– Почему ты никогда со мной не соглашаешься?
– Я что, твоя жена?
– Этого ещё не хватало.
– Папа маму не всегда слушает, – меланхолично заметил Скар.
– И чем это заканчивается? – немедленно парировала девчонка.
Молодые хваны припомнили некоторые подробности алтайской семейной жизни, вновь переглянулись, вздохнули, и Скар предположил:
– Думаю, я никогда не женюсь.
– Молодой ты ещё, – хихикнула Ива.
– Слушайте, рукастые, – медленно произнес Бодо, до которого наконец дошло, где и что он слышал про экзотическую машину. – А грузовик, на котором рассекают Шапки, – не тот случайно, о котором говорил папа? Ну, помните, когда ругался, что схрон Ризныка обокрали?
В роскошном салоне «Шевроле» воцарилась тишина.
– Вряд ли по Москве гоняет больше одного «М35», а? – добил родственников Бодо.
Ива и Скар молча переглянулись.
– Настоящий грифон? – кисло переспросил Сантьяга, едва покинув портал. – Та самая помесь льва и орла, которую по неясным причинам до сих пор разводят в Ордене?
– Если судить по следам когтей, отпечатку ауры, показанию очевидцев и видеозаписям – самый настоящий, – подтвердил Ортега. – Половозрелый самец.
– Агрессивный?
– Удивленный.
Помощник прибыл на Краснопресненскую заставу семь минут назад и успел собрать кое-какую информацию.
– Я слышал, грифона сопровождали…
– Красные Шапки, – закончил за шефа Ортега. – Один сидел у монстра на шее, второй оказался привязанным к нему… Можно предположить, что второй дикарь также был наездником, но свалился с грифона в портале. – У помощника вспыхнули глаза. – Тогда получается…
– Ортега, вы себя слышите? – мягко осведомился Сантьяга. – Два дикаря верхом на половозрелом грифоне. В центре Москвы. Вы думаете, они его объезжали?
– Но ведь откуда-то они взялись, – развел руками Ортега.
– Да, – после короткой паузы согласился комиссар Темного Двора. – Откуда-то они взялись.
Но с придумыванием следующего предложения навы справились не сразу.
– Возможно, Ризнык сделал первый ход, – озабоченно произнес помощник.
– Скорее – отвлекающий маневр.
– Слишком шумно.
– Зато все по горло заняты.
И Сантьяга недовольно оглядел площадь: взволнованные челы, некое подобие оцепления, владелец павильона, мрачно изучающий поврежденную крышу, гомон, шум, щелчки телефонных фотокамер и металлическая голова на асфальте как символ недавнего бардака.
Времени прошло мало, и шестеро подоспевших полицейских ещё не успели приступить к опросу свидетелей. За них это сделали наводнившие Заставу специалисты по утилизации – даже на первый, поверхностный взгляд было видно, что шасы пригнали к месту ЧП весь личный состав Службы.
– Тиградком определил номера мобильных, которые находились на площади во время инцидента, – сообщил пообщавшийся по телефону Ортега. – Бесяев гарантирует, что все видеозаписи будут уничтожены.
Егор Бесяев возглавлял обслуживающую Тайный Город телекоммуникационную компанию и слов на ветер не бросал: раз сказал, что его маги-хакеры сумеют замести следы, значит, так будет. Но замести следы – полдела, гораздо больше Сантьягу занимал вопрос:
– Откуда вообще взялся грифон? Вряд ли чуды нанимают Красных Шапок в качестве пастухов.
– Рыжие появятся через тридцать секунд, – доложил Ортега. – Можно будет расспросить.
– Грифона украли из «Зверициума Хеция Крю». – К комиссару протиснулся Вилар. – Сегодня ночью.
– Как мило… – Комиссар вопросительно поднял брови. – А вы…
– Я как раз расследую преступление. – Шас приосанился. – Вилар Турчи, менеджер по оперативному вмешательству.
После чего пригладил рукой волосы и зачем-то попытался сунуть комиссару свою визитку. Её перехватил Ортега.
– Слышал о вас, – кивнул Сантьяга.
– Трудно поверить, – пролепетал шас, наблюдая за тем, как помощник равнодушно опускает его визитку в карман.
– Это ведь вы руководили строительством ямы на территории Кремля?
– И получилась она на загляденье.
– Рад, что мы будем сотрудничать, – обаятельно улыбнулся комиссар, пожимая Турчи руку. – Что вам известно по данному делу?
Предложение поработать вернуло Вилара в реальность. Он поправил очки, тряхнул портфелем и деловым тоном осведомился:
– Здесь видели Красных Шапок?
– Да.
– Я не знаю, что они здесь делали, но в «Зверициуме» – ставлю на кон свою репутацию – работал профессионал высокого класса. Там использовались заклинания или артефакты такого уровня, до которого Шапкам никогда не подняться.
Сантьяга и Ортега переглянулись.
– Все-таки Ризнык… – протянул помощник.
– Но зачем ему грифон? И почему он отдал его дикарям?
– Может, что-то пошло не так? Просто всё вот это слишком уж… – Ортега помялся, подбирая нужное сравнение. – Отдает детством.
– Или дикарством.
– Извините, комиссар, но такого слова нет.
– Не важно. Я хочу…
Однако закончить Сантьяга не успел: стоявший неподалеку координатор Службы поднес к уху телефон, несколько секунд слушал сообщение, побледнел и тихо произнес:
– У нас ещё одна проблема, комиссар. Очень большая.
* * *
Где-то под землей
Москва, Лабиринт, 15 июня, среда, 10:14
Нормальный москвич… ну или человек, считающий себя москвичом… или нормальным… в смысле – думающим… Другими словами, любой человек, хотя бы приблизительно представляющий устройство современного города, искренне считает, что под асфальто-бетонной кожей мегаполиса прячется метро. И канализация. И паркинги. И, наверное, ещё что-нибудь военное. Ну и всякая археология в ассортименте. Но в первую очередь – метро и канализация, отражающие два главных умения современного горожанина: ездить и гадить.
И мало кто задумывается над тем, что подземный мир любого мегаполиса, особенно столь древнего, как Москва, гораздо богаче новомодного метро и жизненно необходимой канализации. Что складывался он веками, и спрятанные в трубы реки сплетаются в недрах грунта с выкопанными во времена Ивана Грозного подземельями, а те, в свою очередь, плавно переходят в бетонные коридоры и бункеры ХХ века, смыкающиеся с естественными пещерами. И весь этот ералаш образует единое пространство, имя которому – Лабиринт. Не официальное, разумеется, имя, но так подземный мир Москвы назвали в Тайном Городе, а в Тайном Городе ошибались редко.
И редко спускались под землю, поскольку в отличие от обычных челов, пусть даже разумных и думающих, подданные Великих Домов не догадывались, а абсолютно точно знали о существовании гигантских, размером с собаку крыс, которых разводили в дебрях Лабиринта охотники-осы, давным-давно превратившие московские подземелья в свою вотчину. А значит, в вотчину Темного Двора, вассалами которого тощие крысоводы стали тысячи и тысячи лет назад.
