Тайлер бессмысленно уставился на них.
— Ну хорошо. Если не хочешь говорить, скажу я, —
сказал Стефан. Он наклонился и взял в руки толстую книгу, которую вынес из
библиотеки. Поставив ногу на край гробницы, он положил книгу на колено и открыл
ее. Мередит заметила, что он стал пугающе похожим на Дамона. — Это книга
Гервасия Тильберийского, Тайлер, — сказал он. — Она написана примерно
в 1210 году. Кроме всего прочего, в ней говорится об оборотнях.
— Вы ничего не докажете! У вас нет никаких
доказательств…
— Заткнись, Тайлер. — Стефан посмотрел на него
сверху вниз. — Мне не надо ничего доказывать. Я сам все вижу, даже сейчас.
Ты что, забыл, кто я такой? — Наступила тишина, а потом Стефан продолжал:
— Когда я вернулся сюда несколько дней назад, то столкнулся с загадкой. Погибла
девушка. Но кто ее убил? И зачем? Все улики, которые были в моем распоряжении,
противоречили друг другу.
Это не было обычное убийство, совершенное уличным маньяком.
Я знал об этом со слов того, кому доверяю, но у меня были и независимые
подтверждения. Обычный убийца не смог бы двигать планшеткой по спиритической
доске. Обычный убийца не смог бы взорвать предохранители на электростанции,
находящейся за много миль отсюда.
Нет. Это был кто-то, обладающий колоссальной физической и
экстрасенсорной энергией. Все, что рассказала мне Викки, указывало на то, что
убийца — вампир.
Но было одно «но». Кровь Сью Карсон осталась при ней. Вампир
выпил бы хоть сколько-нибудь. Ни один вампир не смог бы устоять перед таким
искушением, и уж тем более вампир-убийца. Пить кровь — наивысшее наслаждение
для вампира и вполне достаточная причина для убийства. Но полицейский врач не
нашел никаких отверстий в ее венах и зафиксировал лишь весьма незначительную
потерю крови. Полная бессмыслица.
Наконец, еще одно обстоятельство. Ты был в том доме, Тайлер.
Той ночью, схватив Бонни за руку, ты совершил первую ошибку, а на следующий
день — вторую, когда стал болтать языком и рассказал то, чего не мог знать,
если бы сам там не был.
Что же получается в итоге? Опытный вампир, зловещий убийца,
наделенный огромной Силой? Или хулиган-школьник, который не способен даже в
туалет сходить без того, чтобы споткнуться и упасть? Кто? Улики подводили то к
одному, то к другому, и я вконец запутался.
Наконец я собственными глазами осмотрел тело Сью. И тут меня
ждала главная загадка. Надрез в этом месте. — Палец Стефана прочертил
линию вниз от ключицы. — Хорошо знакомый надрез, который ни с чем не
спутаешь; его делают вампиры, если хотят поделиться своей кровью. Но Сью не
была вампиром, а значит, не могла сделать его сама. Кто-то сделал его, когда
она, умирающая, лежала на земле.
Мередит закрыла глаза и услышала, как у нее за спиной тяжело
сглотнула Бонни. Она вытянула руку, нащупала ладонь Бонни и крепко сжала ее,
продолжая слушать. Когда Стефан рассказывал им об этом накануне, он не вдавался
в такие подробности.
— Вампирам незачем делать подобные надрезы на жертвах:
они справляются при помощи зубов, — продолжал Стефан. Он чуть-чуть
приподнял верхнюю губу и обнажил зубы. — Но если вампир хочет, чтобы кровь
выпил кто-то другой, он вполне может не укусить, а сделать такой надрез. Если
вампиру понадобится, чтобы этот другой был первым и единственным, кто отведает
крови жертвы, он так и сделает.
И тогда я стал думать о крови. Видишь ли, кровь очень важна.
Вампирам она дает жизнь и Силу. Кровь — единственное, что нужно нам для
выживания, и порой ее нехватка сводит нас с ума. Но кровь годится и для многого
другого. Например… для посвящения.
Посвящение и Сила. Я задумался об этом и стал сопоставлять
имеющиеся факты со странностями, которые замечал в тебе, Тайлер, еще когда жил
в Феллс-Черч. С мелочами, которым раньше не придавал особого значения. Я
вспомнил, что Елена рассказывала мне историю твоей семьи, и решил внимательнее
изучить дневник Онории Фелл.
Стефан достал вложенный в книгу листок бумаги.
— Вот запись, сделанная рукой Онории Фелл. Я
отксерокопировал страницу, чтобы зачитать тебе этот фрагмент. Тут
рассказывается маленький семейный секрет Смоллвудов — если умеешь читать между
строк.
Глядя на лист бумаги, он прочел:
12 ноября. Свечи сделаны, лен спряден. У нас мало кукурузной
муки и соли, но зиму мы продержимся. Прошлой ночью была тревога: на Джейкоба
Смоллвуда напали волки, когда он возвращался из леса. Я обработала рану
черникой и ивовой корой, но рана очень глубокая, и я беспокоюсь. Вернувшись
домой, я бросила руны. Никому, кроме Томаса, не рассказала о том, что получилось.
— Она рассказывает о гадании на рунах, — пояснил
Стефан, оторвавшись от листка. — Онория была из тех, кого мы называем
колдуньями. Дальше она пишет о других нападениях волков в разных частях
поселения; ощущение такое, что волки вдруг стали нападать очень часто, особенно
на молодых девушек. Она пишет, что это вызывало у них с мужем все более сильную
тревогу. И наконец — такая запись.
20 декабря. Снова нападение волка около дома Смоллвудов.
Несколько минут назад мы услышали крики, и Томас сказал: пора. Вчера он отлил
пулю. Он зарядил ружье, и мы вышли. Допишу, если останемся в живых.
21 декабря. Вчера ночью ходили к Смоллвудам. Джейкоб —
смертельная рана. Волк убит.
Мы похороним Джейкоба на маленьком кладбище у подножия
холма. Пусть его душа покоится с миром.
В официальной истории города Феллс-Черч, — продолжал
Стефан, — этот фрагмент принято толковать так: Томас Фелл и его жена пошли
к Смоллвудам и увидели, что на Джейкоба снова напал волк, который смертельно
ранил его. На самом деле все было иначе. Не волк убил Джейкоба Смоллвуда, а
Джейкоб Смоллвуд, волк, был убит — вот что здесь говорится. — Стефан
закрыл книгу. — Он был оборотнем, твой пра-пра-пра — и еще много раз
прадед. Он стал таким потому, что на него самого напал волк-оборотень. Он
передал вирус оборотня сыну, который появился на свет через восемь с половиной
месяцев после его смерти. Так же, как твой отец передал этот вирус тебе.
— Я всегда чувствовала, что в тебе есть что-то эдакое,
Тайлер, — сказала Бонни, и Мередит открыла глаза. — Никогда не могла
объяснить, что именно, но подсознательно я всегда ощущала, что ты жуткий тип.
— Мы часто шутили по этому поводу, — сказала
Мередит все еще хрипловатым голосом. — Насчет твоего «животного
магнетизма» и твоих огромных белых зубов. Никогда не думала, что мы так близки
к истине.
— Иногда такие вещи чувствуют медиумы, — закончил
Стефан. — А иногда — даже обычные люди. Я должен был догадаться обо всем
раньше, но был слишком занят другим. Что меня ни капельки не оправдывает. Но
тот, другой, убийца-медиум, конечно же, сразу все понял. Я прав, Тайлер? К тебе
подошел человек в старом плаще, высокий, со светлыми волосами и голубыми
глазами, и предложил сделку. В обмен на кое-что он научит тебя, как вступить в
права наследства. Как стать настоящим оборотнем.
