– И самое главное, мы не решили, работаем ли мы с вампирами и дальше? – напомнил Глеб.
– А что, у нас появились другие союзники? – спросил появившийся на пороге Ян. – Вы так громко кричали, что поспать было решительно невозможно. Конечно, я не в восторге от вампиров, но союзники нам нужны.
– Добрые и честные упыри бывают только в кино. Может, лучше позвоним язычникам, они тоже помогут отобрать артефакты, – тут же предложила Дина. – А древние боги, ну и что, будет у нас работающая магия, как в фэнтези. Круто же!
– Нет! – хором откликнулись Ян, Александра и Глеб.
– Мне от этой нежити тоже не по себе, – сказал Северин, – но пока что вампиры честно нам помогали.
– Что ж, значит, решено – работаем с вампирами. Надо позвать Ангелину. – Глеб встал и вышел из комнаты.
* * *
– Со мной все в порядке, – тихо сказал Северин сам себе.
Но прозвучало это неубедительно. В последние дни он чувствовал себя очень странно. Все кругом раздражало, порой даже дышать было тяжело, и вместе с тем парень ощущал в себе странную пустоту. Ему страстно чего-то хотелось, но чего?
«Наверное, это все из-за Ангелины. Такие создания, как она, – противоестественны, – подумал Северин, – я ближе всех к природе и оттого острее это чувствую. Да еще эти сны…»
Память услужливо развернула перед ним то, что он видел прошлой ночью.
Молодой волк легко скользил по густому заболоченному лесу. Это место не походило ни на тот благородный сосновый лес, где он слышал голос своего божественного предка, ни на мрачный, мертвый лес Нави. Было влажно, кругом поднимались испарения. Земля и листья под лапами превращались в склизкий кисель, а кора свисала с деревьев, как содранная кожа.
Этот лес был полон жизни, но странной и причудливой. Волк отбросил лапой белесую, полупрозрачную, похожую на жирного червяка-переростка змею и принюхался. Он пришел сюда не просто так, его вела охота. Среди тысячи тяжелых, затхлых запахов он почуял того, кого искал, – врага.
Гниющие листья взметнулись из-под лап. Сейчас, когда он шел по следу, никто и ничто не могли его остановить. Волк чувствовал, что враг пытается скрыться, возможно, боится. И это раззадоривало еще сильнее. Зверь видел, как впереди, в зарослях, мелькает покрытое черной блестящей кожей тело. Наконец длинным прыжком он настиг врага, сбил с ног и вцепился в беззащитное горло.
И тут же отпрянул, услышав испуганный, вполне человеческий крик. Там, где только что извивалась уродливая тварь, лежала молодая светловолосая девушка. Она отчаянно пыталась зажать страшную рану на шее, но волк видел, как жизнь тонкими красными струйками стремительно покидает тело.
Ему стало совершенно ясно, что эта девушка дорога ему, как никто другой, что без нее жизнь вообще не имеет смысла. Зверь поднял морду к скрытому испарениями небу и протяжно, тоскливо завыл. Девушка протянула к нему руку, всхлипнула и безжизненно вытянулась. Не обращая внимания на расплывающуюся вокруг кровавую лужу, волк облизывал ее лицо, пытаясь вдохнуть хоть толику тепла в стремительно холодеющее тело.
Неожиданно девушка шевельнулась. Волк поднял морду и встретился взглядом со смеющимися голубыми глазами.
– Ну что, испугался? – сказала она.
Из-за раны в горле слова выходили несколько булькающими, но вполне различимыми.
– Волчишка-трусишка, ты можешь кусать меня сколько хочешь. Я не умру, и наша любовь будет вечной.
Он попытался отпрянуть, но девушка с неожиданной для ее хрупкого сложения силой вцепилась в него.
– Давай же! – сказала она. – Ты сможешь стать настоящим волком-людоедом.
Зверь вертел мордой, скулил, пытаясь увернуться от окровавленных рук. Но не мог заглушить тихий голос внутри себя, который шептал ему:
«Ты же знаешь, что хочешь этого. Вот твой единственный шанс».
Вырываясь из последних сил, он зарычал. Девушка усилила хватку, и волк услышал, как хрустят его ребра. Мир подернулся багровым туманом.
– Все равно тебе от меня никуда не деться, – послышался спокойный мелодичный голос.
Зверь почувствовал, как земля под ними превращается в болотную жижу, засасывает их обоих. Он повернул морду и взвыл в ужасе: на него смотрело лицо давно разложившегося трупа. Невероятным усилием волк сумел выскользнуть из смертельных объятий. Прыжок – и он бросился прочь из этого жуткого места, стараясь не слушать, как нежный девичий голос зовет его.
– Ну что же ты, куда же ты, милый?!
Северин проснулся, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. В комнате было темно. Утро еще не наступило. Тишину нарушало только ровное, спокойное дыхание спящих друзей.
– Нет, нет, нет! – зашептал парень, сжимая кулаки. – Я же справился с собой. Принял своего внутреннего зверя.
До самого утра он так и не сомкнул глаз, напряженно и пристально глядя в темноту за окном.
* * *
Дорога, окаймленная темно-зелеными стенами леса, узкой серой лентой убегала за горизонт. Внутри не слишком большого кроссовера ребята поместились с трудом, но Ангелина убедила их, что группа подростков на мотоциклах будет привлекать гораздо больше внимания. Особенно если учесть, что эти подростки находятся в федеральном розыске.
– Значит, Владимир? – спросил Глеб.
– Да, – Александра подняла голову от ноутбука. – Наши новые ммм… партнеры собрали не слишком-то много информации об этом артефакте, – она с упреком посмотрела на сидевшую за рулем вампиршу. – Но они смогли отследить, куда направилась вторая группа Евгения Михайловича. Они сразу же поехали во Владимир и пробыли там довольно долго.
– Известно ли, где они сейчас? – спросил Глеб.
– Приходится быть очень осторожными, – ответила Ангелина. – Если наши противники заметят слежку, то вместо поисков артефакта могут заняться, например, организацией засады на нас. Мы не можем постоянно наблюдать за ними. Но как только они появятся во Владимире или другом большом городе – узнаем.
– Относительно нашей цели, – продолжила Александра. – Насколько я понимаю, речь идет о короне, которую в тысяча сто девятнадцатом году византийский император Алексей I Комнин послал Владимиру Мономаху, желая заключить с ним мир. По сути, тем самым он признавал русского князя равным себе. Что случилось с этой короной потом, неизвестно, но у наших оппонентов есть основания считать, что она хранилась у потомков Мономаха, Владимиро-Суздальских князей.
– А что за странный головной убор лежит в Оружейной палате? – поинтересовался Ян.
– Значительно более позднего времени, он не имеет отношения к Византии, – ответил на вопрос уже Глеб. – Это золоченая тюбетейка четырнадцатого века. Попала на Русь из Золотой Орды, вероятно, подарена Ивану Калите одним из татарских ханов.
– Но где конкретно нам искать корону и как она действует? – спросил Северин. – Вспомните ту историю с иконой и затопленным Китежем.
