Пугачев открыл люк и исчез. Через несколько минут он вернулся, притащив два аварийных контейнера.
– Вот, держи. На первое время хватит, с голоду не помрете. А вот это на, переоденься. Недавно со склада получили, – и вынул из-под куртки два черных рабочих костюма. – Все, Оля. Ребята ушли, не теряй времени. Скоро они на уши встанут, если уже не встали. Пять лет мы с тобой рядом были. Не думал, что так все закончится.
– И я не думала, Михадыч. Спасибо тебе за все. Извини, если когда ненароком обидела.
– Какие обиды, Оля. Были бы все командиры такими, как ты. Дай бог, чтобы у тебя все получилось. Прощай. Может, и свидимся когда-нибудь.
– Прощай, Михалыч. Извини, сережек нет. Эти сволочи отобрали и не вернули, – сказала Ольга и протянула руку. Ее ладонь утонула в огромной лапище Пугачева. Пугачев осторожно обнял ее на прощание и шагнул к люку. На самом выходе он обернулся и сказал:
– Будь счастлива, Оля! Так и не понял я тебя. Непохожа ты ни на одну из женщин, каких я знал. Какая-то большая тайна в тебе скрыта. Но это – твое дело. Если когда понадоблюсь, всегда обращайся, – и с этими словами закрыл люк.
Заблокировав люк изнутри, Ольга прошла в кабину. Пока ее не хватились, надо успеть загрузить боезапас, потому что без этого дальнейший разговор с адмиралом и паном Ковальским невозможен. Штурмовик был пока на внешнем питании, и она начала разгон реактора. Одновременно – перевести управление загрузочным терминалом боезапаса на себя, заблокировав все каналы связи для предотвращения доступа команд извне. Загрузка всего боекомплекта в автоматическом режиме в течение пяти минут. Первыми – четыре ракеты «Гранит» с ядерной боеголовкой. Затем – противокорабельные ракеты «Гарпун» и «Томагавк» с обычным зарядом. Легкие ракеты «воздух – воздух» можно не брать. Она не собирается воевать со своими ребятами. Лучше взять несколько лишних «Томагавков» для пана Ковальского. Когда погрузка уже заканчивалась, Ольга заметила, что кто-то пытается связаться с оружейным терминалом. Значит, заметили и не могут понять, в чем дело. Ну ничего, сейчас она сама все объяснит…
Последняя ракета исчезла в корпусе штурмовика, и люки отсеков боезапаса захлопнулись. Реактор уже вышел на режим номинальной мощности, и «Сункар» был готов к взлету.
– «Сункарчик», милый, выручай. Один раз ты уже спас мне жизнь. Помоги и сейчас, – ласково разговаривала Ольга с машиной, положив ладони на пульт управления.
Переведя штурмовик на бортовое питание, она дала команду на открытие ворот ангара.
Если бы кто-то успел их заблокировать, пришлось бы выносить их с помощью бортовых пушек, а шуметь раньше времени она не хотела. Но ворота открылись беспрепятственно, и, запустив двигатели, штурмовик выехал из ангара на летное поле. Можно было взлетать, но Ольга дала себе слово, что без Насти не улетит. К ангару со всех сторон уже неслись бронетранспортеры и автомобили.
– Очухались? Ну-ну… Посмотрим, что вы сейчас запоете, – усмехнулась Ольга, устанавливая на бортовом компьютере режим полной самоликвидации штурмовика.
Машины остановились в отдалении, не приближаясь к бронированному монстру.
– «Сункар»!!! Немедленно прекратить движение!!! Или открываем огонь!!!
– Стою, стою! Зачем кричать? А насчет огня – запросите у дежурного офицера статус машины! – весело ответила Ольга, подключившись к общей сети.
– Что она несет? Какой статус? – непонимающе произнес Ковальский.
– Дежурный, какой статус «Сункара»? – адмирал лучше разбирался в этом, и у него появилось нехорошее предчувствие. Он уже много раз пожалел, что пошел на поводу у полковника.
– Статус – «Режим полной самоликвидации», – доложил дежурный офицер.
– Отбой! Все на исходную позицию! Проклятье!!! Эта тварь перехитрила нас и здесь! – стукнул кулаком по столу адмирал.
– Что случилось, Ваше превосходительство?
– Вы знаете, что такое режим полной самоликвидации, полковник? Нет? А я знаю! При частичной самоликвидации срабатывает только термический заряд, оставляя от машины и всего, что в ней, один пепел. А при полной самоликвидации производится еще и подрыв всего имеющегося на борту боезапаса. Этот режим применяется для предотвращения несанкционированного доступа в машину, оказавшуюся на вражеской территории. В случае повреждения корпуса или попытки проникновения бортовой компьютер проводит подрыв всего оставшегося боезапаса. А у нас в данном случае – это четыре ракеты «Гранит» с ядерной боеголовкой мощностью в одну мегатонну каждая, не считая прочей мелочи. Если хоть одна из них рванет, от базы останутся одни воспоминания.
– Но ведь Шереметьева не самоубийца. Не будет же она подрывать саму себя?
– Она, возможно, и не будет. Но если штурмовик атакуют, его бортовой компьютер воспримет это как попытку несанкционированного доступа в машину и произведет подрыв. Мы ничего не можем сейчас с ней сделать, она держит нас за горло.
– На «Сункаре»! Шереметьева, это вы? – спросил адмирал по радио.
В ответ раздался веселый голос Ольги:
– О, адмирал! Добрый день! Вообще-то, воспитанные люди сначала здороваются!
Адмирал даже задохнулся от злости. Никто с ним никогда не разговаривал в таком тоне, и поэтому он сорвался:
– Молчать!!! Немедленно выйти из машины!!! Я приказываю!!!
– Прошу прощения, а я отказываю.
– Что вы себе позволяете, Шереметьева?! – бушевал адмирал.
– Адмирал, вы заблудились во времени. Приказывать вы могли капитану второго ранга Шереметьевой. А беглую преступницу Шереметьеву вы можете только просить. Вы еще не уяснили разницы? Ведете себя, как последний хам по отношению к даме! Меня, между прочим, зовут Ольга Александровна, если вы не забыли. – Ольга специально вела разговор на дежурном канале, зная, что их слышат все. Она представляла, как сейчас все навострили уши, слушая их перебранку. Не каждый день услышишь такое!
– Хорошо, Ольга Александровна! Я прошу вас выйти из машины! – побелев от бешенства, выдавил из себя адмирал.
– Вот теперь сразу видно воспитанного человека! Но извините, вынуждена отказать.
– Почему?
– Потому, что, во-первых, у меня нет склонности к зоофилии. А во-вторых, не хочу снова попасть в лапы пана Ковальского. Он, кстати, у вас? Передавайте ему большой привет.
– Что вы несете?! Какая зоофилия?!
– Самая настоящая, адмирал! Во время пребывания в гостях у пана Ковальского мне очень не понравилось, когда меня насиловали два павиана. Хоть на них и была форма офицеров госбезопасности, но обезьянами они от этого быть не перестали.
Адмирал с презрением глянул на полковника.
– Ваша идея? Мне жаль вас, полковник…
Тут раздался доклад дежурного офицера:
– Ваше превосходительство, разыскиваемый автомобиль найден. Майор Асланов убит. Капитан Иванов жив. Оружие и коммуникаторы обоих офицеров не обнаружены.
