Бурраш едва успел поджать ноги, чтобы его не окатило брызгами.
– Я побегу к Ронни! – прокричал Мартин сквозь шум. – Чтобы не перепугался!..
– Беги! – ответил орк, но Мартин его уже не слышал. Он мчался через лес, боясь, что Ронни перепугается или, чего доброго, опять увяжется в какую-нибудь погоню – как прошлый раз.
Однако добежать до Ронни Мартину не удалось, неожиданно перед ним возник силуэт в черных одеждах.
– Снова ты?! – спросил неизвестный и клацнул длинными, костлявыми пальцами.
– Я, – растерянно ответил Мартин.
– Сдохни, тварь! – прохрипел незнакомец, и его длинные руки протянулись к горлу Мартина.
Все могло быть кончено за пару мгновений, но Мартин перехватил костлявые руки незнакомца и одним движением сломал их.
Раздался рев и свист ветра, по голове Мартина замолотили огромные крылья. Он присел, закрываясь руками, а потом рванулся прочь – обратно к Буррашу, но скоро наткнулся на непреодолимую разлившуюся преграду.
Вода ревела и неслась по руслу, переворачивая деревья с корневищами и старые отяжелевшие пни. Откуда-то появился Бурраш и, дернув Мартина за плечо, подтащил к дереву.
– Мартин, посмотри на воду…
– А что там?
Бурраш не ответил, и вскоре Мартин смог разглядеть, что после первой волны, протащившей по балке мусор, в потоке появились тела, которые раскачивались, словно бревна, и плыли вереницей – одно за другим. Это было жутковатое зрелище и Мартин несколько раз встряхивал головой и закрывал глаза, полагая, что наваждение пройдет, как и этот незнакомец с птичьими крыльями. Просто выдался плохой день и плохая ночь, такое случалось и в Угле, когда его сутками преследовали ночные кошмары. Но наваждение не уходило.
91
Ветер трепал верхушки деревьев, волны накатывались на берег, и это продолжалось еще какое-то время, но потом все стало затихать, вода отступила от берегов, ветер ослабел.
– Что это было, Бурраш? – спросил Мартин, когда стало совсем тихо.
– Я не все понял, но ничего хорошего, приятель.
– Но кто там плыл по воде, ведь это были чьи-то тела, я не ошибся?
– Не ошибся. Я насчитал пятьдесят две штуки.
– Ты считал? – поразился Мартин.
– А что я должен был делать?
– Не знаю, – после паузы ответил Мартин. – Может, пойдем посмотрим?
– Да на что там смотреть? Лягушки да тина. А тел этих уже нет.
– Уплыли?
– Уплыли.
– А что это были за тела, Бурраш? На трупы не очень похожи. Как будто на спине плыли и спали, тебе не показалось?
– Как ты рассмотрел?
– Да никак не рассмотрел, просто покачивались они так, как будто спали.
– Не знаю, не могу ничего сказать, – вздохнул орк. – Пойдем лучше на место, может, вздремнем еще перед рассветом.
– Вздремнем? – переспросил Мартин и нервно хохотнул. – Ну ты скажешь.
– Тихо, ты это слышишь?
– Иволга поет, утро скоро.
– Иволга? Ну тогда ладно. Пойдем, а то Ронни небось уже обделался со страху.
И они пошли к месту ночлега, устроенного в развилке между пятью большими каштанами.
Мартин предлагал выбрать березовые развилки, но Бурраш возразил, сказав, что березы слишком будоражат и под ними толком не заснешь.
Мартин тогда согласился, а Ронни было все равно. Однако луна не дала спать никому.
– Стой! – скомандовал Бурраш, уставясь в темноту, словно какой-нибудь филин, заметивший мышь.
– Что?! – испуганно спросил Мартин, хотя казалось, в эту ночь его уже ничем нельзя было удивить.
Орк сделал еще несколько шагов и поднял с разворошенного мха большое крыло с торчавшей из него кровоточащий костью.
– Ты это видел? Кто-то птицу покалечил!..
– Брось эту дрянь, пожалуйста, а то меня сейчас стошнит.
Орк бросил крыло, но тут же поддал ногой еще одно.
– Как будто зверь какой-то птицу добил. И перья кругом…
– Это не птица была, Бурраш, – начал приходить в себя Мартин. Все его воспоминания этой ночи оказались так спрессованы, что с трудом отделялись одно от другого. – У тебя нет ничего выпить?
– Выпить нет, к сожалению. Если бы знать, как все пойдет, обязательно взяли бы перегонки. В такую ночь без перегонки нельзя.
– Нельзя, – согласился Мартин. – Ну, в общем, я когда обратно побежал, тут он на меня и выпрыгнул. Ты говорил, это тень?
– Тень.
– Вот это он самый и был.
– Страшный? – уточнил орк, присаживаясь на корточки и при свете месяца пытаясь рассмотреть рассыпанные перья.
– Ну, как страшный… Не красавец, морда бритая, неприятная…
– Зубы видел?
– Зубы?
Мартин попытался вспомнить.
– Вроде не видел. Только он спросил, кто я, а я…
– Что значит «спросил»? Словами, что ли?
– Ну да. А потом в глотку вцепился, а я ему руки и обломал.
– Крылья.
– Нет, тогда это были руки, честное слово.
Орк поднялся и обернулся в сторону балки, где еще шумела оставшаяся на дне вода.
– В неловкую мы попали ситуацию. Болота ходуном ходят, ручьи переполняются.
– И деревня еще, – напомнил Мартин.
– Но тебя-то ведь этим не проймешь, Мартин? Ты же много чего повидал, правда?
– Я буду в порядке, Бурраш. Не беспокойся.
– Ну и славно. Главное, дотерпеть до утра, а там что-нибудь придумаем.
Они вернулся к развилке и обнаружили Ронни мирно спящим на сбитой из мха подушке.
– Давай не станем его будить, – предложил Мартин.
– Давай, – согласился орк, опускаясь возле своего ранца и пристраивая рядом меч. – И завтра не будем ничего говорить, если сам не спросит.
– Ты прямо мысли мои читаешь, – сказал Мартин, пристраиваясь спиной к дереву.
– Ложиться не будешь? – спросил орк.
– Если сон придет, я и так подремлю.
– Это правильно.
Орк зевнул и повернулся на бок.
– А я, может, еще прихвачу… Прихвачу часиков…
Мартину показалось, что он только прикрыл глаза, но не заснул. Он слышал все лесные звуки: шорох мышей, уханье филина и деловитое сопение ежа, добывавшего в земле сонных червей, но в какой-то момент вдруг проснулся оттого, что в глаза ему светило солнце.
Мартин чихнул и, проснувшись окончательно, огляделся.
