Не считая ушибов и потрепанных нервов (их можно было в расчет не брать – привычное нынче дело), в целом первый круг турнира с Мастером я отыграл достойно. Но, с другой стороны, разве могло быть иначе? Разве неведомым болельщикам, которые наблюдают за нашей игрой, понравилось бы, если бы добравшаяся до схватки с Мастером команда так быстро выбыла из игры?
И все-таки не похоже, чтобы мне подыгрывали. Уж я-то разбираюсь, когда враг и правда пытается меня убить, а когда желает лишь напугать, стреляя поверх головы. Десантники устроили мне на склоне Маунт-Худа настоящее пекло. И даже заполучив тектоническое оружие, я продолжал подвергаться риску, ведь пакали не останавливали летящие в меня пули и гранатные осколки.
Горячий выдался старт, что ни говори. Что же уготовано нам дальше, если Мастер Игры не намерен играть в поддавки? В любом случае, его возможности многократно превышают наши, даже при наличии у нас семи пакалей.
Или я ошибаюсь? Или, обладая ими, мы действительно можем биться с «серым» на равных? Почему нет, ведь зрителей этого турнира вряд ли устроит неравный бой людей с богами?..
Глава 8
– Не знаю, как вы, друзья мои, а я рад, что все наконец-то прояснилось. Уж лучше такая суровая правда, чем неопределенность, – заметил шейх, когда мы, отъехав от подножия вулкана, остановились на очередной попавшейся нам на пути возвышенности. На ее вершине была оборудована смотровая площадка, к которой вела удобная асфальтовая дорога. Здесь мы могли не только перевести дух, но и наблюдать за окрестностями, держать оборону, а в случае чего быстро задать отсюда деру. С учетом нависшей над нами угрозы, отныне мы были обязаны делать остановки только в таких местах и нигде больше.
– А еще лучше быть сейчас подальше отсюда. Лежать где-нибудь на тропическом пляже, в обнимку с грудастой сеньоритой, любоваться закатом и попивать дайкири, – мечтательно вздохнул Бледный. – Хотя я мог бы обойтись без дешевых понтов и вместо дайкири хряпнуть обычной водки.
– Хватит грезить о пляжах и сеньоритах, – вернул я его с тропических небес на холодную орегонскую землю. – Если мы будем и дальше бегать от Мастера и его подручных словно угорелые, ничем хорошим это не закончится. Давай, напрягай извилины и думай, как нам перехватить у них инициативу.
– С помощью пакалей, разумеется, – пожал плечами майор, кивнув на артефакты, которые я разложил на капоте «Доджа». – Если сталкивать их простейшим способом – по два, – то сколько это, получается, мы имеем в сумме теоретических эффектов?
– Двадцать один, – подсказал Крупье, даже не притрагиваясь к калькулятору.
– Очень недурно, – заметила Шира. – А если учесть все вероятные комбинации: по два, по три, по четыре и более пакалей?
– Тогда в нашем распоряжении будет пять тысяч сорок вероятных эффектов. – Крупье и сейчас не потребовался калькулятор. Такой башковитый парень, как он, помнил математическую таблицу факториалов еще со школьной скамьи.
На сей раз Шира не нашлась, что ответить, и лишь восхищенно присвистнула.
– А на практике мы с помощью этого набора артефактов опробовали всего-навсего два эффекта, – напомнил я. – Телепортацию из России в Америку и сегодняшнее сверхскоростное рытье траншей.
– Вы предлагаете положиться на милость Аллаха и продолжить эксперименты, полковник? – осведомился аль-Наджиб. Кто-кто, а он не отказался бы взяться за эту работу прямо сейчас, не дожидаясь утра. И был отчасти прав. За ночь с нами могло случиться столько неприятностей, что готовиться к ним и впрямь стоило заблаговременно.
– Идея хорошая, – ответил я, – но есть одна загвоздка. Действуя вслепую, мы забьем в собственные ворота столько мячей, что игра потеряет для нас всякий смысл. Иными словами, мы не знаем, какой эффект вызовет то или иное сочетание пакалей, ведь это палка о двух концах. Возьмем, к примеру, трещины, которыми я изрезал склон вулкана. Тогда я работал с артефактами в одиночку. Вот почему от моего первого, сделанного наобум выстрела никто не пострадал. А если бы в тот момент прямо передо мной находился кто-то из вас? Наверняка он сорвался бы в разлом и свернул себе шею. Я активировал пакали, понятия не имея, что они расколют передо мной землю, поскольку раньше мы ни с чем подобным не сталкивались. А тем более, когда использовали самые дешевые артефакты.
– Возможно, характер будущего эффекта зашифрован в пакальных рисунках, – предположила Шира. – Примерно, как это было в Скважинске. Вы об этом не задумывались?
– Хм… Тычущий пальцем в небо «серый» и монах с крестом… – Я взял с капота два упомянутых пакаля и еще раз осмотрел их. – И где здесь кроется намек на тектонические катаклизмы?
– А вы попробуйте мыслить образнее, – предложила Крамер. – Монах – земной представитель одних высших сил, «серый» – других. Понятно, что им никогда не найти друг с другом общий язык. И если столкнуть их лицом к лицу, например, в дискуссии, между ними обнаружится пропасть. Что у вас в итоге и получилось при столкновении их образов. То есть в разговоре реальных «серого» и монаха между ними возникнет пропасть, но лишь фигуральная. А при контакте их символических изображений пакали создали уже настоящую пропасть.
– Ух ты! – Бледный присвистнул. – Да ты прямо настоящая поэтесса, как я погляжу! Я бы до такой трактовки в жизни не допер, хотя у меня в школе была честная пятерка по литературе.
– Очень красивая версия, спору нет, – усмехнулся я. – Но если рассуждать здраво, все это, по большому счету, на воде вилами писано. Трактовать образы можно и так и этак. А в экстремальной обстановке ну-ка отыщи для них правильную ассоциацию – их ведь могут быть десятки. Вот, например… – Я взял другую пару золотых пакалей. – Вот, например, созвездие в ромбе и сердце. Могу поспорить, они тоже прореагируют между собой. Но как? Сумеешь ответить на этот вопрос, Шира, скажем, за полминуты? А это еще щадящий срок! В критической ситуации у тебя может не оказаться столько времени на раздумья.
– Ромб, пять звезд и сердце… – Шира сосредоточенно нахмурилась и прикусила губу. – Сердце, ромб и пять звезд… Пять звезд, сердце и ромб…
– Тик-так, тик-так! – поторопил я ее, постучав пальцем по стеклышку наручных часов. – Время на исходе, госпожа Крамер! Вы готовы дать правильный ответ или берете помощь «клуба знатоков»?
Шира засопела, но промолчала. Гордость мешала ей признаться в том, что у нее не получается за такой малый срок родить подходящую идею. Тем не менее она не спешила признавать свое поражение. И, отвернувшись от меня, продолжала размышлять вслух, бормоча что-то без умолку себе под нос.
– Вот, взгляните, полковник! – подал голос Крупье, разворачивая ко мне лэптоп, на котором он до этого работал. На монитор были выведены изображения двух флагов: Австралии и, если мне не изменяла память, Папуа – Новой Гвинеи. – Те самые пять звезд с шеврона сержанта Фуллера… Это же Южный Крест! Немного отличается от того, что мы видим на этих флагах. Но, думаю, в нашем случае можно пренебречь мелкими различиями.
