– Очень даже может быть, – согласился я, сравнив пакальный рисунок с его австралийским и новогвинейским вариантом. – Но на что указывает Южный Крест в северном полушарии? И как его связать с червовой мастью или чьим-либо сердцем?
– Сложный вопрос, босс, – ответил Бледный. – Это созвездие может рекомендовать нам обратить внимание на юг. Зачем? Да мало ли… Куда проще связать Южный Крест с монахом-крестоносцем. Или с «серым», который указывает на небо. Тут хоть какая-то логическая ниточка прослеживается.
– А ну-ка, Крупье, дай нам карту зоны! – потребовал я. И пояснил: – Если созвездие символизирует южную точку периметра, а монах – церковь, значит, мы можем отметить на карте две точки. И, проведя через них прямую, получим некое направление или указатель.
– Гиблое дело, босс, – помотал головой не впечатленный моей идеей Бледный. – В Орегоне этих церквей как грязи. Даже в вонючем Паркдейле, через который я без труда окурок переплюну, их две!
– Ошибаешься, майор, – ответил Крупье, выводя на дисплей карту и справочную информацию по всем окрестным церквям. – Вокруг Маунт-Худа их не так уж много. В пределах Орегонской зоны нет крупных населенных пунктов. А в тех, что есть, насчитывается в сумме всего-навсего шестнадцать храмов.
– А есть какой-нибудь храм с примечательным названием? – осведомился я.
– О да! – Крупье взволнованно потер ладони. – Церковь Сердца Христова нам подходит? Это в городишке Брайтвуд. Вот здесь. Совсем недалеко, как видите.
Он указал на поселок к западу от вулкана, протянувшийся по обеим сторонам хайвея. Того хайвэя, который мы уже однажды пересекали, когда везли сержанта Фуллера к южной границе зоны.
– Отлично, – резюмировал я. – А теперь соедини точки «Сердце» и «Южный Крест».
– Готово. – Капитан прочертил на спутниковой карте с помощью программы – измерителя расстояний прямую между церковью в Брайтвуде и южной точкой периметра.
– Ну и как, есть на этом маршруте что-нибудь, на что надо обратить внимание? – спросил я.
– Увы, ничего, – развел руками Крупье. – Только лес и горы. Но если мы продолжим прямую от Брайтвуда на север, то вскоре наткнемся на бетонную плотину, перегораживающую реку Булл-Ран. Вот, пожалуй, и все. Севернее плотины также нет ничего интересного.
– Плотина – важный стратегический объект! – заметил Бледный. – Вот только на кой хрен он нам сдался?
– Ширина плотины двести с лишним метров, высота – тридцать, – проинформировал нас капитан. – Ширина расположенного за ней водохранилища – полкилометра, длина – три… Внушительная лужица. Однако я присоединяюсь к вопросу майора, полковник: что именно вы намерены там отыскать? Кроме новых неприятностей, разумеется.
– Мастера Игры, – ответил я. Правда, без особой уверенности. – В наших расчетах не задействован четвертый золотой пакаль – тот, на котором изображен «серый». Не исключено, что он также является частью этой мозаики. Возможно, что даже ключевой ее частью. Мы могли вспомнить о Южном Кресте и вычислить местоположение плотины до того, как завоевали последний артефакт. Но тогда, прибыв на берег Булл-Рана, мы обнаружили бы там лишь плотину и ничего более. Зато теперь, когда мы собрали полный комплект «золота»…
– Ерунда какая-то, – перебила меня Шира. – По-моему, все ваши расчеты, полковник, высосаны из пальца. К тому же вы так и не ответили на ваш собственный вопрос: что случится, если мы столкнем «бубны» и «червы»?
– А у тебя – эксперта по образному мышлению – так и не появилось на сей счет умных мыслей?
– Есть одна идея. Возможно, тоже ерундовая, но больше мне в голову ничего не приходит.
– Давай, выкладывай. А потом мы уже решим, глупость ты сморозила или нет.
– Насчет Южного Креста вы, скорее всего, правы, – начала Крамер. – Но кто сказал, что у пакального символа может быть только одно смысловое значение? Шеврон с пятью звездами принадлежал военному. Вас тоже пятеро, и вы военные. То есть эти «звезданутые бубны» вполне могут символизировать ваш отряд…
– Демир-паша – не военный, – возразил я. – В смысле – официально. Хотя на деле он, конечно, умеет воевать и не раз бывал в бою.
– Вы владеете неточной информацией, мой друг, – поправил меня шейх. – Пять лет назад султан Омана, да хранит его Аллах, пожаловал мне звание полковника своей гвардии. Отметил таким образом кое-какие мои заслуги перед султанатом. После этого я, правда, надевал гвардейский мундир всего-навсего пару раз, но формально и по сей день считаюсь полковником.
– Вот как? – удивился я. Прежде аль-Наджиб не упоминал нам об этом. Как, впрочем, и о многих других подробностях своей биографии. – Ну что ж, тогда прошу меня извинить. Шира права: здесь действительно присутствуют пятеро военных. Аккурат по числу звезд на «бубновом» пакале… А что там с «червами»?
– Вы хотели сказать, с червовой дамой, – кокетливо улыбнувшись, уточнила Крамер, – ведь именно в таком статусе этот артефакт у нас фигурирует… Дамой, с вашего позволения, в этой истории буду я. Хотя это и не моя масть – гадалки всегда гадали мне на даму пик.
– Ух ты! – оживился Бледный. – Кажется, я начинаю понимать, куда ты клонишь, милая! И мне нравится ход твоих мыслей, черт побери! Пять военных с одной стороны, дама – с другой. Все они, по обоюдному согласию, сближаются, а потом – трах!.. – Он продемонстрировал нам пустые ладони и резко хлопнул ими, намекая на активацию пакалей. – …И всех нас тут же охватывает чувство глубокого экстатического удовлетворения. Безо всяких лишних телодвижений и прочей дежурной лирики… А что? Почему бы и нет! Должен, в конце концов, быть в этой игре хоть какой-то приятный бонус! Без побочных эффектов, вроде риска сорваться в пропасть или телепортироваться по кусочкам в разные части света.
– Ну ты и пошляк! – укоризненно покачала головой Шира. – Хотя чего еще от тебя ожидать? Нет, белобрысенький, я имела в виду кое-что другое. А та «лирика», которую породило твое озабоченное воображение, вряд ли уготована тебе в обозримом будущем.
– Но ты не исключаешь, что шанс на это у меня все-таки есть! – подчеркнул Бледный, ничуть не смутившись.
– Разумеется, есть! – съязвила Крамер. – Примерно такой же, как у меня – отрастить себе жабры или хвост…
– Попрошу ближе к делу, – прервал я начатый ими обмен любезностями. – Так что, по-твоему, Шира, произойдет, когда наша дама э-э-э… вступит в контакт с пятью кавалерами?
– Возможно, ей удастся оградить их от чего-нибудь. От опасности или от необдуманных действий. – Шира провела пальцем по бубновому ромбу, чьи стороны служили границами для вписанных в него звезд. – В толковании символики нужно учитывать каждый ее элемент. И я не вправе исключать из моей теории данный четырехугольник, пусть пока его смысл мне неясен. Ясно одно: этот предмет или явление искусственного происхождения. Согласитесь, ромб – слишком точная и симметричная фигура, чтобы служить символом природных творений. Или нам лучше заострить внимание на его четырех углах, которые… Ой, а это что еще такое?!
