— Ну-ну. — Губы Тайлера растянулись в нехорошей
улыбке. — Извини, что разочаровал. Это я, всего лишь я, совсем один.
— Что ты здесь делаешь, Тайлер? Неужели тебе негде
повеселиться?
— Могу то же самое спросить у тебя. — Взгляд
Тайлера упал на надгробный камень и кисточку, и его лицо потемнело. — Хотя
я уже, кажется, понял. Пришла из-за нее. Елена Гилберт, Свет во Тьме, —
кривляясь, продекламировал он.
— Правильно, — хладнокровно ответила
Мередит. — Имя «Елена» означает «свет». И она была окружена тьмой, это
тоже правда. Тьма едва не одолела ее, но в конце концов Елена победила.
— Может, и так. — Тайлер задумчиво пошевелил
нижней челюстью, искоса поглядывая на Мередит. — Только у темноты,
Мередит, есть одна интересная особенность. Ее всегда больше, чем кажется. Она
просто ждет, пока придет ее час.
— Как сегодня, — сказала Мередит, глядя вверх.
Безоблачное небо было усыпано тусклыми звездами. — Сейчас очень темно,
Тайлер. Но рано или поздно взойдет солнце.
— Это верно, но сперва взойдет луна. — Тайлер
неожиданно хохотнул, словно произнес шутку, понятную только ему одному. —
Скажи-ка, Мередит, ты когда-нибудь видела семейную усыпальницу Смоллвудов?
Пошли со мной, я тебе покажу. Это недалеко.
«Так же, как он показал Елене», — подумала Мередит. Эта
словесная разведка даже в какой-то степени увлекла ее, но нельзя было забывать
о том, зачем она сюда пришла. Озябшими руками Мередит нащупала в кармане куртки
маленькую веточку вербены.
— Спасибо, Тайлер. Пожалуй, я все-таки посижу здесь.
— Уверена? Одной на кладбище опасно.
«Неупокоившиеся души», — подумала Мередит. Она
посмотрела на него в упор.
— Я знаю.
Он снова осклабился, обнажив зубы размером с надгробные
плиты.
— Впрочем, ты и отсюда ее увидишь, если у тебя зрение
хорошее. Погляди-ка вон туда, на старое кладбище. Видишь, в серединке блестит
такое красное?
— Нет. — С восточной стороны над деревьями
разлилось бледное свечение. Мередит смотрела туда.
— Да ну тебя, Мередит. Ты даже не смотришь. Ничего, вот
взойдет луна, и будет видно лучше.
— Все, Тайлер, у меня больше нет времени. Я пошла.
— Нет, ты не пойдешь, — сказал он. Она крепко
сжала в кулаке веточку вербены, и он тут же добавил виноватым голосом:
— Я хочу сказать, ты ведь не уйдешь, пока я не расскажу
тебе историю этого камня, правда? Она очень интересная. Вот смотри: этот камень
сделан из красного мрамора, больше таких памятников нет на всем кладбище. А вон
тот шар сверху — видишь? — он весит целую тонну. Но он двигается. Перед
тем как кто-нибудь из Смоллвудов умирает, он поворачивается. Мой дед в это не
верил и сделал на ближней стороне отметину. Потом он примерно раз в месяц
приходил сюда и проверял ее. И вот однажды он пришел и увидел, что отметина не
спереди, а сзади. Короче, шар повернулся на сто восемьдесят градусов. Дед чуть
не надорвался, все пытался повернуть его обратно, но без толку — шар слишком
тяжелый. И в ту же ночь дед умер в своей постели. И его похоронили под этим
камнем.
— Наверное, сердечный приступ от чрезмерного
напряжения, — желчно заметила Мередит, но руки у нее заходили ходуном.
— Все шутишь? Всегда такая невозмутимая. Всегда такая
спокойная. Небось, никогда не будешь кричать от страха?
— Я пошла, Тайлер. С меня хватит.
Он подождал, пока она отойдет на несколько шагов, а потом
сказал:
— Правда, той ночью у Кэролайн ты кричала.
Мередит обернулась к нему:
— Откуда ты знаешь?
Тайлер выкатил глаза:
— Ну поверь, наконец, что у меня есть хоть какие-то
мозги. Я много чего знаю. Например, я знаю, что у тебя в кармане.
Ее пальцы замерли.
— Ты о чем?
— Вербена, Мередит. Растение «вербена лекарственная».
Есть у меня один приятель, который в этом разбирается. — Тайлер улыбался
все шире и смотрел прямо на нее. Он впился взглядом в ее лицо, словно смотрел
любимую передачу по телевизору. Наконец, как кошка, которой надоело играть с
мышью, Тайлер двинулся прямо на Мередит. — И для чего она нужна, я тоже
знаю. — Он с наигранным испугом огляделся по сторонам и прижал палец к
губам: — Тссс. Вампиры, — прошептал он. Потом запрокинул голову и
расхохотался.
Мередит отступила.
— Ты уверена, что это тебе поможет, правда? Но я открою
тебе один секрет.
Мередит измерила взглядом расстояние, отделяющее ее от
дорожки. Она пыталась сохранить спокойное выражение лица, но ее колотила
неистовая дрожь. Теперь она сомневалась, что у нее хватит сил.
— Ты никуда не пойдешь, детка, — сказал Тайлер, и
в тот же миг громадная рука схватила Мередит за запястье. Ниже рукава рука
коснулась ее кожи, и Мередит почувствовала, что она горячая и влажная. —
Ты еще немножко подождешь. Тебя ждет сюрприз. — Он сгорбился и наклонил
голову. На его губах играла ликующая плотоядная улыбка.
— Тайлер, пусти меня. Мне больно! — Нервы Мередит
словно забились в конвульсии от прикосновения Тайлера. Но он только сильнее
сжал ее руку, вдавив сухожилие в кость.
— Это секрет, детка. Секрет, которого никто больше не
знает. — Тайлер привлек ее к себе вплотную, так что она чувствовала на
своем лице его горячее дыхание. — Ты пришла отлично вооруженной против
вампиров. Но я не вампир.
Сердце Мередит бешено колотилось.
— Отпусти!
— Хочу, чтобы ты сначала посмотрела во-о-он туда.
Теперь ты увидишь надгробный камень, — сказал он и развернул ее так, что
она не могла не посмотреть в ту сторону. Он был прав: теперь ей был отлично виден
красный памятник с поблескивающим земным шаром сверху. Или это не земной шар?
Мраморный шар похож… похож на…
— А теперь смотри на восток. Что ты видишь там,
Мередит? — продолжал Тайлер сиплым от возбуждения голосом.
Там была полная луна. Она взошла, пока они разговаривали, и
теперь нависла над холмами, безупречно круглая и неестественно большая.
Огромный набухший круглый шар.
Вот на что похож памятник. На полную луну, пропитавшуюся
кровью.
— Ты пришла сюда с оружием против вампиров,
Мередит, — слышался сзади голос Тайлера. Он стал еще более хриплым. —
Но Смоллвуды совсем не вампиры. Мы другие.
И он завыл.
Человеческое горло не смогло бы исторгнуть из себя такой
звук. Это было не подражание животному — звук был настоящим. Злобный гортанный
рык, звучавший все выше и выше, заставил Мередит обернуться, посмотреть на него
и замереть. То, что она увидела, было настолько ужасно, что ее разум отказался
это принимать…
Мередит закричала.
