— Родовое поместье Кэхиллов… Это там, где жили Гидеон с Оливией Кэхилл? — догадался Дэн.
— Да, тот самый дом, где последний раз все о Кэхиллы собирались за одним столом, — упавшим голосом тихо произнесла Эми. — Где же еще быть штаб-квартире Мадригалов, как не там?
Дэн вертел в руках жезл, все еще не отрывая глаз от пяти таинственных слов.
— Отлично, — сказал он наконец. — Значит, так. Все это очень красиво и символично. Как в поэзии. Или… неважно. Главное, где находится эта крепость — родовое поместье Кэхиллов? Они забыли оставить адрес.
Эми взяла у него фонарик и посветила им на гроб. И тут она впервые заметила то, что не увидел Дэн. Это была тоненькая щелочка в крышке гроба Она подняла с пола пилочку и просунула ее в щель. Это невероятно. Но за ней потянулся наружу кусочек ткани.
Какая-то лента.
— Часть два, — сказала Эми.
Они расправили ленту на полу и склонились над ней, разглаживая ее руками.
— А я думал, что это только у Шекспира такой жуткий почерк, — пробормотал Дэн.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила Эми. — Может, это анаграммы или символы?
— В этой белиберде? Нет, я ничего не понимаю, — сказал Дэн и застонал. — Не могли они сделать нормальный шифр, из обыкновенных чисел, тут просто кошмар какой-то. Спасибо, господин Шекспир.
— И вам спасибо, Эми и Дэн, — услышали они у себя за спиной.
Оба они резко обернулись. Однако голос не принадлежал ни одному из членов семьи Кэхиллов и их сопернику. Это был старый смотритель, который подвизался в церкви по доброй воле и разрешил Дэну сделать бумажные оттиски с надгробной плиты Шекспира.
— Мы все объясним, — быстро сказал Дэн, надеясь, что объяснит Эми.
Старик вытянул перед собой руки, словно говоря, что ему не за что их прощать.
— Нет, нет, я все знаю и знаю, зачем вам это, — сказал он. — И я искренне благодарен за то, что вы… — Но тут он растерянно посмотрел назад и вокруг себя. — А… где же все остальные?
— Остальные? — эхом отозвалась Эми, не понимая ровным счетом ничего.
Старик не сводил глаз с дальней стены храма и тут, несмотря на мрак и полное отсутствие света, Дэн увидел, что лицо смотрителя стало белым как мел. Он начал медленно отступать назад.
— Это… это не то… не то, о чем я думал… — говорил он. — Я думал, что…
Он сделал еще шаг назад и полностью растворился в темноте.
Дэн поднялся на ноги, не сводя глаз с того места, куда смотрел старик. Раньше, когда они еще были маленькими и няни сменяли одна другую, Дэн был настолько предоставлен самому себе, что по ночам часами смотрел по телевизору ужастики. Такие, какие обычным детям — с мамой и папой — никогда в жизни не разрешили бы смотреть. Такие, в которых каждый раз обязательно появлялась толпа разъяренных людей, вооруженных вилами и огнем, толпа, жаждущая смерти.
Дэн смотрел в дальний угол храма, и ему казалось, что он снова видит эти ужастики.
С другой стороны нефа выстроились все участники битвы за тридцать девять ключей.
Глава 16
Для Эми эта толпа олицетворяла всех самых знаменитых злодеев, увековеченных Шекспиром. Вот Мэри-Тодд, Рейган и Мэдисон Холт — вылитые три ведьмы из «Макбета». Алистер — сам король Лир, сурово отвергший преданнейшую из своих дочерей. Вот Гамильтон — он словно сошел со страниц «Юлия Цезаря», вылитый Брут, вступивший в сговор против своего друга и покровителя. А Йона — так это двуликий Ричард III, который под маской доброго правителя готовит смертельный удар по своим родственникам. И Шинед… она как…
Нет, все-таки это не урок английской литературы, и времени на литературные аналогии у нее нет.
А кстати, успеют ли они унести ноги от своих врагов и спасти собственные жизни?
Эми кинула фонарик на пол, так что луч света ярко осветил фигуры собравшихся, а их с Дэном поглотила кромешная тьма.
— Эми, Дэн, — позвал их Алистер. — Мы не хотим причинить вам зла!
— Конечно, не хотите! — выкрикнула Эми. — Разве вы хотели причинить зло нашим родителям семь лет назад?
Она была так оглушена собственным криком, что даже не расслышала, что он ей ответил.
«Сейчас не время предаваться воспоминаниям, — думала она. — Не время предаваться чувствам. Просто… решай, что делать дальше».
Она подняла с пола невесомую ленту. Та была такой тонкой, что как только Эми вытянула ее из крышки гроба, ее концы сразу закрутились в завитки, и ткань разошлась.
— Дэн, — прошептала она. — Ты все успел увидеть и запомнить?
— Надеюсь, — тихо ответил он. — Почти наверняка.
— Точно? — спросила Эми. — Тогда я ее уничтожу!
— Давай! — разрешил он, еще раз быстро взглянув на ленту.
Эми спрятала длинный конец ленты под бронзовую вазу, а короткий взяла в руки. Потом она вручила Дэну тяжелый жезл.
— Можешь им обороняться в случае чего, — сказала она ему мрачно.
Она посветила фонариком на ленту.
— Вот следующая подсказка! — выкрикнула она. — Если вы поторопитесь, то, возможно, от нее еще кое-что останется!
И Эми потянула ленту на себя. Тончайшая ткань разошлась, и от нее остались лишь тонкие, почти прозрачные нити, на которых ничего не было видно. Она бросила фонарь и, схватив брата за руку, закричала.
— Бежим!!
* * *
Дэн наконец все понял. Но не сразу. Эми так и не выпустила ленту, протянув ее, насколько хватило длины. Зачем она оставила след? Тонкая невесомая ткань не выдержала трения с бронзовым основанием вазы и расползалась на отдельные нити, не оставляя врагу никаких шансов увидеть то, что на ней написано. Текст уничтожен. Теперь все ясно. Она отвлекает их внимание, чтобы выиграть время и спрятаться.
И как? Работает?
«Еще как! — Дэну ни разу даже не пришлось замахнуться тяжелым, как старинная булава, жезлом. — Ай да, Эми!» Зря он ее обозвал печенкой голубиной. Но ничего. Это тоже полезно. Пусть знает!
— Побежали, спрячемся на кладбище! — шепнул он сестре.
— Ни в коем случае! Бежим как можно дальше! Надо найти Нелли и срочно покинуть Стратфорд!
Дэн ничего не понимал. Какой смысл? Все их соперники, включая Холтов, догонят их в два счета, пусть даже с замедленным стартом. Иан, Йона и Старлинги — все они отличные спринтеры. Если бежать только по прямой, то их с минуты на минуту догонят. Они пересекли кладбище и вырвались за ограду. Послышался топот бегущих ног. Их преследователи были все ближе и ближе.
— Давай, налево! — крикнул он. — Они подумают, что мы побежали направо, чтобы обмануть их!
