Бонни сердито смотрела им вслед.
— Допустим, они бы тебе поверили. И что тогда,
по-твоему, им надо было делать? — спросил Мэтт. Она не заметила, как он
подошел.
— Понятия не имею. Но уж в любом случае не сидеть сложа
руки, пока нас всех тут не прикончат. — Бонни попыталась поймать его
взгляд. — Мэтт, ты как, нормально?
— Не знаю. А ты?
Бонни задумалась:
— Нет. То есть в каком-то смысле мне самой странно, что
я так сносно себя чувствую, потому что после смерти Елены я совсем ничего не
могла делать. Вообще. Правда, со Сью мы не так близко дружили, ну и, кроме
того… Да не знаю я! — Ей снова захотелось стукнуть по чему-нибудь
кулаком. — Просто все это для меня… как-то чересчур.
— Ты в бешенстве.
— Да, я в бешенстве. — Наконец-то Бонни поняла,
что за чувство терзает ее весь день. — Тот, кто убил Сью, не был просто
плохим человеком. Ее убило зло, чистое, абсолютное зло. Кто бы это ни был, он
не остановится. И это будет… Если мир устроен так, что такое можно творить
безнаказанно… если это правда… — Она поняла, что не знает, как закончить
фразу.
— Что тогда? Переедешь куда-нибудь? Я имею в виду, если
окажется, что мир действительно так устроен?
В его глазах была горькая безнадежность. Бонни стало не по
себе. И все-таки она сказала твердо:
— Я этого не допущу. И ты не допустишь.
В ответ он молча посмотрел на нее. Так смотрят на ребенка,
который упрямо твердит, что Санта-Клаус существует на самом деле.
Тут подала голос Мередит:
— Если мы хотим, чтобы окружающие воспринимали нас
всерьез, давайте сами к себе относиться серьезно. Елена действительно вступила
с нами в контакт. Она чего-то хотела от нас. Если мы прекратим в этом
сомневаться, то, может быть, поймем, чего именно.
При имени Елены лицо Мэтта исказила гримаса. «Бедный, ты все
еще любишь ее, — подумала Бонни. — Есть ли хоть что-нибудь на этом
свете, что заставило бы тебя ее забыть?»
— Ты поможешь нам, Мэтт? — спросила она.
— Помогу, — спокойно отозвался он. — Но я
понятия не имею, что вы задумали.
— Остановить этого урода, пока он не убил еще
кого-нибудь, — сказала Бонни. Впервые за все время она отчетливо поняла,
что именно собирается делать.
— В одиночку? Видишь ли, ты совсем одна…
— Мы совсем одни, — поправила его Мередит. —
Но, кстати, именно это пыталась сказать Елена. Что мы должны совершить
магический обряд и вызвать подмогу.
— Простой ритуал и всего два ингредиента. — Бонни
вспомнила свой сон. Она вдруг заволновалась. — Она сказала, что уже
назвала мне ингредиенты. Но она ничего не говорила.
— Вчера вечером она говорила, что какие-то помехи
искажают ее сообщения, — сказала Мередит. — И сейчас мне кажется, что
она имела в виду твой сон. Как думаешь, ты действительно пила чай с Еленой?
— Да, — уверенно сказала Бонни. — То есть не то
чтобы у нас было безумное чаепитие в Теплых Ручьях в буквальном смысле слова; я
имею в виду, что именно Елена пыталась донести до меня какую-то информацию. А
потом вдруг вторгся тот, другой, и вытолкнул Елену. Но она не сдавалась, и
ближе к концу разговора ей на некоторое время удалось снова перехватить
контроль.
— Хорошо, допустим. Но тогда надо как следует вспомнить
самое начало сна, когда с тобой общалась именно Елена. Если ее сообщение было
искажено какими-то помехами, оно могло дойти в подпорченном виде. Может быть,
надо вспомнить не слова, а что-то другое. Что-нибудь, что она сделала…
Рука Бонни взметнулась к локонам:
— Волосы! — воскликнула она.
— Что?
— Волосы! Я спросила у нее, кто сейчас ее причесывает,
мы заговорили об этом, и она сказала: «Волосы — это очень важно». И еще,
Мередит, когда она вчера вечером пыталась назвать нам ингредиенты, первая буква
была «В»!
— Точно! — В темных глазах Мередит загорелся
огонь. — Теперь осталось узнать второй ингредиент.
— И его я тоже знаю! — Бонни не смогла сдержать
нервный смех. — Сразу после того разговора о волосах она сказала мне еще
одну фразу, а я решила, что это какая-то чушь. Она сказала: «Кровь тоже очень
важна».
Мередит закрыла глаза. Она задумалась.
— А вчера планшетка сказала: «Кровькровькровь». Я тогда
решила, что это тот, второй, угрожает нам, но была неправа. — Она открыла
глаза. — Как по-твоему, Бонни, мы решили задачу? Это действительно те
самые ингредиенты или надо думать про грязь, про сандвичи, мышей и чай?
— Те самые, — твердо сказала Бонни. — Эти
ингредиенты вполне подходят для заклятий вызова. Уверена, что в моих книгах по
кельтской магии найдется описание ритуала. Надо только понять, кого именно мы
собираемся вызывать… — Она вдруг о чем-то задумалась и умолкла.
— Я все ждал, когда вы сообразите, — сказал Мэтт,
впервые после долгой паузы. — Вы ведь понятия не имеете, кого надо
вызвать.
Глава 4
Мередит бросила на Мэтта насмешливый взгляд.
— Ха, — сказала она. — А сам как думаешь?
Кого позвала бы Елена в минуту опасности?
Ухмылка сползла с лица Бонни и уступила место раскаянию,
когда она увидела, какое лицо стало у Мэтта. Нельзя было его так поддразнивать.
Нечестно.
— Елена сказала, что убийца очень силен, поэтому нам
нужна помощь, — сказала она Мэтту. — А я не знаю больше никого, с кем
знакома Елена и кто мог бы справиться с убийцей-сверхчеловеком.
Мэтт медленно кивнул. Бонни не понимала, что он чувствует.
Когда-то они со Стефаном были лучшими друзьями, даже после того, как Елена
выбрала Стефана. Но это было давно, и тогда Мэтт еще не знал, кто такой Стефан
на самом деле и какими страшными способностями он обладает. В приступе ярости и
отчаяния после смерти Елены Стефан едва не убил Тайлера Смоллвуда и еще пятерых
парней. Смог ли Мэтт забыть об этом? Смирится ли он с возвращением Стефана в
Феллс-Черч?
На лице Мэтта не дрогнул ни один мускул, и тогда опять
заговорила Мередит:
— Выходит, дело за малым. Надо уколоть палец и
постричься. Бонни, проживешь без пары локонов?
Бонни так глубоко погрузилась в свои мысли, что едва не
пропустила эти слова мимо ушей. Она помотала головой:
— Нет-нет-нет. Имеются в виду не наши волосы и кровь.
Волосы и кровь того, кого мы собираемся вызвать.
— Что? Ерунда какая-то. Если бы мы смогли раздобыть
кровь и волосы Стефана, с какой стати нам понадобилось бы его вызывать?
— Об этом я не подумала, — призналась
Бонни. — Обычно, если люди планируют кого-то вызвать, они заранее
запасаются всем необходимым. Что нам делать, Мередит? Это же невыполнимая
задача.
