, Дуг, не знаю.
— Он не звонил тебе только что и не просил прийти в контору?
— Нет, с какой стати?
— А миссис Лосстен?
— Нет. Что случилось, Дуг?
— Ничего, — ответил Селби. — Я просто еще раз хотел
проверить. Если получишь от него весть, сообщи мне, пожалуйста.
Повесив трубку, он повернулся к тревожно смотревшей на него
Сильвии.
— Так что же произошло, Дуг? Где он?
— Держу пари, его забрал Отто Ларкин.
Резко повернувшись, Селби пересек холл, постоял у окна,
затем обернулся к девушке.
— Мне, наверное, следовало понять раньше, что законы,
определяющие возможность представления улик в суде, являются результатом
многовекового опыта человечества… Когда закон говорит, что данная улика не
может быть представлена в суде, это означает, что годы человеческого опыта
подсказывают — на данную улику нельзя полагаться.
— О чем ты?
Селби рассмеялся, но в его смехе чувствовалась нервозность.
— О том, что я старался изо всех сил найти пути, обходящие
закон об уликах, чтобы представить в суде одно письмо. Это заняло все мои
мысли. Пошли, Сильвия, нам надо побывать в нескольких местах. Прежде всего
потолкуем с нашим банковским служащим, Элмером Стоукером.
Глава 17
Элмер довольно быстро откликнулся на трель дверного звонка,
на веранде зажегся свет, и в полуоткрытой двери появилась голова молодого
человека. Узнав посетителей, он широко распахнул дверь и сказал нервно, с явно
наигранной сердечностью:
— О. хэлло, мистер Селби! Как поживаете, мисс Мартин?
Входите, входите. Все наше семейство отправилось в кино. Есть успехи в
расследовании убийства?
— Думаю, есть, — ответил Селби. Прежде чем продолжить,
прокурор подождал, пока все расселись в гостиной, сел сам и, нарочито
пристально глядя в глаза Стоукеру, сказал: — Сегодня вы выглядите гораздо
лучше, чем при нашей последней встрече.
Элмер Стоукер нервно заерзал на стуле.
— Элмер, — продолжал Селби твердо, не сводя взгляда с
молодого человека, — вы были сильно потрясены, когда обнаружили тело, не так
ли?
— Я бы сказал, очень сильно. Мне стыдно, что я оказался
слюнтяем, но я видел такое первый раз в жизни. Для вас это не в новинку, а для
меня страшное потрясение. Я больше не мог ни минуты оставаться в комнате…
Селби прервал это многословное объяснение.
— Элмер, — сказал он, — ведь вы знали ее, не так ли? Лицо
юноши превратилось в бледную маску, губы задрожали.
— Будет лучше, если вы скажете правду. Стоукер поднял глаза:
— Да, я ее знал.
— Сколько времени вы были знакомы?
— Мы встретились три месяца тому назад, когда она вышла на
работу после рождения ребенка.
— Расскажите подробнее, Элмер.
— Рассказывать особенно нечего. Я ее… она мне ужасно
нравилась. И… ну ладно, я полюбил ее.
— Продолжайте. Что было потом?
— В то время я был вроде как бы помолвлен с девушкой и…
Ладно, мистер Селби, я встретил Алису и через две недели был влюблен по уши.
— Она была старше вас.
— Я знаю, но разница в возрасте не столь уж велика. Она была
такой цельной натурой, прямой… Я… Ну, в общем, я влюбился.
— Что произошло с девушкой, с которой вы были помолвлены?
— С Маргарет? Она… Может, я не буду говорить об этом, мистер
Селби? Я был дурачком, а она не сомневалась, что я женюсь на ней и… В общем,
все было ужасно…
— Как же вы в итоге вышли из положения?
— Я попросил в банке перевести меня в другое отделение. Они
знали, что мои старики живут в Мэдисон-Сити, и решили, будто мне хочется быть
поближе к ним. Так я очутился здесь. Алиса заявила, что не сможет выйти за
меня. Она не была разведена, хотя и не жила с мужем. Она сказала: «Подождем
полгода, тогда будет видно, может быть, наши чувства изменятся…» Я думаю, что
она… что я ей очень нравился, но… Вот так все было.
— А вы знали, что она приезжает в Мэдисон-Сити?
— Нет, клянусь, ничего не знал.
— Вы, следовательно, не назначали ей свидания в том доме?
— Нет, даю слово! Когда я вошел в спальню, увидел тело и
разгром в помещении, то сразу понял — произошло убийство, необходимо позвонить
шерифу. Я позвонил и вернулся. Это не было болезненное любопытство, но я не мог
отвести взгляда… и я узнал ее.
— Почему же вы сразу нам не сказали?
— Если бы у меня было еще минут десять на раздумье до
появления помощника шерифа, я бы наверняка сказал. Но я запаниковал. Я
испугался, испугался оказаться замешанным, мне было плохо, просто физически
плохо. Я не мог трезво думать и едва мог говорить.
— Когда вы впервые встретили Алису, вы служили в оклендском
отделении банка?
— Да, сэр.
— Как зовут девушку, с которой вы были помолвлены?
— Не могли бы мы оставить ее в стороне, мистер Селби? Мне не
хочется втягивать ее в…
— Нет. Вы и так скрывали чересчур много. Итак, кто она?
— Маргарет Эдварде.
— Она живет в Окленде?
— Нет. В Сан-Франциско.
— Вы переписывались с ней последнее время?
— Да, конечно.
— Виделись недавно?
— Нет.
— Где она находится в данный момент?
В Сан-Франциско, в пансионе «Хиллкрест».
— Вы писали Алисе Гролли?
— Один или два раза. Коротенькие записки. В них не было
ничего личного. Мне казалось, что так ей больше нравится. Я… я не знаю, что
делать, мистер Селби.
Губы юноши опять задрожали.
Селби резко поднялся со стула со словами:
— Мне нужно воспользоваться вашим телефоном. — Прокурор
набрал номер шерифа и, когда тот ответил, произнес в трубку: — Рекс, мне
кажется, мы приближаемся к развязке в деле об убийстве. Я хочу, чтобы ты
спрятал девчушку Гролли в таком месте, где никто не смог бы найти ее. Помести
девочку в укромное местечко вне дома… У тебя там, кажется, есть комната над
гаражом?.. Отлично. Пусть миссис Брэндон возьмет ее туда, запрет дверь и
постарается, чтобы ребенок не подавал голоса. Пусть не зажигает свет. Никто не
должен знать, где она. Ни одна живая душа.
