– А может, он нас проверяет? – с подозрением прищурился на Циркуля Шкварка.
– Для чего?
– Может, война скоро?
– Мля, война скоро, а мы не в эмиграции, – занервничал Йога. – Пора валить из этой страны!
– Тихо! – выдал Томба-юрист хорошо поставленный рык.
А Томба-астроном кивнул и глупо улыбнулся.
– Если вы, придурки, не перестанете паясничать, то самыми страшными для вас словами станут «пожизненная выплата компенсации за неоправданное нанесение тяжелейших физических и моральных травм мирному населению и научному персоналу». – Циркуль передохнул и выдал блестящую концовку: – Причем именно в такой последовательности.
Однако аплодисментов не снискал. И признания тоже.
– Много слов, – протянул Шкварка, щурясь на ятаган.
– И каждое из них пройдет через ваши гланды, бронхи и пищевод, – весомо пообещал адвокат. – Лично прослежу.
Скрытые навы призадумались.
На несколько мгновений показалось, что партия выиграна. И смиренный Зиль даже вздохнул глубоко, чего не позволял себе с самого начала, с того самого момента, как в ангар ворвались Красные Шапки. Ругательные вопли, воинственные взмахи грязными ятаганами и клацанье затворов поначалу смутили добропорядочных шасов. Причем настолько смутили, что ошарашенный Цукрам позволил дурнопахнущим уродцам оказаться в ангаре, а юный астроном попытался укрыться под солнечными батареями, однако запутался в желаниях и сдался. Но когда гогочущие дикари попытались развить успех, потребовав: «Вискаря, мля, бумажники и пошли на… отседова», опомнившийся адвокат принял стойку и вдумчиво обрисовал опешившим Шапкам их недалекое (а если они не прекратят буянить – совсем недалекое) будущее в глубинах навской мясорубки. Или же в финансовом рабстве у шасов, что, по некоторым данным, гораздо хуже трехлетней туристической поездки в подвалы Цитадели.
Дикари временно вняли, Циркуль привычно подбоченился, собираясь подписывать мировую на своих условиях, астроном принялся осторожно праздновать победу, но тяжесть дробовиков, а главное, их отсутствие у носатых оппонентов перевесили весы в сторону чаши безумия.
– Вы чего в нашем ангаре забыли, в реале? – вновь взъелся Коряга.
И грозно мотнул отростком, напоминая всем, что он истинный нав.
– В вашем?
Адвокат попытался сделать шаг вперёд, но Мотыга рубанул ятаганом, и табурет, на котором умнейший Зиль Томба блестяще реанимировал спутник, развалился надвое. Цукрам стал холоднее профессионального замораживателя счётов, и кристальной чистоты юридический взгляд обратился к съежившемуся астроному:
– В их ангаре?
– Вероятно, – развел руками Зиль. – Я знаю, что ангар точно не принадлежит Урбеку.
– Я барыге про него рассказал, но в гости не звал, – объяснил адвокату Коряга.
И зловеще тряхнул пистолетом, намекая, что наглые агрессоры вторглись в его исконную собственность. Бойцы поняли, что у вожака взыграла навская кровь, и приободрились окончательно.
– Полагаю, Урбек собирался оплатить аренду, но забыл, – выдал Цукрам, отчаянно пытаясь выиграть время.
– Оплатить чего?
– Нам денег дать?
– Урбек нам должен?
– Мля, я ведь говорил, что быть навом – круто!
Дикари загалдели, пытаясь определить, сколько именно коварный барыга им задолжал, а тонко улыбнувшийся юрист потянулся к выходу:
– И поскольку выяснилось, что мы с Зилем ни при чем, следует нас отпустить.
– Как это отпустить? – не понял Коряга.
– Потому что деньги вы возьмёте с Урбека, – объяснил Циркуль.
– А если он не даст? – Уйбуй продемонстрировал поистине навскую сметку и стал для подчиненных едва ли не богом.
– Если не даст – обратитесь к адвокату. Я, кстати, знаю одного…
– Стоять!
– Зиль, бери свой спутник и пошли.
– СТОЯТЬ! – Коряга шмальнул в воздух, а когда пороховой дым рассеялся, браво приказал посеревшим шасам: – Раз вы ни при чем, то тогда давайте, в реале, руки в гору, и бумажники сюда с часами тоже тогда давайте!
Томба-юрист поглядел на Томбу-астронома, вздохнул и подчинился. Учёный последовал примеру адвоката.
– Может, свяжем наглых? – предложил Шкварка. – Чисто, чтобы не сбежали.
– Да куда они без своих бумажников побегут? Удавятся скорее. – И Коряга весело подмигнул пленным.
Шасы ответили уйбую многозначительными взглядами.
Как выяснилось впоследствии, ему крупно повезло с количеством противников.
Готовящаяся к отправке группа состояла из шести рыцарей-мстителей. Трое успели шагнуть в переулок, а трое оставшихся собирались туда последовать и к драке с хваном были совершенно не готовы. А больше в помещении никого не оказалось.
– С дороги!
Фразу Тыц выкрикнул машинально. И тут же сопроводил её прямым в голову ближайшему чуду. Короткий, удивленный вскрик, шум рухнувшего тела, сдавленное ругательство – все эти звуки только зарождались, а Тыц уже наносил второй удар, сполна используя не только фактор внезапности, но и знаменитую хванскую скорость. Следующий чуд улетел в коридор от короткого тычка телескопической биты и её «Кузнечного молота». Третий отшатнулся, уклонившись от мощного удара в живот, и выставил правую руку – с пальцев сорвалась «Эльфийская стрела». И молнией ушла в стену: двумя верхними руками хван дрался, а двумя нижними активизировал артефакт портала, куда и нырнул, уйдя от магического выстрела гвардейца.
– Тыц в Замке! – завопила громкая связь.
– Уже нет, – ответил третий, сформировавший в руке зародыш следующей «стрелы».
Но сформировал напрасно: хван сделал «короткий» по времени портал, захлопнувшийся сразу после прыжка, и рыцарю оставалось лишь злобно топать ногами.
– Почему все всполошились? – осведомилась Ива, прислушиваясь к доносящемуся из коридора топоту.
– Кто это все? – попытался увильнуть Герберт.
– Чуды.
– С чего ты взяла?
Юная хвана с прохладным дружелюбием оглядела своего тюремщика и объяснила:
– Я маленькая, а не тупая. За последние три минуты по коридору пробежали не меньше десятка гвардейцев, тебе дважды позвонили и три раза заглянули в глазок.
– Внимательная, да?
– Когда сидишь взаперти, чувства обостряются.
– Сама придумала?
– Папа объяснял, как себя вести в плену.
– Твой папа… – Герберт закончил фразу невнятным и очевидно неодобрительным бурчанием.
В Замке Чуди, что представлялся обыкновенным москвичам тремя высокими башнями в самом начале проспекта Вернадского, помещений хватало. Тут были парадные залы, некоторые столь огромные, что в них, казалось, могла встать на постой вся гордая Чудь, и маленькие клетушки технических помещений. Кабинеты и лаборатории, библиотеки и оружейные, комнаты отдыха и тюремные камеры – куда же без них? Большинство узилищ пряталось в подвалах, но несколько помещений без окон присутствовало и на верхних этажах – для особых случаев. И в одном из них оказалась Ива.
