— Какая площадка? — не понял Ит.
— Мы вычислили одну точку тут, в городе. — Тимур пересел поближе к товарищу. — У нее очень сильно смазаны характеристики, и мы почти год спорили, можно ее отнести к разряду площадок или нет.
— И где она находится? — поинтересовался Скрипач.
— Да на Балаклавке, у леса. Рядом с ипподромом. Там дорога, по одной стороне дома стоят, новые, по другой — ипподром и лес, — принялся объяснять Артем.
— И что? — с интересом спросил Ит.
— Ну, для того, чтобы эту точку исследовать, никуда ехать не надо…
— Ребята, вы сейчас в аспирантуре учитесь? Время у вас есть? — поинтересовался Скрипач.
— Давно закончили, — поправила Роберта. — Работают. Три года уже. А что?
— Просто подумал, что у них, может быть, есть время, чтобы эту площадку все-таки как-то подробнее…
— Вот уж что-что, а эту мы всегда успеем проанализировать, — отмахнулась Роберта. — Она от нас точно никуда не денется.
* * *
В «Бор», бывший подмосковный дом отдыха, а ныне — базу, выкупленную Официальной службой под тренировочный лагерь, отправились в понедельник. Пять дней до отъезда занимались множеством разных дел: от бесед в ГБ и работы с фальшивой научной группой, до ремонта. Скрипач развел бурную деятельность, и к вечеру воскресенья квартира Берты преобразилась — на стенах теперь были новые обои «под дворянское гнездо», которые Скрипач правдами и неправдами добыл у знакомых спекулянтов, шторы сменили на роскошные темно-зеленые портьеры, за бешеную сумму купленные Итом у водителей, а еще успели нанять мастера, который подреставрировал паркет и натер его мастикой с приятным восковым запахом. Берта с группой должны были приехать в среду, а сейчас они уезжали вдвоем. Не мудрствуя лукаво побросали снаряжение в «Сарепту» и отправились. Вышли рано, шести утра еще не было, зато прибыли к девяти — Скрипач решил, что позавтракать можно уже в пансионате.
«Бор» располагался в красивом, живописном месте, на высоком берегу Москва-реки. Лес там и в самом деле имелся — вокруг корпусов стояли высокие сосны, и воздух пах совершенно замечательно: хвоей, смолой, свежестью… Под соснами тут и там были проложены дорожки, засыпанные крупным песком, рядом с дорожками кое-где сохранились указатели — «Пляж», «Волейбол», «Тир», «Прокат велосипедов». Корпуса, надо сказать, были не ахти какие, вид имели потрепанный, номера — маленькие, но зато с балкончиками, с которых открывался замечательный вид. Иту и Скрипачу достался двухместный номер на «командирском» этаже (там все номера были двухместными, но жили в них чаще по одному), они занесли вещи, сходили к коменданту, отметиться о заселении и получить талоны на еду, сбегали в столовую, перекусили и отправились на инструктаж, который начинался в десять.
Старший офицер службы встретил их доброжелательно, но в то же время было видно, что он немного насторожен. Однако вся его настороженность пропала, когда они объяснили, что, несмотря на высокий статус, собираются в основном работать по спущенной сверху программе, в частности — просят поставить их в группу обучения пилотированию. Да, могли бы заняться чем-то еще, но, судя по тому, что они сейчас видят, координатор дал правильное направление, и вообще, перечить координатору нет смысла, да мы и сами мирные, все понимаем…
— И вес у вас подходящий для двойки. — Офицер крякнул. — Знаете, частным порядком скажу. Нагнали сюда какого-то лешего боевиков-рауф, так они здоровые, как лоси, и работать могут только в десанте, а куда мне, скажите на милость, три десантных группы, когда мне нужна была одна в актив, и одна в резерв?
— Ну, если частным порядком, то, боюсь, вам скоро все три понадобятся, — пожал плечами Ит. — Но мы сейчас не об этом. Хорошо, что мы подходим. Я рад. Анатолий, вы не переживайте про эти группы, думаю, с ними проблем быть не должно…
— Да как же! Уже приходил тут на днях этот, как его… не помню, не важно. Потребовал утвердить его личный план тренировок. Я посмотрел этот план, так у меня волосы дыбом — где я возьму все то, что ему для тренировок надо?! Сказал, что у нас все три плана — компенсационные, потому что группы пришли, по сути, ждать основной работы, а не тянуть из себя жилы, так он мне заявил, что свою группу знает лучше, и сам решит, когда жилы, а когда нет. Я посмотрел — а у него эта группа третий месяц всего лишь! И группа, надо сказать, не в восторге от его плана.
— Жаловались? — осведомился Скрипач.
— Конечно, нет, — скривился офицер. — Сами знаете, это недопустимо. Но то, что этот командир им явно не по нраву, видно. И… я с ним ничего поделать не смогу, он меня по званию выше!..
— Да, тяжело вам приходится, — посочувствовал Ит. Посочувствовал вполне искренне.
— Это вы еще не видели новый пакт, судя по всему. — Офицер невесело ухмыльнулся. — Берите, читайте. Тренировки начнутся послезавтра, так что времени у вас предостаточно. Боюсь, после прочтения вы поймете, что тяжело будет не мне, а вам. Я-то за шесть лет работы здесь с идиотизмом свыкся…
— Мы тут раньше работали, — заметил Скрипач.
— Три года назад — месяц? — засмеялся тот. — Ну-ну. Сейчас посмотрите, что тут за эти три года наворотили. Так, что забыл сказать? Катер на аэродром выходит в шесть утра, и в восемь. Тренировочных машин пока что четыре штуки, поэтому много налетать не рассчитывайте. Нам обещали еще шесть машин, но пока что на те, что есть, очередь.
— А симуляторы? — удивился Скрипач.
— А симуляторы запрещены пактом, как недопустимое средство обучения, — засмеялся офицер.
— Что за… — начал Скрипач.
— Ага, проняло? Возьмите в библиотеке по экземпляру и насладитесь в полной мере, — посоветовал тот. — Много нового узнаете. Например, что десантный антиграв — это аналог парашюта…
— Чего? — У Ита аж глаза вылезли на лоб.
— Того. Все, свободны. Позже поговорим.
* * *
Пакт, соглашение между Белым Альянсом и Содружеством Свободных Государств, предстояло не просто прочесть, его нужно было выучить за отведенные сутки. Любое нарушение этого пакта во время ведения боевых или разведывательных действий могло повлечь за собой такие последствия, что мама не горюй. Поэтому, распаковавшись и проверив снаряжение, они взяли по объемистой книжке (серая махрящаяся уже по углам обложка, скверная бумага, и запах свежей типографской краски), и ушли в парк, на свою любимую полянку.
Через полчаса чтения Ит швырнул книжку в ближайшее дерево, и объявил, что, кажется, настала пора устраивать революцию, потому что работать в таких условиях будет невозможно. Скрипач встал, поднял книжку и запустил ею в Ита, следом выловил в траве сосновую шишку, и, подкидывая ее на руке, стал цитировать фрагмент Кодекса, относящийся к соблюдению законов мира пребывания. Ит погрозил ему кулаком и снова уткнулся в текст — читали они оба, разумеется, быстро, но тут, к огромному сожалению, надо было еще и анализировать прочитанное, попутно примеряя на возможные ситуации.
