Усики раскрылись, словно челюсти. Их верхушки, плоские, как щупальца кальмара, обратились вихрем крылатых тварей. «Эвернесс» удирала на всех парах: Королевский колледж музыки, Альберт-холл, Альберт-мемориал, белизна Кенсингтон-гарденс, прерываемая редкими посадками, проносились под корпусом дирижабля. «Эвернесс» преследовало наноторнадо.
Панель загорелась зеленым.
— Закройте глаза! — крикнул Эверетт. — Отвернитесь! Не смотрите на свет!
Он нажал на кнопку. Портал открылся в двадцати метрах над башней. С другой стороны портала сияло беспощадное светило. Место, куда любой, кто хотел покинуть этот мир или проникнуть в него, отправлялся, чтобы сплясать мгновенный обжигающий танец на поверхности Солнца. Эверетт обратил это свойство портала в оружие.
Такой яркой вспышки ему видеть не доводилось. Эверетт бросился на пол, прижав руки к лицу. Сквозь закрытые веки он видел кости своих ладоней. Запахло паленой кожей и волосами. Он перекатился по полу, спиной к большому обзорному окну.
Пять миллионов градусов жара ударило по Имперскому университету из отверстия диаметром в сто метров. Университет не просто взорвался — он расплавился, превратился в клубок плазмы. Перестал существовать. Ничто не могло выжить в сердце светила. Пять секунд Эверетт Сингх обстреливал наномассу, затем портал закрылся. Исчезли башни, лужайки, корпуса и лаборатории; на их месте бурлила лава. Ни единого Нано, ни единого атома. Музеи, концертные залы, памятники — вся величественная викторианская архитектура Южного Кенсингтона была уничтожена. Пылающие автомобили кружили в воздухе, словно опавшие листья. От музеев Естественной истории, Виктории и Альберта, Музея науки остались лишь дымящиеся остовы. Альберт-холл напоминал раздробленный череп. Повсюду носились огненные торнадо. Над зоной взрыва поднималось облако-гриб из перегретого газа и дыма, внутри облака сверкали молнии. Две тысячи, три тысячи, четыре тысячи метров. Затем взрывная волна подбросила «Эвернесс», словно детскую игрушку, и швырнула в небо. Эверетт прилип к пульту управления; Шарки так сжал кресло руками, что костяшки пальцев побелели. Генерал и эгистер покатились по полу. Защитный костюм лейтенанта Кастинидис, используя последние крохи энергии, удерживал ее вертикально. Сен вцепилась в рычаги. В окне мелькали обугленные пни, заснеженный Гайд-парк, стена огня, продвигающаяся по Южному Кенсингтону.
Сен заметалась. Нельзя допустить, чтобы «Эвернесс» перевернуло вверх дном, но стоит переусердствовать с рычагами — и гондолы двигателей не выдержат нагрузки и оторвутся. Скелет из карбоволокна выстоит, однако кувырок на сто восемьдесят градусов может переломить дирижаблю хребет.
— Я не знаю, что делать!
Капитан Анастасия взвилась с пола и бросилась к рычагам. Шпангоуты «Эвернесс» стонали от напряжения.
— Надо использовать взрывную волну! — прокричала капитан Анастасия! — Придется развернуться!
— Мы упадем! — воскликнула Сен.
Словно удары мощных кулаков сотрясали дирижабль.
— Верь мне! — проорала капитан, заглушая стоны умирающего корабля. — По моей команде полный вперед! Дождемся затишья.
«Эвернесс» визжала, словно живое существо, но капитан Анастасия, вцепившись в пульт управления, прислушивалась к ветру, к бушевавшей снаружи солнечной буре. Она словно прощупывала небо. Наконец в самом сердце урагана ее сенсоры что-то уловили.
— Право руля! — приказала капитан. — Левому борту приготовиться к развороту. Двигатели на полную мощность!
Сен орудовала рычагами, до предела отводя одни и подтягивая другие. Моторы взвыли. Вибрация сотрясла Эверетта до корней зубов. Капитан Анастасия отжала ручку управления. Эверетт почувствовал, что палуба под ним накренилась: «Эвернесс» разворачивалась боком к взрывной волне. Двадцать процентов крена, тридцать процентов… выдержит ли дирижабль поворот на триста шестьдесят градусов? «Эвернесс» трясло, «Эвернесс» качало, но массивный воздушный корабль медленно повернулся вокруг своей оси.
— Давай, милая!
На шее капитана Анастасии, сражающейся с ручкой управления, вздулись жилы. Затем ураган подхватил «Эвернесс», развернул хвостом к бушевавшей стихии, и дирижабль плавно заскользил по небу, подгоняемый адским ветром.
Позади остались Найтсбридж и пылающий Южный Кенсингтон. Языки пламени взмывали в небо на сотню метров. Гайд-парк был выжжен дотла, снег испарился, дымящиеся пни отмечали эпицентр взрыва. Облако-гриб поднялось выше темных туч, внутри по-прежнему сверкали молнии. С неба падала копоть, на лету обращаясь черными снежинками.
— Принимаю управление кораблем, мисс Сиксмит, — сказала капитан Анастасия в микрофон. — Доложите о состоянии дел, мистер Макхинлит.
— Хвала небесам, с виду мы все еще напоминаем дирижабль, хотя, черт побери, это более чем странно! Скажите мистеру Сингху, что он сжег все передние камеры и герб на носу. Но мы живы, а эти нечестивые твари нет, так что, в общем и целом, счет в нашу пользу. А еще я бы посоветовал убираться отсюда подобру-поздорову, мы и так подхватили изрядную долю радиации — это для тех, кто еще имеет планы на свои половые железы.
— В Оксфорд, — скомандовала капитан Анастасия, выравнивая рычаги. — Мисс Сиксмит, помогите мистеру Сингху.
Эверетт стоял, крепко сжимая кулаки. Грудь сдавило, в голове было пусто. Он ощущал себя чуждым всему. Он управлял Солнцем, он уничтожил Нано. Губы сами прошептали строку из Бхагавад-гиты: «Теперь я стал смертью, разрушителем миров».
Оппенгеймер, создатель атомной бомбы, произнес эти слова после первого испытания своего детища. Эверетт призвал силы гораздо более могущественные, чем расщепленные атомы: квантовую природу самой реальности, и использовал их, чтобы открыть путь к сердцу светила в другой галактике. Другой образ из Бхагавад-гиты: Кришна в сиянии тысячи солнц.
Подбежала Сен. Эверетт отвернулся, выставив руку.
— Сен, оставь его, — сказал Шарки.
— Отец, — прошептал Эверетт.
— Весьма впечатляюще, мистер Сингх, но, к сожалению, наш договор аннулирован, — заявил генерал. — Я забираю Инфундибулум.
— Когда-нибудь это закончится? Что еще вам от меня надо? — крикнул Эверетт.
— Лейтенант Кастинидис, конфискуйте Инфундибулум.
Лейтенант подняла правую руку, оттуда показалось оружие, но лицо Елены оставалось бесстрастным. Всем своим видом она показывала, что действует только по приказу. Команда «Эвернесс» вскочила.
— Мы заключили сделку! — прогремела капитан Анастасия.
— Вы торговцы, мы солдаты, — ответил генерал. — Никаких сделок на войне.
Эверетт схватил «Доктор Квантум» с подставки и прижал к груди.
— Сами возьмите.
— Лейтенант, уважьте юнца.
— Эверетт, не глупи, — сказала лейтенант Кастинидис. — У меня оружие.
— И у меня. — Пальцы Эверетта заплясали по экрану. — Мне стоит только открыть портал в Оксфорде.
